Ольга Швецова: Эмоция – это самое дорогое, что есть в нашей жизни

Ольга Швецова: Эмоция – это самое дорогое, что есть в нашей жизни. Известный тюменский политик о жизненных принципах и своих близких .

График председателя комитета Тюменской областной Думы по социальной политике Ольги Швецовой расписан по минутам. Даже в свой день рождения она будет на рабочем месте. Именинница в большом интервью газете «Тюменская область сегодня» рассказала, чего ждет каждое 27 марта.

«Главное, чтобы снег пошел»

– Ольга Владимировна, считаете ли вы себя человеком, который если уж не верит в приметы, то хотя бы их замечает?

– Наверное, да. Я обращаю внимание на них.

– Я решил начать нашу беседу с такого неожиданного вопроса из-за вашего дня рождения. Многие, особенно женщины, не отмечают именно эту дату. А как вы поступите 27 марта?

– Я в этот день буду официально находиться в отпуске, но приду на работу. Уже запланировано много различных встреч и мероприятий. Были мысли уехать куда-то. Может быть, в Москву, Питер или Калининград. Есть мысли в нынешнем году посетить эти города. Но я решила, что останусь дома, в Тюмени. Мне будет приятно, в том числе и принимать поздравления, потому что каждый год многие люди хотят прийти и лично поздравить с днем рождения. И даже если ты никуда не уезжаешь и не приходишь на работу, всё равно весь день проводишь с телефоном в такой полурабочей атмосфере. Поэтому я решила, несмотря на официальный отпуск, находиться на рабочем месте.

– Вы будете ждать поздравлений здесь, в Штабе общественной поддержки «Единой России»?

– Если бы ждать (смеется). Я буду и в партии, и в Штабе, и в кабинете в областной Думе. Потому что работы много, и этот день терять абсолютно не хочется.

– Вообще есть какой-то идеальный сценарий для вашего дня рождения?

– Самое главное, чтобы пошел снег! Неважно, утром, днем или вечером. Это примета, как мы выяснили. Мне мама рассказывала, что когда я родилась, был очень сильный снег, прям снежище, пурга и метель.

Я об этом узнала, когда была уже школьницей. Потом стала для себя отмечать: если снег идет в этот день, значит, у меня всё хорошо будет весь следующий год. Наверное, лет пять назад день был такой солнечный, спокойный, и снега вообще не ожидалось, но к вечеру он всё же пошел, и я решила: «Всё будет отлично».

Эта примета связана, конечно, с мамой, с детством. В день рождения хочется почувствовать что-то волшебное и чудесное, и снег как раз таки помогает вернуться в детство.

«Если захочется что-то кардинально поменять, пойду в театр»

– Что вам важно в этот день?

– Чтобы этот день быстрее прошел…

– Реально?

– Конечно! На самом деле я не очень люблю праздники. Объясню почему. По первому образованию я – специалист по связям с общественностью. Человек, который создает эти праздники. Возьмем, условно, 8 Марта или чей-то день рождения. Ты делаешь очень многое, чтобы всё прошло хорошо, а в сам праздник думаешь: «Скорее бы всё закончилось!»

Потому что всегда сильно тревожишься, переживаешь, как всё будет. Поэтому 27 марта как день рождения пусть поскорее пройдет, и я уже войду в ту самую цифру, в тот самый новый этап, который для каждой девушки, для каждого человека считается переломным.

– Эта цифра вас все-таки тоже настораживает?

– Она точно не пугает меня. В этом возрасте приобретаешь колоссальный опыт и мудрость, уже по-другому относишься к каким-то жизненным обстоятельствам, задачам. Ты становишься мудрее – вот это самое главное.

– Вы знаете, что родились во Всемирный день театра?

– Да, и очень горжусь этим…

– Никогда не мечтали стать актрисой?

– Я играла в школьном театре, было такое в моей жизни. И я очень люблю эту сферу культуры. Если что-то захочется кардинально поменять, пойду в театр. Обязательно!

«Через тернии к звездам»

– Вы, как и я, Овен. Вам по душе, что являетесь представителем именно этого знака зодиака?

