Клуб «От первого лица» с Андреем Безруковым
Бывший разведчик, доцент Московского государственного института международных отношений Андрей Безруков рассказал читателям «Тюменской области сегодня», что роднит журналистов с разведчиками, какая сила не дает России распасться и сколько лет нужно провести в США, чтобы начать думать на английском языке.
Досье
Андрей Олегович БЕЗРУКОВ,
доцент МГИМО
■ Родился 30 августа 1960 года в Канске (Красноярский край).
■ В 1983 году окончил Томский государственный университет по специальности «История», в 1995-м – Йоркский университет в Торонто (Канада), в 1997 году получил степень магистра международного бизнеса во Франции, в 2000 году окончил школу государственного управления имени Джона Кеннеди Гарвардского университета (степень аннулирована в 2010 году).
■ Полковник разведки в отставке.
■ Вместе с супругой Еленой Вавиловой (Трейси Ли Энн Фоли) занимался нелегальной разведкой в США. Под именем Дональда Хитфилда руководил консалтинговой компанией, специализирующейся на правительственных и корпоративных системах стратегического прогнозирования и планирования. Был арестован в июне 2010 года в США в результате предательства, выслан в Россию в обмен на российских граждан, осужденных за шпионаж в пользу США и Великобритании.
■ Доцент кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО.
■ Советник президента нефтяной компании «Роснефть».
■ Награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени и другими орденами и медалями.
■ Женат, имеет двоих сыновей.
Любому человеку хотя бы раз в жизни, особенно в детстве, хочется заглянуть в завтрашний день. Со временем это желание слабеет, но есть люди, для которых умение прогнозировать близкое и отдаленное будущее становится профессией и жизненным призванием. На прошлой неделе такой человек стал очередным гостем редакционного клуба «От первого лица».
Приехав в Тюмень в качестве основного докладчика XXIII Губернаторских чтений, доцент кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО, полковник Службы внешней разведки РФ в отставке Андрей Безруков побывал в нашей редакции и ответил на вопросы журналистов и читателей газеты.
Методология будущего
Александр Скорбенко:
– Андрей Олегович, Губернаторские чтения с вашим участием оставили в памяти глубокие, яркие воспоминания. Такого разговора на тему будущего России и задач, связанных с человеческим участием в становлении страны, не было давно. Какова сверхзадача вашего приезда в Тюмень?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Немного огорчу вас: сверхзадач не ставил. Эта поездка прежде всего дала возможность встретиться с прошлым и замкнуть круг между поколениями одной большой российской семьи, которая принимала активное участие в строительстве будущего Тюмени, Сибири и страны в целом. Мои далекие предки из Великого Устюга пришли сюда за покорителем Сибири Ермаком Тимофеевичем. Написали челобитную царю, получили землю, обосновались и начали обустраивать Тюмень. Моя прабабушка по современным меркам была одной из ведущих женщин-предпринимательниц Сибири. Не говорю уже об ее отце.
Они не раздумывали о будущем, а строили его каждый день. В 1807 году мастером Поликарпом Гилевым в Тюмени был основан завод по выпуску церковных колоколов и ямских колокольчиков. С 1827 года большие колокола отливали в деревне Букиной Тюменского уезда. Во второй половине XIX века заводом владели его дети Татьяна, Константин и Семен. К началу XX века завод назывался «Торговый дом Гилева П. И. сыновья» и принадлежал внуку основателя Петру Ивановичу Гилеву. В настоящее время в музее «Дом Машарова» тюменцы бережно хранят некоторые вещи семьи Гилевых, а горожане с удовольствием гуляют в Гилевской роще.
Будущее состоит прежде всего из наших планов. Но для этого необходимо осознать, где мы находимся. В связи с этим нужно выстроить народный диалог.
Андрей БЕЗРУКОВ, доцент кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО
Разговор о проблемах будущего – следствие того, что мир сильно изменился. Вместе с ним каждый день меняется и страна, чтобы ответить на вызовы, которые перед ней ставятся.
Александр Скорбенко:
– Какой урок должны извлечь участники Губернаторских чтений?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Ни в коем случае не хотел бы давать уроки. Во время разговора с участниками Губернаторских чтений видел заинтересованные лица, значит, люди понимают, о чем говорю. Я не просто читал лекцию, у нас был диалог. Мы думаем об одном и том же, понимаем значимость разговора. Это ценно для меня, впечатлило и вдохновило.
Александр Скорбенко:
– В настоящее время найдена точка, позволяющая говорить о будущем?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Недостаточно. Будущее состоит прежде всего из наших планов. Но необходимо осознать, где мы находимся. Следовательно, нужно выстроить, по сути, народный диалог. Люди должны прочувствовать и проговорить между собой: что они видят и как это на них отражается. Как они это прочувствуют, так и оно будет действовать. Однако это не происходит мгновенно, поэтому о будущем необходимо говорить. Сейчас такой диалог идет все активнее, что очень радует.
Тимур Хакимов:
– Вы как преподаватель выработали для себя какой-то научный метод привлечения людей к активному диалогу по формированию будущего?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Мой предмет – прикладной анализ международных проблем – не входит в сферу точных наук, как и история, политология, философия. Здесь много мнений, которые являются просто мнениями. Только время покажет, насколько их авторы правы. Мне бы хотелось сделать так, чтобы у моих студентов было четкое понимание методологии взглядов в будущее. После того, как она будет освоена, делать выводы, прежде всего свои, будет легче. Ведь им строить будущее. Каждое поколение видит только ту часть жизни, через которую оно прошло. Поэтому очень важно молодым людям иметь свое мнение, видеть реалии сегодняшнего дня.
Тимур Хакимов:
– В 90-х годах казалось, что советское поколение с годами будет отходить от дел и новые силы возьмут инициативу в свои руки. Однако этого не происходит, почему? Прошлое не отпускает?
Андрей БЕЗРУКОВ (видеоответ):
Тимур Хакимов:
– Есть вызовы, стоящие перед миром, общечеловеческие, а есть вызовы, стоящие перед Россией. Они совпадают или между ними есть существенные различия?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Безусловно, есть вызовы, которые одинаковы для всего человечества. Простой пример: экономика должна расти, и совершенно не ясно – за счет чего она должна расти достаточно быстро, чтобы обеспечить привычное благосостояние. Особенно сейчас, при замедлении роста и смене экономической парадигмы. Нужен серьезный анализ: как будет работать экономическая модель, так как старые подходы могут не работать в новой ситуации.
