Тюменские студенты помогают врачам моноинфекционных госпиталей
"Тюменская область сегодня" узнала о буднях санитара Шарафутдинова
Во время пандемии COVID-19 и сезонного ОРВИ на специалистов медицинской сферы обрушилась невероятная нагрузка. Но врачи, несмотря на усталость, продолжают трудиться и помогать тем, кто нуждается в них дома и в стационарах. На подмогу самим медикам приходят неравнодушные студенты медколледжей и профильного вуза. Как в непростых условиях им удается совмещать учебу с работой? Что думают и как воспринимают сложную ситуацию молодые ребята, стоящие на пороге своего профессионального пути? Об этом журналисту «Тюменской области сегодня» рассказал студент Тобольского медицинского колледжа, санитар реанимационного отделения одного из моноинфекционных госпиталей Тюмени Ильфат Шарафутдинов.
- Ильфат, почему местом работы вы выбрали не обычную поликлинику, а моноинфекционный госпиталь, где борются с еще не совсем изученным и очень заразным вирусом?
- Учусь на выпускном, четвертом курсе колледжа, иду на красный диплом. Для меня важно получать новые знания в медицине. Поэтому и отправился работать в моноинфекционный госпиталь, созданный на базе госпиталя для ветеранов войн. Понимал, что только на месте можно больше узнать о новой коронавирусной инфекции. Но руководствовался не только профессиональным любопытством. Понимал, что врачи "красной зоны" нуждаются в помощи.
В первую волну, в мае-июне, работал в приемном отделении. Студентов берут только на ставку санитара, хотя у меня имеется диплом медицинского брата по уходу за больными. Но мне удалось быстро зарекомендовать себя с хорошей стороны. Когда пациентов поступало много, помогал врачу-инфекционисту и фельдшеру при их осмотре: снимал ЭКГ, измерял уровень сатурации, рост и вес, оформлял документы.
Тогда в основном у нас оказывались пациенты с бессимптомным течением болезни, без жалоб, но с положительными результатами теста на COVID-19. Они были взволнованы, беспокоились о возможных скрытых воспалениях, таких как пневмония. Медиков, облаченных в защитные костюмы, как мне казалось, тоже побаивались. Приходилось успокаивать людей, пояснять, что мы сделаем все возможное, чтобы они поскорее вернулись домой. Также разъясняли о сроках забора и готовности анализов, о необходимости пребывания в стационаре в течение 14 дней.
- Было ли страшно переступать черту "красной зоны"?
- Страх за свою безопасность, конечно же, испытывал. Когда впервые надевал костюм индивидуальной защиты, то волновался и думал о том, а не пропустит ли он инфекцию, сможет ли надежно меня защитить. В "красной зоне" старался не прикасаться к стенам, дверным ручкам. Даже опасался подходить к пациентам. Но со временем тревога отступила. Держаться на рабочем месте бодро и решительно мне помогал коллектив замечательных врачей и медсестер. Мы подружились и общаемся до сих пор.
Фото из архива Ильфата Шарафутдинова
- Теперь вы помогаете врачам реанимации. Что изменилось в вашей работе?
- Да, после трехмесячного перерыва, с 23 октября тружусь в реанимационном отделении того же моноинфекционного госпиталя. Если в приемном отделении смена длилась 12 часов, то теперь дежурство идет целые сутки - из "красной зоны" выходим лишь на небольшие перерывы. Затем дается 24 часа отдыха. К тому же в реанимации ухаживаю за больными, находящимися в тяжелом состоянии, у которых диагностируется обширное поражение легких. Поэтому работать здесь гораздо сложнее.
В "красной зоне" у врачей и другого медперсонала нет возможности даже присесть: каждому пациенту нужен особый подход, так как имеются сопутствующие заболевания. Хочется сказать отдельное спасибо врачам анестезиологам-реаниматологам, анестезистам и медсестрам, которые там работают. Это профессионалы своего дела, сильные личности и очень выносливые люди – просто боги медицины. Они умеют экстренно действовать, понимают друг друга с полуслова, моментально ставят диагноз и за считанные секунды принимают решение об оказании помощи пациенту.
Во время смены я не только ухаживаю за больными, но и помогаю врачам чем могу: контролирую работу аппарата Боброва (устройство для выполнения различных медицинских манипуляций. - Прим.ред .), слежу за уровнем сатурации, за тем, чтобы у подопечных были правильно надеты кислородные маски. Буквально хожу от одного человека к другому и обратно, постоянно наблюдая за их самочувствием, так как всегда существует угроза, что состояние того или иного больного может начать непредсказуемо ухудшаться. В этом проявляется коварство вируса. После дежурства валюсь с ног, но все же нахожу силы заниматься учебой. Дневные лекции проходят в режиме онлайн, стараюсь их не пропускать. Практические задания выполняю после отдыха.