– Овен же – это первый знак, лидер. Тот, кто всегда бежит куда-то вперед сломя голову, порой даже не оценивая риски. Это всегда огонь: и внутренний, и внешний. Есть такая история. И Овен – это тот знак, который мне подходит на сто процентов. Но жизнь, профессиональная деятельность, карьера – это всё тебя немножечко тушит, в хорошем смысле слова, и воспитывает. Но лидерские качества при этом все-таки остаются. Они даются людям этого первого знака зодиака, мы от этого никуда не уйдем. В это я тоже верю.

– Овны отличаются энергичностью, импульсивностью, нетерпеливостью, амбициозностью. Какое из этих качеств вам близко?

– Энергичность – да, нетерпеливость – 100 процентов, порой сама себя руками и ногами держу, чтобы какие-то вещи не совершить опрометчиво. Про амбициозность – не скажу, наверное, она считывается, хотя я ее в себе не замечаю. Вообще про себя очень сложно говорить на самом деле.

– Фраза «через тернии к звездам», однажды упомянутая в контексте того, что родители вам привили любовь к труду, весьма характерна именно для овнов. Если у людей этого знака зодиака есть задача, которую им хочет покорить, они будут действительно жить…

– Либо самим себе эту задачу поставить…

– Да!

– Эта фраза сопровождает меня еще со студенчества. Так получается по жизни, что для того, чтобы прийти к какой-то цели, нужно пройти много разных этапов, не всегда сладких и простых. Поэтому и получается идти «через тернии к звездам». Порой думаешь: «Ну что же это такое? Неужели нельзя, чтобы всё легко и просто? Почему именно этим тернистым путем?» Но это тоже один из форматов жизни вообще, именно так всё происходит.

«Всегда вспоминаю, как мама говорила «рыбонька моя»

– Судя по вашим соцсетям, именно мама была для вас тем островом безграничной поддержки, откуда вы черпали вдохновение не сдаваться и продолжать идти вперед?

– Она никогда не задавала лишних вопросов. Всегда знала, что я загружена на работе и максимально, конечно, поддерживала.

– Какую фразу или привычку мамы вы до сих пор вспоминаете с особой теплотой?

– Вы знаете, у нас, как и в любой советской семье, не было особых проявлений нежности и любви. Это были достаточно сухие родительские отношения. Но так у многих было заведено, мне кажется.

Но я всегда вспоминаю, как мама говорила «рыбонька моя», как будила меня с утра на учебу. Она у меня была такая молодец! Тоже занималась активной общественной деятельностью, к ней много людей обращалось, и ко мне многие сейчас идут. Она понимала, что это энергетически непростая работа, но всегда была со мной на связи, всегда желала доброго утра и спокойной ночи. Я восхищаюсь ею!

Уже в пенсионном возрасте она пошла учиться на права. Сейчас моя старшая сестра ездит на ее машине. Когда ее вижу на дороге, думаю: «Вот мама молодец у меня: будучи уже возрастным человеком, делать такие вещи, которые не каждому подвластны».

– Прошло уже достаточно времени. Вы уже оправились от ее потери?

– Время, конечно, лечит раны и успокаивает. Но уход близкого, тем более того человека, с которым была максимальная прямая связь... Очень сложно заживают эти раны. Но я точно знаю, что она и сейчас бы мне говорила: «Ты молодец! Давай, вперед!» Это меня спасает…

«Теория малых дел»

– Вы часто встречаетесь с людьми, попавшими в сложные жизненные обстоятельства. Насколько сложно всё это пропускать через себя, не оставаясь равнодушной и холодной, как наверняка советуют многие ваши знакомые, заботясь о вашем здоровье? Это же действительно так энергозатратно…

– Я для себя другого пути не вижу. Если занимаюсь этим, то я должна. Это тоже, наверное, воспитание. Спасибо маме! Нужно отдаваться этой работе максимально, не спустя рукава, и по всем направлениям, которые у меня есть. Если это встреча или приемы граждан, то здесь и сейчас, не на отвяжись и не для галочки. Для меня это принципиально, иначе я себя не буду воспринимать и уважать.