Николай Зензин, ветеран ФСБ:
– В Тюмени жил замечательный разведчик генерал-лейтенант Павел Михайлович Фитин. Он закончил сельскохозяйственную академию, работал заместителем главного редактора газеты, после окончания спецшколы НКВД пришел во внешнюю разведку и возглавлял ее с 1939 по 1946 годы. Как вы считаете, что помогло рядовому корреспонденту стать профессиональным разведчиком? Есть ли что-то общее между профессиями разведчика и журналиста?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Вы привели пример биографии достойного человека, получившего образование в непрофильном учебном заведении. То есть образование совершенно не важно: разведчиками не рождаются, ими становятся. И еще говорят: разведке нельзя научить, можно только научиться. Самое главное – в человеке должно быть желание постоянно совершенствоваться. Если оно есть, то именно оно дает возможность себя проявить. Также должно быть желание служить Родине, как бы пафосно это не звучало. Желание совершенствовать себя, каждый день становиться лучше вместе с любовью к Родине привело Павла Фитина к тому, чего он достиг.
Между разведчиком и журналистом на самом деле очень много общего: это работа с людьми, ограниченная во времени. Кроме того, работа должна быть выполнена во что бы то ни стало, независимо от обстоятельств, желаний или самочувствия, в определенные сроки. Например, газета должна выйти завтра, и она выйдет, что бы ни случилось. Так же и у разведчика: сообщение должно быть отправлено. Главное в обеих профессиях – передача достоверной информации вовремя.
Александр Скорбенко:
– Николай Васильевич, в редакции есть ваша книга «Война и разведка», и мы вручим ее от вашего имени Андрею Безрукову. Сожалеем, что вы не смогли присутствовать и сделать это лично.
Россия – особенная
Александр Скорбенко:
–Андрей Олегович, могут ли государства объединяться, иметь общие интересы, чтобы противостоять новым вызовам? Например, блоки с участием России – БРИКС, ШОС – решают же определенные задачи?
Андрей БЕЗРУКОВ (видеоответ):
Денис Лукьянов:
– Согласны ли вы с утверждением «Сильные регионы – сильная Россия» или составные части этой формулы необходимо поменять местами?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– И то и другое правильно. Без сильных регионов нет сильной России. В каждом регионе есть своеобразие, своя экономика, прекрасные люди. Связка «центр–регион» всегда была, есть и будет. Взаимосвязь существует, регион нельзя оторвать от центра, это единое целое страны, единая кровеносная и нервная система.
Людмила Шорохова:
– В этом году вышла в свет книга, написанная вами в соавторстве с Андреем Сушенцовым «Россия и мир в 2020 году. Контуры тревожного будущего». Какие из выводов данного исследования видятся вам наиболее важными?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Когда есть внутренняя стабильность, внутренние ресурсы, любая ситуация, какой бы сложной она ни была, чувствуется гораздо менее сложной. У страны появляется крепкость, которая при любых ударах дает ей возможность устоять. Это очень важно. Как раз Россия всегда и отличалась этим: сколько бы ударов она ни принимала, всегда находила возможность отряхнуть все с себя, улыбнуться и продолжать идти дальше. Возродиться, как птица Феникс.
Посмотрите на Россию – большую, сложную, многонациональную страну, в которой не хватает дорог, которая существует в сегодняшних границах, несмотря на вызовы, более 300 лет, и продолжает существовать. Многие считали, что ее проблемы настолько серьезны, что она давно должна была перестать существовать как единое целое, распасться, но – не распалась, что-то ее сдерживает. Значит, есть нечто особенное, что является системообразующим элементом, который даже трудно представить. Но он есть! Возможно, это русский дух или способность людей относиться ко всему несколько расслабленно. Не знаю, это намного больше, чем я могу осознать.
Думаю, вы должны спросить читателей: как они это видят? Они вам скажут.
Людмила Шорохова:
– Какую помощь в отстаивании интересов Российского государства могут оказать федеральные и региональные средства массовой информации? Можно ли утверждать, что СМИ – четвертая власть?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Конечно, можно. Надо еще посмотреть, кто на самом деле первая, а кто – четвертая власть. Роль информации в настоящее время – гигантская, особенно когда мы говорим о многомерной войне. Это война информационная прежде всего. Война за мировоззрение и за отдельного человека. Если проигрываем войну за умы, заранее проигрываем и всю войну. Нет смысла говорить об обороноспособности, если население ее не поддерживает. СМИ и на той, и на этой стороне являются одним из самых главных актеров. Они несут гигантскую ответственность за то, что говорят. В этом смысле хотелось бы пожелать, чтобы глубина и ответственность журналистики были на высоте. Сейчас их уровень заметно снизился.
Приведу пример из истории журналистики США. Если корреспондента ведущего издания поймали на лжи, его не только увольняли сразу же – он сам увольнялся, потому что не соответствовал определенному стандарту. К сожалению, это все ушло. Мало осталось людей, у которых есть моральный стандарт правды, ответственности за факты. Все стало очень политизированным. Хотелось бы, чтобы в России роль журналиста как ответственного человека была самой высокой в мире. Тогда мы будем верить нашей журналистике, и стратегический диалог состоится.
Тимур Хакимов:
– Сейчас рынок диктует свои условия, и СМИ потакают массовому вкусу. Востребованными являются темы катастроф, убийств и так далее. Издания, которые стараются вести социальную тематику, в этих условиях проигрывают. В то же время многие говорят, что должна прекратиться поддержка СМИ из бюджета. На ваш взгляд, должно ли государство поддерживать такого рода прессу?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Трудно сказать. Почему бы государству финансово не поддерживать собственные источники информации? Это вполне закономерно. Кто может запретить государству то, что ему положено по закону? Если речь идет о поддержке негосударственных СМИ, тогда нужно поддерживать всех одинаково. Если вы выиграли грант, значит, это честно.
Наталья Худорожкова:
– Можно ли утверждать, что в настоящее время во взаимоотношениях между Россией и западными странами возродился дух холодной войны?
Андрей БЕЗРУКОВ (видеоответ):
Александр Скорбенко:
– На Губернаторских чтениях вы говорили о том, что ситуация в России сегодня может быть описана определенными военными терминами, но при этом употребляли такой подход, что это многомерные военные действия, которые могут происходить не только в военной части, но и в продовольственном плане, в подходе к организации образа жизни и так далее. Поясните ваше мнение по этому поводу.
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Противостояние между странами вышло из состояния, когда оно является делом военных. Оно становится делом практически всего народа. Потому это вопрос конкурентоспособности – вопрос потенциала страны, мировоззрения. Вопрос о безопасности не может быть поставлен только в чисто военной плоскости. Можно иметь очень сильную армию, но если финансово и технологически зависимы, не можем быть в безопасности. Если не контролируем свой семенной фонд, не можем быть в безопасности. Если не контролируем производственную базу отдельных компонентов, которые необходимы в том числе и для военной промышленности, не можем быть в безопасности.
