Размер шрифта+
Цветовая схемаAAA

Август Ишимцев - несгибаемый солдат Победы

92-летний фронтовик Август Николаевич Ишимцев живет один в доме, который сам построил 70 лет назад.

Общество, 09:59, 11 мая 2019,
Слушать новость
Август Ишимцев - несгибаемый солдат Победы. 92-летний фронтовик Август Николаевич Ишимцев живет один в доме, который сам построил 70 лет назад. .

Переезжать в благоустроенную квартиру он наотрез отказывается. Говорит, пока ноги носят, будет жить в своем доме, по соседству с которым разбил лесопарковую зону. Земли у него много, так что и огород имеется, с которым он пока сам управляется. Многое он делает сам, не дожидаясь помощников. Убирает снег, топит печь. Кстати, дров, говорит, на пятилетку хватит. Газа ветеран побаивается, потому и не завел голубое топливо в дом. Неплохо готовит. Питается умеренно и в этом, наряду с постоянным движением и выполнением заданий, которые сам себе и дает, он видит залог активного долголетия. Помощь дочери требуется только в стирке - в неблагоустроенном доме это сделать непросто.

Ишимцев – уроженец деревни Шишкиной Вагайского района. У родителей было шестеро детей. В крестьянской семье мальчика рано приучили к труду. В колхозе он пацаном зарабатывал по сто трудодней за три месяца. В основном работал на лошадях – боронил, пахал. Закончил он семь классов, и началась война. Первых два года войны Август работал в колхозе. Отца взяли в трудармию. Пацаны-сверстники рвались на фронт. Август же хотел подольше оставаться в тылу и вовсе не из-за трусости, а потому что чувствовал ответственность за мать и сестер, для которых он был настоящей опорой, да и колхозные поля без мужского присмотра оставлять не хотелось. Но и его черед взяться за винтовку настал.

По повестке прибыл наш герой в военкомат. А оттуда был направлен в ремесленное училище №7, где учили на судоводителей. Жили в казармах. Сами заготавливали дрова. Проходили курсы огневой подготовки. Аттестат судоводителя Август не получил, так как был отправлен на практику на судно. Ходили на север. Осенью вернулся после навигации, но доучиться не удалось. Вновь повестка в военкомат. В то время речников оставляли в тылу, ребята после учебы работали в пароходстве. Августа же призвали на фронт, а с ним еще троих ребят.

В сентябре 1943 года, только река встала, новобранцев отправили в Тюмень. До областного центра добирались суток трое. Ночевали в деревнях. В Тюмени сразу в баню. Гражданскую одежду сбросили, облачились в военное обмундирование. «Учебку» он проходил в Куйбышеве Новосибирской области. Осваивали противотанковую артиллерию. Сформировали состав из товарных вагонов с нарами, печурками – и повезли на фронт. От «железки» до линии фронта было еще километров 50. Котомки побросали в телеги (лошадей тоже везли в этом составе), сами отправились пешими. Чем дольше шли, тем отчетливее слышали взрывы. Степь преодолели, только в рощицу заходить, как над ними закружил самолет-разведчик, а вскоре по ним открыли огонь.

- Обстрел был жесткий. Мы в землю вжались - кто под какую корягу, кусточек. А когда артобстрел закончился, мы пятерых не досчитались. Вот такое у нас было огневое крещение , – рассказывает ветеран.

Здесь же их разобрали. Ишимцева взяли в противотанковую батарею. Служить нашему земляку довелось на Ленинградском фронте.

В рукопашный бой Ишимцев не ходил. Воевал по наводке. Запомнилось ему особо, как они в «мешок» вошли (с обеих сторон фашистская оборона), углубились аж километров на семь. Там дислоцировалось несколько вражеских дивизий.

- В этом «мешочке» мы месяца два воевали. На высотке укрепились. Фашисту изрядно нервы потрепали. Постоянно меняли места дислокации, чтобы самим под ответный артобстрел не попасть. А фашист долбил мощно. Меня несколько раз землей заваливало в траншеях , - вспоминает Август Николаевич.