- Судя по статистике, количество больных не снижается, специалистам больниц приходится работать в напряженном режиме. Что поддерживает силы медиков?
- Работа в реанимации далеко не из легких. Там действительно врачи борются за жизнь пациентов. Но, к сожалению, не всегда удается их спасти. Это очень печально и горько. После первой смерти, которая случилась во время моего дежурства, у меня совсем не было настроения и даже желания пить и есть. Порой замечаю, что у опытных врачей опускаются руки. Мне тоже тяжело смотреть на угасающих пациентов, поддерживаю их, помогаю им дозваниваться близким. Часто такие звонки приходится обрывать, так как уровень сатурации у человека падает и необходимо быстро надеть кислородную маску.
Лично меня очень поддерживают родители. Я живу в Тюмени, поэтому после смены возвращаюсь домой, где меня ждет сытный и витаминный завтрак, заботливо приготовленный мамой. За здоровье своих родных опасаюсь, поэтому стараюсь с ними не контактировать: нахожусь в отдельной комнате, соблюдаю социальную дистанцию. Даже не обнимаю родителей, хотя порой очень хочется это сделать. Чтобы не заболеть, принимаю интерферонстимулирующие препараты и витамин С.
- Как к вашей работе относятся друзья?
- Есть те, кто осуждает, мол, зачем рискуешь своим здоровьем. Другие говорят: правильно поступаешь, помогая коллегам в нелегкое время, когда проблему пандемии усугубляет дефицит кадров. Сейчас с друзьями общаюсь только по телефону, все личные встречи отменил.
- После получения диплома пойдете работать по специальности?
- Вскоре получу диплом акушера. Меня приглашают в родильное отделение перинатального центра. Пока думаю. Возникло желание переквалифицироваться. В моноинфекционном госпитале получаю хорошую практику в области медицины катастроф, основанную на работе реанимации. Поэтому хочу стать врачом скорой медицинской помощи. Для этого после окончания колледжа предстоит пройти переквалификацию.
Читайте также:
Тюменцы говорят «спасибо» врачам
Тюменский врач: о «красной зоне», долге и антиковидной плазме
Во время пандемии COVID-19 и сезонного ОРВИ на специалистов медицинской сферы обрушилась невероятная нагрузка. Но врачи, несмотря на усталость, продолжают трудиться и помогать тем, кто нуждается в них дома и в стационарах. На подмогу самим медикам приходят неравнодушные студенты медколледжей и профильного вуза. Как в непростых условиях им удается совмещать учебу с работой? Что думают и как воспринимают сложную ситуацию молодые ребята, стоящие на пороге своего профессионального пути? Об этом журналисту «Тюменской области сегодня» рассказал студент Тобольского медицинского колледжа, санитар реанимационного отделения одного из моноинфекционных госпиталей Тюмени Ильфат Шарафутдинов.
- Ильфат, почему местом работы вы выбрали не обычную поликлинику, а моноинфекционный госпиталь, где борются с еще не совсем изученным и очень заразным вирусом?
- Учусь на выпускном, четвертом курсе колледжа, иду на красный диплом. Для меня важно получать новые знания в медицине. Поэтому и отправился работать в моноинфекционный госпиталь, созданный на базе госпиталя для ветеранов войн. Понимал, что только на месте можно больше узнать о новой коронавирусной инфекции. Но руководствовался не только профессиональным любопытством. Понимал, что врачи "красной зоны" нуждаются в помощи.
В первую волну, в мае-июне, работал в приемном отделении. Студентов берут только на ставку санитара, хотя у меня имеется диплом медицинского брата по уходу за больными. Но мне удалось быстро зарекомендовать себя с хорошей стороны. Когда пациентов поступало много, помогал врачу-инфекционисту и фельдшеру при их осмотре: снимал ЭКГ, измерял уровень сатурации, рост и вес, оформлял документы.
Тогда в основном у нас оказывались пациенты с бессимптомным течением болезни, без жалоб, но с положительными результатами теста на COVID-19. Они были взволнованы, беспокоились о возможных скрытых воспалениях, таких как пневмония. Медиков, облаченных в защитные костюмы, как мне казалось, тоже побаивались. Приходилось успокаивать людей, пояснять, что мы сделаем все возможное, чтобы они поскорее вернулись домой. Также разъясняли о сроках забора и готовности анализов, о необходимости пребывания в стационаре в течение 14 дней.