Мы должны пересмотреть концепцию безопасности таким образом, чтобы из чисто военно-политических вопросов перейти к состоянию всей экономики. Должна быть координация между различными принимающими решения министерствами и ведомствами, которые бы видели перед собой полную перспективу – как один вопрос влияет на другой. Вспомните, что произошло в 1941 году, когда Ставка Верховного Главнокомандования возникла не сразу 22 июня. Прошел где-то месяц, прежде чем было принято решение о том, что нужен один генеральный координатор. Потому что были экономические, военные и другие вопросы. Должна быть единая власть, одна цепочка ответственности на всех.
Александр Скорбенко:
– Многие сегодня разыгрывают карту того, что, например, Центробанк не принадлежит России, нужно его забрать. Или приватизировать. И поставить туда своих людей. Мне кажется, не все так просто, хотя тема эта возникает, в частности, как вопрос финансовой и технологической безопасности. Как бы вы прокомментировали саму ситуацию?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Я не являюсь экономистом или финансистом. Мне очень трудно говорить о вещах, в которых у меня нет профессионального понимания. Единственное, что могу сказать, – конечно, мы слышим практически каждый день, что страна оказалась перед вызовом, в том числе и финансовым. Этот вопрос должен каким-то образом решиться. Мое понимание вещей таково, что наша финансовая система выстраивалась под другую парадигму. Она выстраивалась тогда, когда парадигма сотрудничества России с Западом была главной и основополагающей, то, что и происходило до последних лет. Тогда такая система имела какой-то смысл. Рассуждаю как человек, который занимается геополитикой и оценкой перехода из одной парадигмы в другую. И поскольку сейчас живем в другой парадигме, думаю, время поставит вопрос об адекватности тех или иных систем к настоящему моменту.
Гуд бай, Америка!
Евгения Суворова:
– Вы долгое время жили в США. Что вас поразило или разочаровало по возвращении в Россию?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Изменилась страна: уезжали из СССР, вернулись в Россию. Другими стали соотечественники, у них очень изменилась психология. Изменился к лучшему облик многих городов. Москва и москвичи – тому пример.
После долгой разлуки с родной страной приезжаешь, как с другой планеты, другим человеком. Чувства обостренные, есть с чем сравнивать. Ситуация, что называется, еще не приелась, значит можно делать объективные выводы о том, что происходит. Помогают умение, опыт, накопленный годами, – «вылавливать» настроения людей, видеть детали, анализировать...
Александр Скорбенко:
– Вы отметили, что другими стали люди, а как – хуже, лучше?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Нет, скорее, это я приехал другой. И даже не другой, просто приехал после длительного перерыва: почти двадцать пять лет прожил за границей.
Александр Скорбенко:
– Встречи с новой реальностью начались с чтения газеты?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Да. Посмотрите, как изменилась Россия за пять лет. Особенно сильно – за последние три года. О чем пишут газеты? Сразу же оговорюсь, что это мое личное мнение: страна возмужала, стала серьезнее. Особенно после того, как столкнулась с вызовами. На страницах газет ведутся разговоры о серьезных вещах, меньше мелочи и всяких разборок.
Татьяна Тихонова:
– По чему-то американскому скучаете?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– У человека есть определенная ностальгия. Не хочу вдаваться в литературное описание и поэтические вещи, связанные с этим. Об этом много написано прекрасными прозаиками и поэтами, нашими и зарубежными. Ностальгию я чувствовал как отрыв от привычного, и она продолжается некоторое время. Когда оказался на Западе, она продолжалась, наверное, года два-три. Когда реально чувствуешь, что тебя тянет куда-то.
То же самое было и по возвращении в Россию. Потому что успеваешь перестраиваться и ментально, и физически. Привыкаешь к климату, вещам. Это проходит. Не могу сказать, что меня что-то тянет. Да, есть хорошие воспоминания, и не только о Соединенных Штатах. Есть места, которые очень нравятся, есть прекрасные люди, с которыми был знаком, с которыми хотелось бы повидаться. Мир – он не такой разный. И люди, несмотря на то, что выглядят по-разному и живут в разных странах, все-таки являются людьми. Когда устанавливаются какие-то человеческие отношения, они скучают.
Тимур Хакимов:
– Мы знаем, что была сложная ситуация с вашими детьми. Каково им сейчас?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Детям непросто. Они сформировались в одной ситуации, оказались в другой. И перестраиваться в достаточно зрелом возрасте очень трудно. Особенно трудно с языком. Русский язык – не самый простой. Но перестраиваются: и учат, и приспосабливаются. Проблемы нет, просто, если можно так сказать, по вине родителей совершенно независимо от того, что они хотели или не хотели, оказались в этой ситуации, родились в такой семье.
Наталья Худорожкова:
– Гордятся вами?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Надеюсь. По крайней мере, мне бы этого очень хотелось.
Наталья Худорожкова:
– Они обрадовались, что они теперь русские?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Дело не в том, обрадовались или нет. Россию они всегда уважали, хотя и не знали, что как-то с ней связаны. Конечно, русскими они себя не ощущали. Так бывает только в кино.
Наталья Худорожкова:
– Кстати, о кино. Вышел фильм «Шпионский мост». Не видели его? На ваш взгляд, не преувеличена ли там роль американского адвоката?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Я видел его. Фильм сделан по книге. Естественно, тот, кто пишет книгу, пишет ее о себе. В каком-то смысле эта роль может быть преувеличена. Трудно судить, я ж там не был. Мне понравилось все-таки, как показали Абеля. Американцы его показали слишком флегматичным, но по крайней мере показали с человеческой точки зрения честно. Не пытались что-то подтянуть под американский образец, и спасибо Спилбергу за это. Он сделал то, что сделал бы настоящий художник, – взял человека и попытался его понять. Мне фильм понравился.
Хотел бы заострить внимание на одном вопросе. Говорят, американская судебная система основана на правах, на понятиях процесса, который обязательно должен удовлетворять базовым человеческим понятиям честности. Посмотрите, как вели себя судья и другие люди вокруг этого процесса. Абель для них был врагом, и какие-то правила, которые для всех нормальны, в отношении него не работали.
Задача состоит в том, чтобы договориться, найти общее понимание того, что нужно создать систему безопасности, которая позволила бы экономически развиваться.