Когда началось общее наступление нашей армии, их батарея с четырьмя пушками (каждую тянула пара лошадей), пошла лесной дорогой. Вдали маячила речка, которую немцы форсировали. Наши артиллеристы тремя залпами разнесли мост. Фашист ответил им огнем. Август прыгнул в воронку. На вытянутой руке держал автомат. От взрыва оружие согнуло и отрезало. Руку только немного зацепило. Видимо, в рубашке родился солдат. Обстрел стих – и они бегом с пушками к лошадям. И снова пошли лесом. Шли долго. Вокруг ни наших, ни фашистов. И связи никакой. В дивизии их уже потеряли. Напоролись на деревню, где фашист обосновался. С боем ее взяли. Заняли круговую оборону и решили своих дожидаться. Немцы в лесу затаились. Пришлось еще не один бой принять. Воевали в одиночку. В той деревне Августа ранило в ногу. Снайпер снял, когда он из сарая по подкопу к пушке полз. Товарищи помогли ногу перебинтовать. А вскоре и наши войска подошли. Потом был прифронтовой госпиталь. Медики рану обработали, перевязали, решив, что пуля прошла навылет. А она, оказывается, в ноге застряла. Пошел Август в баню и сам почувствовал, что в ноге что-то твердое, так самостоятельно и выдавил пулю.

В каком населенном пункте госпиталь располагался, Август Николаевич не помнит, но не забыть ему встречи с командиром. К госпиталю по «железке» раненых бойцов привозили. Август уже шел на поправку, а потому попал в батальон выздоравливающих и помогал при разгрузке. И однажды весь забинтованный боец (одни глаза сквозь щель посверкивают) его окликнул по фамилии. Оказалось, что это командир его батареи.

- Какой ты, парень, счастливчик, что легким ранением обошелся и в госпиталь попал. А на нашу батарею ворвались вражеские танки, всю батарею с землей сравняли. Все наши ребята там полегли. Меня ранило и землей завалило, кое-как выбрался. Но не знаю, буду ли жить, ранение серьезное , - сказал командир.

После госпиталя его отправили в Ленинград сопровождать офицера. Война шла к концу. Победу Август встретил в Ленинграде. Помнит, как ликовали ленинградцы. Ну а для нашего земляка служба еще не закончилась. Отправили его в Польшу в заградкомендатуру. Охраняли железнодорожные станции. Рядовой Ишимцев перевозил секретные документы в штаб к Рокоссовскому. Год в Польше, потом служба в Германии, где охраняли склады. Оттуда он попал на Балтику на флот. Выучился на радиста в школе связи. В Балтийске он прошел практику. Ходил на торпедных катерах. Потом его перевели в Калининград в береговую оборону. Служил наш земляк на вышке, с которой велось наблюдение за морем. Отвечали они за корректировку стрельб вовремя учений. В общем прослужил Август честно и добросовестно восемь лет. Демобилизовался только в 1950 году. Самое бы время домой вернуться. Да друг Васька Рогачев, у которого всех близких расстреляли, предложил остаться на Балтике. Друзей завербовали на рыболовецкое судно. Ходили в Исландию за селедкой. Шесть месяцев на берег не выходили. Получив зарплату, попросил фронтовик отпуск. И поехал в Тобольск, да и с концом. Устроился на Тобольскую пристань приемосдатчиком, в вооруженной охране. Оттуда перешел в пожарную охрану. Завершил он свою трудовую эпопею начальником караула на охране железнодорожного моста, оттуда и на пенсию вышел.

Позаботился Август Николаевич и о продолжении рода. Воспитал дочь и сына, внуков у него четверо и четыре правнука. Близкие ветерана не забывают, часто навещают, постоянно созваниваются. Да и он старается быть в курсе их дел, радуется их успехам. Жизнь продолжается. Под мирным небом, которое он подарил дорогим сердцу людям.