Меня часто спрашивают, в том числе журналисты, мол, если посмотреть на областных депутатов, то не все так глубоко занимаются темой спецоперации, не все часто встречаются с бойцами. Тоже себе задавала этот вопрос. Это же наша настоящая реальность. Несмотря на то, что со временем, как говорят, притупляется иногда восприятие.

Но у меня не так. Обращения все разные. Нет какого-то алгоритма общения, не только по теме СВО, вообще с людьми, у которых есть какая-то беда, боль. И поэтому к каждой истории нужно подходить индивидуально. Вот сегодня хотела сделать пост. У моей подруги 5 декабря погиб сын под Курском. Владимиру было 20 лет. Ты никогда не будешь готов к таким новостям и к таким вопросам. Сейчас это и для меня тоже душевная рана и боль. И каждый вопрос, который поступает, ты всегда перемалываешь, перевариваешь и пытаешься помочь найти ответ.

Я долго искала где-то внутри определение, кто все-таки такой депутат. Мы говорим – народный избранник. Но так случается, что мы – коммуникатор между властью и обществом. Наша задача – направить человека в нужное русло, где-то с кем-то состыковать, познакомить, направить.

И когда ты находишь к каждому человеку направление для приложения его силы или для решения проблемы – радуешься, конечно, думаешь: «Слава богу, что всё получилось. Всё не зря».

– Мне подсказали, что вы умеете плакать…

– Умею (улыбается).

– Вас можно считать антагонистом суждения, что слезы – признак слабости?

– Думаю, да. Это эмоция. А я считаю, что эмоции – самый дорогой товар в нашей сегодняшней жизни. Если их не будет, как мы друг друга поймем и почувствуем? Наверное, ради эмоций мы и живем. Нас, людей, это и сближает. Устанавливается контакт и эмоциональная связь.

Даже с теми же девчатами, женами участников спецоперации. С ними по-другому нельзя. Они же тоже все чувствуют и очень остро ощущают. А с участниками СВО, с людьми с инвалидностью? Это особые люди, особая категория. Даже с теми гражданскими активистами, которые приходят к депутатам. Там тоже должна родиться эмоция, взаимодействие, взаимосвязь. Есть и негативные чувства. Без них тоже никак. А что касается слез, так случилось, что я разрешаю им быть в моей жизни.

– В одном из интервью вы упомянули интересное выражение – «теория малых дел». Это про то, что каждая проблема, даже если она мелкая, должна быть важной для человека, работающего депутатом?

– Искренне восхищаюсь теми политиками и общественными деятелями, которые делают крупные проекты. Но из своего опыта работы понимаю, что я – приверженец «теории малых дел». Через них, пусть их будет много, можно помочь большему количеству людей. И это, слава богу, у меня вроде бы получается. Для меня важно, чтобы была возможность, ресурсы, силы и энергия реализовывать «теорию малых дел», помогая людям.

«Очень хотелось поступить в МГИМО»

– Не секрет, что в свое время вы серьезно размышляли о карьере журналиста. В какой-то степени она оказалась реализованной, учитывая большой опыт работы специалистом по связям с общественностью. Вы никогда не жалели, что по-настоящему не окунулись в мир журналистики?

– Всё очень просто. В 10–11-м классе я стала писать в газету «Наше время». Мне это было интересно. Я хотела учиться в Екатеринбурге, в УрГУ, считавшемся одним из лучших мест для обучения журналистике на Урале и в Сибири, но мама не отпустила, не захотела, чтобы я уезжала в другой город.

И затем, выбирая из гуманитарных специальностей, я предпочла пойти учиться на специалиста по связям с общественностью. Так случилось, что в нефтегазовом университете была очень классная пиар-школа, именно для 10–11-х классов. И нас это так затянуло, что мы очень легко поступили. Я абсолютно об этом не жалею.

Вы правильно сказали, что журналистика – это творчество, оно какое-то более глубокое. И журналисты, как мне кажется, не любят пиарщиков. Все-таки пиар – это очень много инструментов, можно уйти в разные направления.