Андрей БЕЗРУКОВ, доцент кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО
Понимаете, правила в так называемом демократическом обществе, как только вопрос начинает политизироваться и кто-то представлен врагом, мгновенно перестают действовать. И права человека, и права процесса отметаются. Спилберг показал правду – насколько политизация каких-то вещей устраняет честность процесса. И то, что происходит сейчас, – санкции против России, давление на нее, – наглядно показывает, как честные, вроде бы объективные нормальные журналисты сразу начинают проникаться этой конфронтацией. А мы давайте не будем опускаться до огульного отметания всего человеческого и относиться к ним как к врагам.
Тимур Хакимов:
– Десятилетиями в Советском Союзе культивировался образ Америки и западных стран как врага. Тем не менее в народе их в какой-то мере идеализировали: носили хорошие импортные вещи типа джинсов, гонялись за аппаратурой и так далее. Сейчас мы к этому возвращаемся: насаждается неприятие, не нужно ездить отдыхать в Европу... Должна быть какая-то золотая середина?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– У меня есть ощущение, что раньше к Западу относились так, будто бы там все лучше. Рай земной. Пошли разговоры, что россияне – какие-то ущербные, потому что не такие богатые. Запад лучше знает, они правы, а мы нет. Давайте отбросим эту глупость. Они точно такие же люди, как и мы. И мы такие, как они. Мы точно никого не хуже. У нас есть чем гордиться. И речь не только о потрясающей русской культуре.
Да, у них, может быть, больше порядка. Но есть и такие места за границей, где его меньше. Это вопрос развития. Нужно себя объективно оценивать и работать над собой. Знать, где наши резервы. Преклонение перед Западом, особенно людей, которые там по-настоящему не жили, – несколько смешно.
Тимур Хакимов:
– Нас призывают объединяться перед лицом современных угроз, затянуть пояса, но многие состоятельные люди покупают за границей имущество, учат детей. Должны ли эти вопросы входить в повестку дня российского руководства?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Есть два аспекта. С одной стороны, давайте посмотрим на вещи объективно. Нашу встречу мы начали с разговора о моих предках, семье. Петр Иванович Гилев – купец первой гильдии. Конец XIX века. Его сыновья учились здесь, в Александровской гимназии, потом – в Германии, в коммерческой академии. Уже тогда люди, которые могли позволить себе выехать за рубеж и получить образование, это делали. И никто их не считал предателями. Они просто искали новые возможности: Германия в те времена считалась ведущей страной, там реально было чему поучиться. Кстати, мои предки за это и поплатились: были репрессированы из-за подозрений.
Вопрос в другом. Когда начинается разрыв между этой страной и другими, где твои интересы? Если человек уехал в другую страну и открыто об этом говорит – скатертью дорога. Он сделал выбор. Обо мне тоже могли так сказать те, кто меня не знал. Каждый делает выбор. Если он патриотический – прекрасно. Но загораживать дорогу в Европу или какие-то другие страны только потому, что кому-то просто этого захотелось – смешно. А бизнесу как работать?
Александр Скорбенко:
– Будущее связывается с различными прогнозами: оптимистичными и не очень. Сделайте прогноз специально для наших читателей.
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Могу только указать вилку возможностей. Для этого пройдемся по ключевым вопросам. Будет ли мировой, и российский в том числе, экономический рост? С этим связаны цены на нефть и другие вопросы, которые нас так волнуют. Второе: нестабильность у наших границ. Насколько она будет острой и не приведет ли к тому, что нам придется каким-либо образом защищаться. Третье: вопрос глобального развития Китая. Сможет ли он из одного состояния плавно перейти в другое без внутренних и внешних катаклизмов? Волнует исламский мир. Будет ли свет в конце тоннеля? Плюс вопросы о санкциях, Украине.
Согласно вилке возможностей, можно представить рост: снимут санкции, будет потепление отношений с Западом и совместная борьба с терроризмом. Ближний Восток и Китай будут стабильными, не начнется война на юге у границ России. Если этого не произойдет, то будет пессимистичный прогноз и нам придется мобилизоваться.
Блиц-опрос
– Кем мечтали стать в детстве?
– Навязчивой идеи не было. Хотел стать биологом, математиком, но это прошло. Зато всегда были интересны история и информация, политика, международные отношения.
– Какую музыку предпочитаете слушать?
– Джаз. Вообще я не очень музыкальный человек. Учился в музыкальной школе по классу фортепиано исключительно по желанию родителей, «чтобы не болтался». По окончании восьмилетнего курса ни разу к инструменту не притронулся.
– Какова любимая книга и последняя прочитанная книга?
– Любимой книги нет, трудно сделать объективный выбор. Сейчас читаю книгу «Antifragile: Things That Gain from Disorder» («Антихрупкость: вещи, которые выиграют от неупорядоченности». – Прим. ред.) Нассима Талеба. Это ливанский писатель, занимается вероятностями редких событий. Он пишет о том, что есть системы, которые от сильных потрясений разрушаются. И есть системы, которые от того же самого крепнут. Эти же события для них служат стимулятором. Задаю себе вопрос: Россия – хрупкая или антихрупкая? Кризис для нас – угроза заката или толчок к поиску нового дыхания?
– Где и как учили английский язык?
– Учил сначала в школе, но чтобы знать язык, нужно учиться правильно, специально, так что пришлось. И английский, и французский.
– За границей вы начали думать на английском?
– Да, человек начинает думать на другом языке, видеть сны с другой речью года через два после того, как он в язык вживается. Языки живут в мозгу в разных областях. Они не соприкасаются между собой, если не переводить с одного на другой.
– Как вас в России встретили друзья после 25-летнего отсутствия?
– Хорошо, с теплотой. Правда, 25 лет разлуки дружбу не укрепляют. Друзей становится меньше. Но с теми, которые остались, прекрасные отношения.
– С американскими друзьями поддерживаете отношения?
– Нет. Связь со мной ставит их в трудное положение. Зачем осложнять их жизнь подозрениями?
– Много времени проводите в Интернете?
– Не много. Он слишком затягивает, в Интернете можно потерять много времени. Предупреждая следующий вопрос: у меня нет аккаунтов в социальных сетях.
– Кто управляет вашими сбережениями: банк, фонд, жена?
– Сам.
– Три хорошие привычки?
– Думаю сам. Критично отношусь к тому, что написано. Не позволяю чужим оценкам затмить мои.
– Любимый анекдот?
– Расскажу историю. До того, как уехал на Запад, знал много анекдотов. В компании анекдоты рассказывал именно я. Там не мог ничего вспомнить – настолько изменился характер. Мне это стало неинтересно.
– Ваша мечта?
– Чтобы у детей и жены все было хорошо.
– Ваши впечатления от Тюмени?
– Чувствую себя в Сибири. Легкий снежок. Прекрасная погода. Можно ходить без шапки. В Москве при минус восьми совсем другие ощущения. Здесь здоровый сибирский климат.