Читать также:

Александр Рафальский: «Мы пришли к вам, чтобы вы не ходили к нам»

Майя Мухина: Восьмилетняя партизанка

Переезжать в благоустроенную квартиру он наотрез отказывается. Говорит, пока ноги носят, будет жить в своем доме, по соседству с которым разбил лесопарковую зону. Земли у него много, так что и огород имеется, с которым он пока сам управляется. Многое он делает сам, не дожидаясь помощников. Убирает снег, топит печь. Кстати, дров, говорит, на пятилетку хватит. Газа ветеран побаивается, потому и не завел голубое топливо в дом. Неплохо готовит. Питается умеренно и в этом, наряду с постоянным движением и выполнением заданий, которые сам себе и дает, он видит залог активного долголетия. Помощь дочери требуется только в стирке - в неблагоустроенном доме это сделать непросто.

Ишимцев – уроженец деревни Шишкиной Вагайского района. У родителей было шестеро детей. В крестьянской семье мальчика рано приучили к труду. В колхозе он пацаном зарабатывал по сто трудодней за три месяца. В основном работал на лошадях – боронил, пахал. Закончил он семь классов, и началась война. Первых два года войны Август работал в колхозе. Отца взяли в трудармию. Пацаны-сверстники рвались на фронт. Август же хотел подольше оставаться в тылу и вовсе не из-за трусости, а потому что чувствовал ответственность за мать и сестер, для которых он был настоящей опорой, да и колхозные поля без мужского присмотра оставлять не хотелось. Но и его черед взяться за винтовку настал.

По повестке прибыл наш герой в военкомат. А оттуда был направлен в ремесленное училище №7, где учили на судоводителей. Жили в казармах. Сами заготавливали дрова. Проходили курсы огневой подготовки. Аттестат судоводителя Август не получил, так как был отправлен на практику на судно. Ходили на север. Осенью вернулся после навигации, но доучиться не удалось. Вновь повестка в военкомат. В то время речников оставляли в тылу, ребята после учебы работали в пароходстве. Августа же призвали на фронт, а с ним еще троих ребят.

В сентябре 1943 года, только река встала, новобранцев отправили в Тюмень. До областного центра добирались суток трое. Ночевали в деревнях. В Тюмени сразу в баню. Гражданскую одежду сбросили, облачились в военное обмундирование. «Учебку» он проходил в Куйбышеве Новосибирской области. Осваивали противотанковую артиллерию. Сформировали состав из товарных вагонов с нарами, печурками – и повезли на фронт. От «железки» до линии фронта было еще километров 50. Котомки побросали в телеги (лошадей тоже везли в этом составе), сами отправились пешими. Чем дольше шли, тем отчетливее слышали взрывы. Степь преодолели, только в рощицу заходить, как над ними закружил самолет-разведчик, а вскоре по ним открыли огонь.

- Обстрел был жесткий. Мы в землю вжались - кто под какую корягу, кусточек. А когда артобстрел закончился, мы пятерых не досчитались. Вот такое у нас было огневое крещение , – рассказывает ветеран.

Здесь же их разобрали. Ишимцева взяли в противотанковую батарею. Служить нашему земляку довелось на Ленинградском фронте.

В рукопашный бой Ишимцев не ходил. Воевал по наводке. Запомнилось ему особо, как они в «мешок» вошли (с обеих сторон фашистская оборона), углубились аж километров на семь. Там дислоцировалось несколько вражеских дивизий.

- В этом «мешочке» мы месяца два воевали. На высотке укрепились. Фашисту изрядно нервы потрепали. Постоянно меняли места дислокации, чтобы самим под ответный артобстрел не попасть. А фашист долбил мощно. Меня несколько раз землей заваливало в траншеях , - вспоминает Август Николаевич.