- Было ли страшно переступать черту "красной зоны"?
- Страх за свою безопасность, конечно же, испытывал. Когда впервые надевал костюм индивидуальной защиты, то волновался и думал о том, а не пропустит ли он инфекцию, сможет ли надежно меня защитить. В "красной зоне" старался не прикасаться к стенам, дверным ручкам. Даже опасался подходить к пациентам. Но со временем тревога отступила. Держаться на рабочем месте бодро и решительно мне помогал коллектив замечательных врачей и медсестер. Мы подружились и общаемся до сих пор.
Фото из архива Ильфата Шарафутдинова
- Теперь вы помогаете врачам реанимации. Что изменилось в вашей работе?
- Да, после трехмесячного перерыва, с 23 октября тружусь в реанимационном отделении того же моноинфекционного госпиталя. Если в приемном отделении смена длилась 12 часов, то теперь дежурство идет целые сутки - из "красной зоны" выходим лишь на небольшие перерывы. Затем дается 24 часа отдыха. К тому же в реанимации ухаживаю за больными, находящимися в тяжелом состоянии, у которых диагностируется обширное поражение легких. Поэтому работать здесь гораздо сложнее.
В "красной зоне" у врачей и другого медперсонала нет возможности даже присесть: каждому пациенту нужен особый подход, так как имеются сопутствующие заболевания. Хочется сказать отдельное спасибо врачам анестезиологам-реаниматологам, анестезистам и медсестрам, которые там работают. Это профессионалы своего дела, сильные личности и очень выносливые люди – просто боги медицины. Они умеют экстренно действовать, понимают друг друга с полуслова, моментально ставят диагноз и за считанные секунды принимают решение об оказании помощи пациенту.
Во время смены я не только ухаживаю за больными, но и помогаю врачам чем могу: контролирую работу аппарата Боброва (устройство для выполнения различных медицинских манипуляций. - Прим.ред .), слежу за уровнем сатурации, за тем, чтобы у подопечных были правильно надеты кислородные маски. Буквально хожу от одного человека к другому и обратно, постоянно наблюдая за их самочувствием, так как всегда существует угроза, что состояние того или иного больного может начать непредсказуемо ухудшаться. В этом проявляется коварство вируса. После дежурства валюсь с ног, но все же нахожу силы заниматься учебой. Дневные лекции проходят в режиме онлайн, стараюсь их не пропускать. Практические задания выполняю после отдыха.
- Судя по статистике, количество больных не снижается, специалистам больниц приходится работать в напряженном режиме. Что поддерживает силы медиков?
- Работа в реанимации далеко не из легких. Там действительно врачи борются за жизнь пациентов. Но, к сожалению, не всегда удается их спасти. Это очень печально и горько. После первой смерти, которая случилась во время моего дежурства, у меня совсем не было настроения и даже желания пить и есть. Порой замечаю, что у опытных врачей опускаются руки. Мне тоже тяжело смотреть на угасающих пациентов, поддерживаю их, помогаю им дозваниваться близким. Часто такие звонки приходится обрывать, так как уровень сатурации у человека падает и необходимо быстро надеть кислородную маску.
Лично меня очень поддерживают родители. Я живу в Тюмени, поэтому после смены возвращаюсь домой, где меня ждет сытный и витаминный завтрак, заботливо приготовленный мамой. За здоровье своих родных опасаюсь, поэтому стараюсь с ними не контактировать: нахожусь в отдельной комнате, соблюдаю социальную дистанцию. Даже не обнимаю родителей, хотя порой очень хочется это сделать. Чтобы не заболеть, принимаю интерферонстимулирующие препараты и витамин С.
- Как к вашей работе относятся друзья?
- Есть те, кто осуждает, мол, зачем рискуешь своим здоровьем. Другие говорят: правильно поступаешь, помогая коллегам в нелегкое время, когда проблему пандемии усугубляет дефицит кадров. Сейчас с друзьями общаюсь только по телефону, все личные встречи отменил.
- После получения диплома пойдете работать по специальности?
- Вскоре получу диплом акушера. Меня приглашают в родильное отделение перинатального центра. Пока думаю. Возникло желание переквалифицироваться. В моноинфекционном госпитале получаю хорошую практику в области медицины катастроф, основанную на работе реанимации. Поэтому хочу стать врачом скорой медицинской помощи. Для этого после окончания колледжа предстоит пройти переквалификацию.
Читайте также:
Тюменцы говорят «спасибо» врачам
Тюменский врач: о «красной зоне», долге и антиковидной плазме