– Какой вопрос вам никогда не задавали?
– Мне задавали очень много вопросов, думаю уже все.
Далее в сюжете: В гостях у "Тюменской области сегодня" побывала Лидия Сурина
Досье
Андрей Олегович БЕЗРУКОВ,
доцент МГИМО
■ Родился 30 августа 1960 года в Канске (Красноярский край).
■ В 1983 году окончил Томский государственный университет по специальности «История», в 1995-м – Йоркский университет в Торонто (Канада), в 1997 году получил степень магистра международного бизнеса во Франции, в 2000 году окончил школу государственного управления имени Джона Кеннеди Гарвардского университета (степень аннулирована в 2010 году).
■ Полковник разведки в отставке.
■ Вместе с супругой Еленой Вавиловой (Трейси Ли Энн Фоли) занимался нелегальной разведкой в США. Под именем Дональда Хитфилда руководил консалтинговой компанией, специализирующейся на правительственных и корпоративных системах стратегического прогнозирования и планирования. Был арестован в июне 2010 года в США в результате предательства, выслан в Россию в обмен на российских граждан, осужденных за шпионаж в пользу США и Великобритании.
■ Доцент кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО.
■ Советник президента нефтяной компании «Роснефть».
■ Награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени и другими орденами и медалями.
■ Женат, имеет двоих сыновей.
Любому человеку хотя бы раз в жизни, особенно в детстве, хочется заглянуть в завтрашний день. Со временем это желание слабеет, но есть люди, для которых умение прогнозировать близкое и отдаленное будущее становится профессией и жизненным призванием. На прошлой неделе такой человек стал очередным гостем редакционного клуба «От первого лица».
Приехав в Тюмень в качестве основного докладчика XXIII Губернаторских чтений, доцент кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО, полковник Службы внешней разведки РФ в отставке Андрей Безруков побывал в нашей редакции и ответил на вопросы журналистов и читателей газеты.
Методология будущего
Александр Скорбенко:
– Андрей Олегович, Губернаторские чтения с вашим участием оставили в памяти глубокие, яркие воспоминания. Такого разговора на тему будущего России и задач, связанных с человеческим участием в становлении страны, не было давно. Какова сверхзадача вашего приезда в Тюмень?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Немного огорчу вас: сверхзадач не ставил. Эта поездка прежде всего дала возможность встретиться с прошлым и замкнуть круг между поколениями одной большой российской семьи, которая принимала активное участие в строительстве будущего Тюмени, Сибири и страны в целом. Мои далекие предки из Великого Устюга пришли сюда за покорителем Сибири Ермаком Тимофеевичем. Написали челобитную царю, получили землю, обосновались и начали обустраивать Тюмень. Моя прабабушка по современным меркам была одной из ведущих женщин-предпринимательниц Сибири. Не говорю уже об ее отце.
Они не раздумывали о будущем, а строили его каждый день. В 1807 году мастером Поликарпом Гилевым в Тюмени был основан завод по выпуску церковных колоколов и ямских колокольчиков. С 1827 года большие колокола отливали в деревне Букиной Тюменского уезда. Во второй половине XIX века заводом владели его дети Татьяна, Константин и Семен. К началу XX века завод назывался «Торговый дом Гилева П. И. сыновья» и принадлежал внуку основателя Петру Ивановичу Гилеву. В настоящее время в музее «Дом Машарова» тюменцы бережно хранят некоторые вещи семьи Гилевых, а горожане с удовольствием гуляют в Гилевской роще.
Будущее состоит прежде всего из наших планов. Но для этого необходимо осознать, где мы находимся. В связи с этим нужно выстроить народный диалог.
Андрей БЕЗРУКОВ, доцент кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО
Разговор о проблемах будущего – следствие того, что мир сильно изменился. Вместе с ним каждый день меняется и страна, чтобы ответить на вызовы, которые перед ней ставятся.
Александр Скорбенко:
– Какой урок должны извлечь участники Губернаторских чтений?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Ни в коем случае не хотел бы давать уроки. Во время разговора с участниками Губернаторских чтений видел заинтересованные лица, значит, люди понимают, о чем говорю. Я не просто читал лекцию, у нас был диалог. Мы думаем об одном и том же, понимаем значимость разговора. Это ценно для меня, впечатлило и вдохновило.
Александр Скорбенко:
– В настоящее время найдена точка, позволяющая говорить о будущем?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Недостаточно. Будущее состоит прежде всего из наших планов. Но необходимо осознать, где мы находимся. Следовательно, нужно выстроить, по сути, народный диалог. Люди должны прочувствовать и проговорить между собой: что они видят и как это на них отражается. Как они это прочувствуют, так и оно будет действовать. Однако это не происходит мгновенно, поэтому о будущем необходимо говорить. Сейчас такой диалог идет все активнее, что очень радует.
Тимур Хакимов:
– Вы как преподаватель выработали для себя какой-то научный метод привлечения людей к активному диалогу по формированию будущего?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Мой предмет – прикладной анализ международных проблем – не входит в сферу точных наук, как и история, политология, философия. Здесь много мнений, которые являются просто мнениями. Только время покажет, насколько их авторы правы. Мне бы хотелось сделать так, чтобы у моих студентов было четкое понимание методологии взглядов в будущее. После того, как она будет освоена, делать выводы, прежде всего свои, будет легче. Ведь им строить будущее. Каждое поколение видит только ту часть жизни, через которую оно прошло. Поэтому очень важно молодым людям иметь свое мнение, видеть реалии сегодняшнего дня.
Тимур Хакимов:
– В 90-х годах казалось, что советское поколение с годами будет отходить от дел и новые силы возьмут инициативу в свои руки. Однако этого не происходит, почему? Прошлое не отпускает?
Андрей БЕЗРУКОВ (видеоответ):
Тимур Хакимов:
– Есть вызовы, стоящие перед миром, общечеловеческие, а есть вызовы, стоящие перед Россией. Они совпадают или между ними есть существенные различия?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Безусловно, есть вызовы, которые одинаковы для всего человечества. Простой пример: экономика должна расти, и совершенно не ясно – за счет чего она должна расти достаточно быстро, чтобы обеспечить привычное благосостояние. Особенно сейчас, при замедлении роста и смене экономической парадигмы. Нужен серьезный анализ: как будет работать экономическая модель, так как старые подходы могут не работать в новой ситуации.