Когда началось общее наступление нашей армии, их батарея с четырьмя пушками (каждую тянула пара лошадей), пошла лесной дорогой. Вдали маячила речка, которую немцы форсировали. Наши артиллеристы тремя залпами разнесли мост. Фашист ответил им огнем. Август прыгнул в воронку. На вытянутой руке держал автомат. От взрыва оружие согнуло и отрезало. Руку только немного зацепило. Видимо, в рубашке родился солдат. Обстрел стих – и они бегом с пушками к лошадям. И снова пошли лесом. Шли долго. Вокруг ни наших, ни фашистов. И связи никакой. В дивизии их уже потеряли. Напоролись на деревню, где фашист обосновался. С боем ее взяли. Заняли круговую оборону и решили своих дожидаться. Немцы в лесу затаились. Пришлось еще не один бой принять. Воевали в одиночку. В той деревне Августа ранило в ногу. Снайпер снял, когда он из сарая по подкопу к пушке полз. Товарищи помогли ногу перебинтовать. А вскоре и наши войска подошли. Потом был прифронтовой госпиталь. Медики рану обработали, перевязали, решив, что пуля прошла навылет. А она, оказывается, в ноге застряла. Пошел Август в баню и сам почувствовал, что в ноге что-то твердое, так самостоятельно и выдавил пулю.

В каком населенном пункте госпиталь располагался, Август Николаевич не помнит, но не забыть ему встречи с командиром. К госпиталю по «железке» раненых бойцов привозили. Август уже шел на поправку, а потому попал в батальон выздоравливающих и помогал при разгрузке. И однажды весь забинтованный боец (одни глаза сквозь щель посверкивают) его окликнул по фамилии. Оказалось, что это командир его батареи.

- Какой ты, парень, счастливчик, что легким ранением обошелся и в госпиталь попал. А на нашу батарею ворвались вражеские танки, всю батарею с землей сравняли. Все наши ребята там полегли. Меня ранило и землей завалило, кое-как выбрался. Но не знаю, буду ли жить, ранение серьезное , - сказал командир.

После госпиталя его отправили в Ленинград сопровождать офицера. Война шла к концу. Победу Август встретил в Ленинграде. Помнит, как ликовали ленинградцы. Ну а для нашего земляка служба еще не закончилась. Отправили его в Польшу в заградкомендатуру. Охраняли железнодорожные станции. Рядовой Ишимцев перевозил секретные документы в штаб к Рокоссовскому. Год в Польше, потом служба в Германии, где охраняли склады. Оттуда он попал на Балтику на флот. Выучился на радиста в школе связи. В Балтийске он прошел практику. Ходил на торпедных катерах. Потом его перевели в Калининград в береговую оборону. Служил наш земляк на вышке, с которой велось наблюдение за морем. Отвечали они за корректировку стрельб вовремя учений. В общем прослужил Август честно и добросовестно восемь лет. Демобилизовался только в 1950 году. Самое бы время домой вернуться. Да друг Васька Рогачев, у которого всех близких расстреляли, предложил остаться на Балтике. Друзей завербовали на рыболовецкое судно. Ходили в Исландию за селедкой. Шесть месяцев на берег не выходили. Получив зарплату, попросил фронтовик отпуск. И поехал в Тобольск, да и с концом. Устроился на Тобольскую пристань приемосдатчиком, в вооруженной охране. Оттуда перешел в пожарную охрану. Завершил он свою трудовую эпопею начальником караула на охране железнодорожного моста, оттуда и на пенсию вышел.

Позаботился Август Николаевич и о продолжении рода. Воспитал дочь и сына, внуков у него четверо и четыре правнука. Близкие ветерана не забывают, часто навещают, постоянно созваниваются. Да и он старается быть в курсе их дел, радуется их успехам. Жизнь продолжается. Под мирным небом, которое он подарил дорогим сердцу людям.

Читать также:

Александр Рафальский: «Мы пришли к вам, чтобы вы не ходили к нам»

Майя Мухина: Восьмилетняя партизанка