– То есть другие рычаги влияния на людей, о которых журналисты не знают и не понимают…

– Да, хотя многие считают, что став журналистами, они уже являются пиарщиками. Но это немного разные истории. Поэтому на 3-м курсе очень хотелось уехать и поступить в МГИМО. Именно то время, 2002–2004 годы, было пиком развития этой профессии. Тогда все хотели стать пиарщиками.

– Но это же было круто поехать в МГИМО…

– У меня была такая возможность. Я практически месяц смогла там поучиться. Но вернулась в Тюмень и не жалею. Все-таки здесь чувствуется энергия города, здесь можно созидать и видеть, что ты действительно что-то делаешь…

– Все-таки мне кажется, что вы немного лукавите по поводу МГИМО…

– Так случилось, что когда я училась на 2-м курсе, создали отделение Российской ассоциации cтудентов по cвязям с общественностью в Тюмени. Мы несколько раз становились лучшими в России. У нас была возможность приезжать в МГИМО, проходили такие обмены студентами. Мы общались, да и сейчас всё еще общаемся с теми ребятами. Была очень классная коммуникация. Но все равно дом, родители. Они сыграли свою роль…

– Тоже не отпустили?

– Да. Я и сама, естественно, понимала, что должна быть здесь. Где родился, там и пригодился.

«Никому не даю пароли от своих соцсетей»

– Вы отмечали, что сами ведете свои соцсети. Видите в этом реализацию себя как журналиста?

– Уже нет. Потому что физически очень сложно. Если вы следили за моими соцсетями, очень часто я посты выставляю вечером или глубокой ночью. За это я себя ругаю, и пресс-служба меня ругает, потому что нельзя это делать в 10 вечера. Мои посты уже никому не нужны в такое позднее время.

– Почему не обращаетесь за помощью к SMM-менеджерам?

– От всех трех моих соцсетей доступ только у меня. Я никому не даю пароли, это принципиальная история. Веду их сама, выставляю всё сама, фотографии тоже. По текстам, понятно, есть какое-то согласование. Потому что когда ты сам долгое время не пишешь, теряются навыки.

Почему я выбрала такой путь? Для меня очень важно, что пишут люди, и чтобы я это видела и читала сама. Если взять мою страницу в «Одноклассниках», то там примерно по 2-3 новых человека отправляют сообщения. Правда, очень часто пишут: «Выходи за меня замуж», но это не главное.

Люди обращаются с конкретными вопросами о своих бедах и сложностях. Я сразу беру контакты, телефоны, и мы с помощником отрабатываем каждое обращение. Благодаря этим сообщениям я понимаю, на что люди сегодня реагируют: на какие мои посты, на какую тематику.

Большинство вопросов, понятное дело, связано с оказанием помощи, в том числе материальной. Сейчас, в период нашей жизни в режиме специальной военной операции, это чаще всего обращения бойцов и их семей. И для меня тоже важно быть в открытом доступе и в прямом контакте.

– Я промониторил ваши соцсети. Они по большей части направлены на освещение вашей профессиональной деятельности.

– И за это себя тоже ругаю. Я же пиарщик, знаю, что так нельзя вести. Там должно быть 80 процентов рабочих моментов, и остальная часть – личное. А для женщин нужно еще больше такого контента, потому что девушки и женщины интереснее, чем мужчины. И то, условно, что мы готовим и где проводим свободное время, более интересно для читателей. В этом есть моя недоработка в социальных сетях.

– Почему все-таки акцент в ваших соцсетях на рабочей деятельности? Стараетесь держать в тайне свою личную жизнь?

– Нет специального расчета на то, чтобы не сообщать о себе что-то личное. Но у меня превалирует профессиональная деятельность, даже вне рабочего времени. Сегодня мы с вами тоже в субботу встречаемся на моем рабочем месте, хотя я могла в это время находиться дома с семьей.

– Можете определить, сколько часов в сутки вы примерно спите с той нагрузкой, что на вас обычно выпадает?

– Я вообще ужасная сова. Я засыпаю в час, это среднее время, и просыпаюсь где-то около шести утра. В среднем по 4-5 часов трачу на сон.