Николай Зензин, ветеран ФСБ:
– В Тюмени жил замечательный разведчик генерал-лейтенант Павел Михайлович Фитин. Он закончил сельскохозяйственную академию, работал заместителем главного редактора газеты, после окончания спецшколы НКВД пришел во внешнюю разведку и возглавлял ее с 1939 по 1946 годы. Как вы считаете, что помогло рядовому корреспонденту стать профессиональным разведчиком? Есть ли что-то общее между профессиями разведчика и журналиста?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Вы привели пример биографии достойного человека, получившего образование в непрофильном учебном заведении. То есть образование совершенно не важно: разведчиками не рождаются, ими становятся. И еще говорят: разведке нельзя научить, можно только научиться. Самое главное – в человеке должно быть желание постоянно совершенствоваться. Если оно есть, то именно оно дает возможность себя проявить. Также должно быть желание служить Родине, как бы пафосно это не звучало. Желание совершенствовать себя, каждый день становиться лучше вместе с любовью к Родине привело Павла Фитина к тому, чего он достиг.
Между разведчиком и журналистом на самом деле очень много общего: это работа с людьми, ограниченная во времени. Кроме того, работа должна быть выполнена во что бы то ни стало, независимо от обстоятельств, желаний или самочувствия, в определенные сроки. Например, газета должна выйти завтра, и она выйдет, что бы ни случилось. Так же и у разведчика: сообщение должно быть отправлено. Главное в обеих профессиях – передача достоверной информации вовремя.
Александр Скорбенко:
– Николай Васильевич, в редакции есть ваша книга «Война и разведка», и мы вручим ее от вашего имени Андрею Безрукову. Сожалеем, что вы не смогли присутствовать и сделать это лично.
Россия – особенная
Александр Скорбенко:
–Андрей Олегович, могут ли государства объединяться, иметь общие интересы, чтобы противостоять новым вызовам? Например, блоки с участием России – БРИКС, ШОС – решают же определенные задачи?
Андрей БЕЗРУКОВ (видеоответ):
Денис Лукьянов:
– Согласны ли вы с утверждением «Сильные регионы – сильная Россия» или составные части этой формулы необходимо поменять местами?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– И то и другое правильно. Без сильных регионов нет сильной России. В каждом регионе есть своеобразие, своя экономика, прекрасные люди. Связка «центр–регион» всегда была, есть и будет. Взаимосвязь существует, регион нельзя оторвать от центра, это единое целое страны, единая кровеносная и нервная система.
Людмила Шорохова:
– В этом году вышла в свет книга, написанная вами в соавторстве с Андреем Сушенцовым «Россия и мир в 2020 году. Контуры тревожного будущего». Какие из выводов данного исследования видятся вам наиболее важными?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Когда есть внутренняя стабильность, внутренние ресурсы, любая ситуация, какой бы сложной она ни была, чувствуется гораздо менее сложной. У страны появляется крепкость, которая при любых ударах дает ей возможность устоять. Это очень важно. Как раз Россия всегда и отличалась этим: сколько бы ударов она ни принимала, всегда находила возможность отряхнуть все с себя, улыбнуться и продолжать идти дальше. Возродиться, как птица Феникс.
Посмотрите на Россию – большую, сложную, многонациональную страну, в которой не хватает дорог, которая существует в сегодняшних границах, несмотря на вызовы, более 300 лет, и продолжает существовать. Многие считали, что ее проблемы настолько серьезны, что она давно должна была перестать существовать как единое целое, распасться, но – не распалась, что-то ее сдерживает. Значит, есть нечто особенное, что является системообразующим элементом, который даже трудно представить. Но он есть! Возможно, это русский дух или способность людей относиться ко всему несколько расслабленно. Не знаю, это намного больше, чем я могу осознать.
Думаю, вы должны спросить читателей: как они это видят? Они вам скажут.
Людмила Шорохова:
– Какую помощь в отстаивании интересов Российского государства могут оказать федеральные и региональные средства массовой информации? Можно ли утверждать, что СМИ – четвертая власть?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Конечно, можно. Надо еще посмотреть, кто на самом деле первая, а кто – четвертая власть. Роль информации в настоящее время – гигантская, особенно когда мы говорим о многомерной войне. Это война информационная прежде всего. Война за мировоззрение и за отдельного человека. Если проигрываем войну за умы, заранее проигрываем и всю войну. Нет смысла говорить об обороноспособности, если население ее не поддерживает. СМИ и на той, и на этой стороне являются одним из самых главных актеров. Они несут гигантскую ответственность за то, что говорят. В этом смысле хотелось бы пожелать, чтобы глубина и ответственность журналистики были на высоте. Сейчас их уровень заметно снизился.
Приведу пример из истории журналистики США. Если корреспондента ведущего издания поймали на лжи, его не только увольняли сразу же – он сам увольнялся, потому что не соответствовал определенному стандарту. К сожалению, это все ушло. Мало осталось людей, у которых есть моральный стандарт правды, ответственности за факты. Все стало очень политизированным. Хотелось бы, чтобы в России роль журналиста как ответственного человека была самой высокой в мире. Тогда мы будем верить нашей журналистике, и стратегический диалог состоится.
Тимур Хакимов:
– Сейчас рынок диктует свои условия, и СМИ потакают массовому вкусу. Востребованными являются темы катастроф, убийств и так далее. Издания, которые стараются вести социальную тематику, в этих условиях проигрывают. В то же время многие говорят, что должна прекратиться поддержка СМИ из бюджета. На ваш взгляд, должно ли государство поддерживать такого рода прессу?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Трудно сказать. Почему бы государству финансово не поддерживать собственные источники информации? Это вполне закономерно. Кто может запретить государству то, что ему положено по закону? Если речь идет о поддержке негосударственных СМИ, тогда нужно поддерживать всех одинаково. Если вы выиграли грант, значит, это честно.
Наталья Худорожкова:
– Можно ли утверждать, что в настоящее время во взаимоотношениях между Россией и западными странами возродился дух холодной войны?
Андрей БЕЗРУКОВ (видеоответ):
Александр Скорбенко:
– На Губернаторских чтениях вы говорили о том, что ситуация в России сегодня может быть описана определенными военными терминами, но при этом употребляли такой подход, что это многомерные военные действия, которые могут происходить не только в военной части, но и в продовольственном плане, в подходе к организации образа жизни и так далее. Поясните ваше мнение по этому поводу.
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Противостояние между странами вышло из состояния, когда оно является делом военных. Оно становится делом практически всего народа. Потому это вопрос конкурентоспособности – вопрос потенциала страны, мировоззрения. Вопрос о безопасности не может быть поставлен только в чисто военной плоскости. Можно иметь очень сильную армию, но если финансово и технологически зависимы, не можем быть в безопасности. Если не контролируем свой семенной фонд, не можем быть в безопасности. Если не контролируем производственную базу отдельных компонентов, которые необходимы в том числе и для военной промышленности, не можем быть в безопасности.
Мы должны пересмотреть концепцию безопасности таким образом, чтобы из чисто военно-политических вопросов перейти к состоянию всей экономики. Должна быть координация между различными принимающими решения министерствами и ведомствами, которые бы видели перед собой полную перспективу – как один вопрос влияет на другой. Вспомните, что произошло в 1941 году, когда Ставка Верховного Главнокомандования возникла не сразу 22 июня. Прошел где-то месяц, прежде чем было принято решение о том, что нужен один генеральный координатор. Потому что были экономические, военные и другие вопросы. Должна быть единая власть, одна цепочка ответственности на всех.
Александр Скорбенко:
– Многие сегодня разыгрывают карту того, что, например, Центробанк не принадлежит России, нужно его забрать. Или приватизировать. И поставить туда своих людей. Мне кажется, не все так просто, хотя тема эта возникает, в частности, как вопрос финансовой и технологической безопасности. Как бы вы прокомментировали саму ситуацию?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Я не являюсь экономистом или финансистом. Мне очень трудно говорить о вещах, в которых у меня нет профессионального понимания. Единственное, что могу сказать, – конечно, мы слышим практически каждый день, что страна оказалась перед вызовом, в том числе и финансовым. Этот вопрос должен каким-то образом решиться. Мое понимание вещей таково, что наша финансовая система выстраивалась под другую парадигму. Она выстраивалась тогда, когда парадигма сотрудничества России с Западом была главной и основополагающей, то, что и происходило до последних лет. Тогда такая система имела какой-то смысл. Рассуждаю как человек, который занимается геополитикой и оценкой перехода из одной парадигмы в другую. И поскольку сейчас живем в другой парадигме, думаю, время поставит вопрос об адекватности тех или иных систем к настоящему моменту.
Гуд бай, Америка!
Евгения Суворова:
– Вы долгое время жили в США. Что вас поразило или разочаровало по возвращении в Россию?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Изменилась страна: уезжали из СССР, вернулись в Россию. Другими стали соотечественники, у них очень изменилась психология. Изменился к лучшему облик многих городов. Москва и москвичи – тому пример.
После долгой разлуки с родной страной приезжаешь, как с другой планеты, другим человеком. Чувства обостренные, есть с чем сравнивать. Ситуация, что называется, еще не приелась, значит можно делать объективные выводы о том, что происходит. Помогают умение, опыт, накопленный годами, – «вылавливать» настроения людей, видеть детали, анализировать...
Александр Скорбенко:
– Вы отметили, что другими стали люди, а как – хуже, лучше?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Нет, скорее, это я приехал другой. И даже не другой, просто приехал после длительного перерыва: почти двадцать пять лет прожил за границей.
Александр Скорбенко:
– Встречи с новой реальностью начались с чтения газеты?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Да. Посмотрите, как изменилась Россия за пять лет. Особенно сильно – за последние три года. О чем пишут газеты? Сразу же оговорюсь, что это мое личное мнение: страна возмужала, стала серьезнее. Особенно после того, как столкнулась с вызовами. На страницах газет ведутся разговоры о серьезных вещах, меньше мелочи и всяких разборок.
Татьяна Тихонова:
– По чему-то американскому скучаете?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– У человека есть определенная ностальгия. Не хочу вдаваться в литературное описание и поэтические вещи, связанные с этим. Об этом много написано прекрасными прозаиками и поэтами, нашими и зарубежными. Ностальгию я чувствовал как отрыв от привычного, и она продолжается некоторое время. Когда оказался на Западе, она продолжалась, наверное, года два-три. Когда реально чувствуешь, что тебя тянет куда-то.
То же самое было и по возвращении в Россию. Потому что успеваешь перестраиваться и ментально, и физически. Привыкаешь к климату, вещам. Это проходит. Не могу сказать, что меня что-то тянет. Да, есть хорошие воспоминания, и не только о Соединенных Штатах. Есть места, которые очень нравятся, есть прекрасные люди, с которыми был знаком, с которыми хотелось бы повидаться. Мир – он не такой разный. И люди, несмотря на то, что выглядят по-разному и живут в разных странах, все-таки являются людьми. Когда устанавливаются какие-то человеческие отношения, они скучают.
Тимур Хакимов:
– Мы знаем, что была сложная ситуация с вашими детьми. Каково им сейчас?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Детям непросто. Они сформировались в одной ситуации, оказались в другой. И перестраиваться в достаточно зрелом возрасте очень трудно. Особенно трудно с языком. Русский язык – не самый простой. Но перестраиваются: и учат, и приспосабливаются. Проблемы нет, просто, если можно так сказать, по вине родителей совершенно независимо от того, что они хотели или не хотели, оказались в этой ситуации, родились в такой семье.
Наталья Худорожкова:
– Гордятся вами?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Надеюсь. По крайней мере, мне бы этого очень хотелось.
Наталья Худорожкова:
– Они обрадовались, что они теперь русские?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Дело не в том, обрадовались или нет. Россию они всегда уважали, хотя и не знали, что как-то с ней связаны. Конечно, русскими они себя не ощущали. Так бывает только в кино.
Наталья Худорожкова:
– Кстати, о кино. Вышел фильм «Шпионский мост». Не видели его? На ваш взгляд, не преувеличена ли там роль американского адвоката?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Я видел его. Фильм сделан по книге. Естественно, тот, кто пишет книгу, пишет ее о себе. В каком-то смысле эта роль может быть преувеличена. Трудно судить, я ж там не был. Мне понравилось все-таки, как показали Абеля. Американцы его показали слишком флегматичным, но по крайней мере показали с человеческой точки зрения честно. Не пытались что-то подтянуть под американский образец, и спасибо Спилбергу за это. Он сделал то, что сделал бы настоящий художник, – взял человека и попытался его понять. Мне фильм понравился.
Хотел бы заострить внимание на одном вопросе. Говорят, американская судебная система основана на правах, на понятиях процесса, который обязательно должен удовлетворять базовым человеческим понятиям честности. Посмотрите, как вели себя судья и другие люди вокруг этого процесса. Абель для них был врагом, и какие-то правила, которые для всех нормальны, в отношении него не работали.
Задача состоит в том, чтобы договориться, найти общее понимание того, что нужно создать систему безопасности, которая позволила бы экономически развиваться.
Андрей БЕЗРУКОВ, доцент кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО
Понимаете, правила в так называемом демократическом обществе, как только вопрос начинает политизироваться и кто-то представлен врагом, мгновенно перестают действовать. И права человека, и права процесса отметаются. Спилберг показал правду – насколько политизация каких-то вещей устраняет честность процесса. И то, что происходит сейчас, – санкции против России, давление на нее, – наглядно показывает, как честные, вроде бы объективные нормальные журналисты сразу начинают проникаться этой конфронтацией. А мы давайте не будем опускаться до огульного отметания всего человеческого и относиться к ним как к врагам.