«Хочется и себя радовать, и людей вокруг»

– Длинные кудри, элегантная укладка, сдержанный макияж, лаконичные платья – всё это давно стало вашей визитной карточкой. Как пришли к этому стилю? Кто-то, может, был примером для подражания?

– На самом деле нет никакого стилиста. Ему, как и доктору, нужно доверять. Пока нет такого человека, к которому хотелось бы обратиться, поэтому я до сих пор сам себе пиарщик, сама создаю собственный образ…

– Но это же время…

– Да, но это не специальная акция (смеется). Это внутреннее желание, видимо. Именно так мне комфортно. Я, например, очень не люблю быть в брюках. Это прямо не мое максимально. Только в выходные дни я позволяю себе полуспортивный стиль. Потому что в это время ты постоянно в движении: то куда-то выехать на природу, то племянники приедут, то еще что-то появится.

Мне кажется, что женщина должна быть женственной. Юбки и платья – это все-таки женская история. Если есть возможность так одеваться, то нужно обязательно этим пользоваться. Потому что и так много в жизни у нас суровых историй, вещей, событий. Хочется и себя, как говорится, радовать, и людей вокруг (улыбается). Хотя пробовала разные прически, в том числе каре. В детстве я вообще была бунтарем – ходила даже с синими и фиолетовыми волосами.

– Но разгрузка от работы, даже если она любимая, всё равно крайне необходима. Я в последнее время открыл для себя квизы. В одном из своих интервью вы удивили ответом, что посещали квесты. Что сейчас помогает набраться сил в выходные?

– Нет какого-то конкретного времяпрепровождения. Но хочется, чтобы оно появилось. Вот вы сказали про квизы. Я подумаю и, может быть, тоже попробую. Чтение книг, конечно, остается. Это – наше всё. Но при этом ты подбираешь литературу, которую тебе комфортно читать. Меня иногда расслабляют и переключают интервью, но интеллектуального характера, чтобы они были с пользой. Есть люди, за которыми хочется следить. Например, за моей подругой Машей Кондратович, известной тюменской журналистской. У нее есть свой подкаст. Мне приятно слушать и смотреть на нее.

Очень важно окружение, которое тебя формирует. Ты всё равно стараешься опираться на тех людей, которые тоже мощные и энергетические, могут что-то донести миру. Это в том числе и наполняет, кстати.

А так, к сожалению, не успеваю пока. Очень хочется завести какое-то хобби. Важно не замирать, чтобы было много разных активностей. Надо уметь переключаться. Мне в этом плане очень сильно помогает природа, прогулки. Там ты восстанавливаешься.

– Сложно ли найти приятное для себя увлечение, когда занимаешь столь значимую и ответственную должность? Наверняка даже в выходные и в отпуске вас все воспринимают не как обычного человека, а как депутата…

– Я спокойно к этому отношусь. Вот недавно вышла с собаками гулять, а мне: «Здрасьте, Ольга Владимировна». Но зачем это в шесть утра? К подобному невозможно привыкнуть. Просто воспринимаешь, как одну из сторон своей публичной деятельности. Люди по-разному реагируют: кто-то промолчит, кто-то подойдет с добрыми словами, кто-то сфотографирует. Я уже этого всего не боюсь.

Как мы говорили в самом начале про возраст мудрости, когда ты спокойнее ко всему относишься. Нет такого – не ходить куда-то, потому что меня там узнают или еще что-то. Вот хотелось побывать на выступлении Антона Беляева, и я сделала это недавно. Вроде бы странный выбор, но мне было интересно…

– Я уж думал, вы скажите про недавний концерт Надежды Кадышевой в Тюмени…

– Там, как мне кажется, были все (улыбается). Эти люди оказались очень довольны своим выбором. Мне хотелось какой-то интеллектуальной музыки. И Антон Беляев такой интересный. У меня была мечта оказаться на его концерте. Я сделала это, успокоилась и теперь смотрю, куда еще можно будет сходить. Такое переключение очень сильно восстанавливает. Я всегда говорю, что мне нравится летать на самолетах, даже если речь идет о командировке – ты меняешь картинку и от этого уже наполняешься другими мыслями.