Тимур Хакимов:
– Десятилетиями в Советском Союзе культивировался образ Америки и западных стран как врага. Тем не менее в народе их в какой-то мере идеализировали: носили хорошие импортные вещи типа джинсов, гонялись за аппаратурой и так далее. Сейчас мы к этому возвращаемся: насаждается неприятие, не нужно ездить отдыхать в Европу... Должна быть какая-то золотая середина?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– У меня есть ощущение, что раньше к Западу относились так, будто бы там все лучше. Рай земной. Пошли разговоры, что россияне – какие-то ущербные, потому что не такие богатые. Запад лучше знает, они правы, а мы нет. Давайте отбросим эту глупость. Они точно такие же люди, как и мы. И мы такие, как они. Мы точно никого не хуже. У нас есть чем гордиться. И речь не только о потрясающей русской культуре.
Да, у них, может быть, больше порядка. Но есть и такие места за границей, где его меньше. Это вопрос развития. Нужно себя объективно оценивать и работать над собой. Знать, где наши резервы. Преклонение перед Западом, особенно людей, которые там по-настоящему не жили, – несколько смешно.
Тимур Хакимов:
– Нас призывают объединяться перед лицом современных угроз, затянуть пояса, но многие состоятельные люди покупают за границей имущество, учат детей. Должны ли эти вопросы входить в повестку дня российского руководства?
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Есть два аспекта. С одной стороны, давайте посмотрим на вещи объективно. Нашу встречу мы начали с разговора о моих предках, семье. Петр Иванович Гилев – купец первой гильдии. Конец XIX века. Его сыновья учились здесь, в Александровской гимназии, потом – в Германии, в коммерческой академии. Уже тогда люди, которые могли позволить себе выехать за рубеж и получить образование, это делали. И никто их не считал предателями. Они просто искали новые возможности: Германия в те времена считалась ведущей страной, там реально было чему поучиться. Кстати, мои предки за это и поплатились: были репрессированы из-за подозрений.
Вопрос в другом. Когда начинается разрыв между этой страной и другими, где твои интересы? Если человек уехал в другую страну и открыто об этом говорит – скатертью дорога. Он сделал выбор. Обо мне тоже могли так сказать те, кто меня не знал. Каждый делает выбор. Если он патриотический – прекрасно. Но загораживать дорогу в Европу или какие-то другие страны только потому, что кому-то просто этого захотелось – смешно. А бизнесу как работать?
Александр Скорбенко:
– Будущее связывается с различными прогнозами: оптимистичными и не очень. Сделайте прогноз специально для наших читателей.
Андрей БЕЗРУКОВ:
– Могу только указать вилку возможностей. Для этого пройдемся по ключевым вопросам. Будет ли мировой, и российский в том числе, экономический рост? С этим связаны цены на нефть и другие вопросы, которые нас так волнуют. Второе: нестабильность у наших границ. Насколько она будет острой и не приведет ли к тому, что нам придется каким-либо образом защищаться. Третье: вопрос глобального развития Китая. Сможет ли он из одного состояния плавно перейти в другое без внутренних и внешних катаклизмов? Волнует исламский мир. Будет ли свет в конце тоннеля? Плюс вопросы о санкциях, Украине.
Согласно вилке возможностей, можно представить рост: снимут санкции, будет потепление отношений с Западом и совместная борьба с терроризмом. Ближний Восток и Китай будут стабильными, не начнется война на юге у границ России. Если этого не произойдет, то будет пессимистичный прогноз и нам придется мобилизоваться.
Блиц-опрос
– Кем мечтали стать в детстве?
– Навязчивой идеи не было. Хотел стать биологом, математиком, но это прошло. Зато всегда были интересны история и информация, политика, международные отношения.
– Какую музыку предпочитаете слушать?
– Джаз. Вообще я не очень музыкальный человек. Учился в музыкальной школе по классу фортепиано исключительно по желанию родителей, «чтобы не болтался». По окончании восьмилетнего курса ни разу к инструменту не притронулся.
– Какова любимая книга и последняя прочитанная книга?
– Любимой книги нет, трудно сделать объективный выбор. Сейчас читаю книгу «Antifragile: Things That Gain from Disorder» («Антихрупкость: вещи, которые выиграют от неупорядоченности». – Прим. ред.) Нассима Талеба. Это ливанский писатель, занимается вероятностями редких событий. Он пишет о том, что есть системы, которые от сильных потрясений разрушаются. И есть системы, которые от того же самого крепнут. Эти же события для них служат стимулятором. Задаю себе вопрос: Россия – хрупкая или антихрупкая? Кризис для нас – угроза заката или толчок к поиску нового дыхания?
– Где и как учили английский язык?
– Учил сначала в школе, но чтобы знать язык, нужно учиться правильно, специально, так что пришлось. И английский, и французский.
– За границей вы начали думать на английском?
– Да, человек начинает думать на другом языке, видеть сны с другой речью года через два после того, как он в язык вживается. Языки живут в мозгу в разных областях. Они не соприкасаются между собой, если не переводить с одного на другой.
– Как вас в России встретили друзья после 25-летнего отсутствия?
– Хорошо, с теплотой. Правда, 25 лет разлуки дружбу не укрепляют. Друзей становится меньше. Но с теми, которые остались, прекрасные отношения.
– С американскими друзьями поддерживаете отношения?
– Нет. Связь со мной ставит их в трудное положение. Зачем осложнять их жизнь подозрениями?
– Много времени проводите в Интернете?
– Не много. Он слишком затягивает, в Интернете можно потерять много времени. Предупреждая следующий вопрос: у меня нет аккаунтов в социальных сетях.
– Кто управляет вашими сбережениями: банк, фонд, жена?
– Сам.
– Три хорошие привычки?
– Думаю сам. Критично отношусь к тому, что написано. Не позволяю чужим оценкам затмить мои.
– Любимый анекдот?
– Расскажу историю. До того, как уехал на Запад, знал много анекдотов. В компании анекдоты рассказывал именно я. Там не мог ничего вспомнить – настолько изменился характер. Мне это стало неинтересно.
– Ваша мечта?
– Чтобы у детей и жены все было хорошо.
– Ваши впечатления от Тюмени?
– Чувствую себя в Сибири. Легкий снежок. Прекрасная погода. Можно ходить без шапки. В Москве при минус восьми совсем другие ощущения. Здесь здоровый сибирский климат.
– Какой вопрос вам никогда не задавали?
– Мне задавали очень много вопросов, думаю уже все.