Гремит салют над Ленинградом

Гремит салют над Ленинградом. 27 января – День воинской славы России – День полного освобождения советскими войсками города Ленинграда от блокады его немецко-фашистскими войсками (1944 год).

Блокада – 872 дня жизни и смерти жителей города на Неве, оказавшихся в кольце фашистских дивизий. В городе осталось 2,5 миллиона человек. Постоянные бомбардировки вражеской авиации уничтожали людей, дома, архитектурные памятники, склады с продовольствием. Во время блокады в Ленинграде не было района, до которого не мог бы долететь вражеский снаряд. Были определены и улицы, где риск стать жертвой вражеской артиллерии являлся наибольшим. Там повесили специальные предупреждающие таблички: «Граждане! При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна».

Но несмотря на смертельную опасность, жители блокадного Ленинграда всем смертям назло тушили зажигательные снаряды на крыше Эрмитажа, шли на концерт, чтобы услышать Седьмую симфонию Шостаковича...

В результате побед Красной армии в Сталинградской и Курской битвах, под Смоленском, на Левобережной Украине, в Донбассе и на Днепре в конце 1943-го – начале 1944 года сложились благоприятные условия для проведения крупной наступательной операции под Ленинградом и Новгородом. Советское командование организовало наступление силами войск 2-й ударной, 42-й и 67-й армий Ленинградского, 59-й, 8-й и 54-й армий Волховского, 1-й ударной и 22-й армий Второго Прибалтийского фронтов и Краснознаменного Балтийского флота. Привлекались также дальняя авиация, партизанские отряды и бригады. 14 января советские войска перешли в наступление с Приморского плацдарма на Ропшу, а 15 января от Ленинграда на Красное Село. После упорных боев 20 января наши войска соединились в районе Ропши и ликвидировали окруженную Петергофско-Стрельнинскую группировку врага. Одновременно 14 января войска Красной армии перешли в наступление в районе Новгорода, а 16 января – на любанском направлении, 20 января освободили Новгород. 27 января 1944 года советские войска полностью сняли фашистскую блокаду города на Неве.

В ознаменование окончательного снятия блокады 27 января 1944 года в Ленинграде был дан праздничный салют. Мужество и героизм жителей и защитников Ленинграда оценили не только в СССР, но и за рубежом, о чем свидетельствует грамота от президента США Франклина Делано Рузвельта.

Мы будем жить!

Многие знают печальную историю 11-летней ленинградской школьницы Тани Савичевой и ее дневник. Сегодня предлагаем познакомиться с записями в другом дневнике. Его автор Лидия Вайцеховская, бабушка тюменки-блокадницы Татьяны Вайцеховской.

■ 6 сентября 1941 года – первая бомба упала на жилой дом по Невскому проспекту. Горожане начали готовиться к осаде: люди бросились изымать средства из сберкасс, за несколько часов был выбран весь денежный запас по городу. У всех магазинов выстроились огромные очереди. На самом деле в осаду мало кто верит, но по старой привычке люди запасались сахаром, мукой, мылом, солью.

По радио объявили, что запасов продуктов хватит на десять лет. Поэтому наша семья ничего закупать не собирается.

В городе введены продовольственные карточки. Закрылись столовые и рестораны. Весь скот, имевшийся в колхозах и госхозах, забит, мясо сдали на заготовительные пункты. Кормовое фуражное зерно перевезли на мельницы с тем, чтобы перемолоть и использовать в качестве добавки к ржаной муке. Администрацию лечебных заведений обязали вырезать из карточек граждан, находящихся на лечении, талоны на продукты за время их пребывания в больницах. Такой же порядок распространялся и на детей, находившихся в детских домах. Занятия в школах отменили до особого распоряжения.

Домой возвращалась по бульвару Профсоюзов. Послышался шум самолета. Вскоре рядом со мной со свистом пролетел снаряд и упал в Мойку. Не успев испугаться, стояла как вкопанная. Так, не зная сути дела, можно мой поступок принять
за храбрость.

Вместе с другими сотрудниками библиотеки меня мобилизовали на оборонительные работы. Уставали так сильно, что сон на земле казался благом. Постоянно мерзли, стояли холодные ночи. Костры нельзя разжигать. Немцы днем бомбили нас, а ночью самолеты-разведчики сбрасывали осветительные ракеты. После чего опять бомбили нас, в основном подростков, девушек и женщин до 50 лет.

К нам переехала жить наша знакомая Наташа и ее больная мать, их дом находился на линии фронта. Поселились они за шторкой. Пожилая женщина тихо угасала. Наташа часто сидела в ее ногах и молчала. Сотни раз я давала людям советы, а на этот раз не знала, что даже сказать. А главное, мне им дать было нечего.

■ Сегодня 8 сентября 1941 года. Сквозь пелену дыма возвращаемся домой. Это горят Бадаевские продовольственные склады. Неужели нельзя было продукты рассредоточить? Мы обречены на голод!
■ 7 ноября 1941 года. Отмечаем очередную годовщину Октября. Демонстрации не было. Зато был военный парад. С Дворцовой площади люди и техника шли на защиту Ленинграда.

Мальчишка лет пятнадцати вырвал у женщины из рук кусок хлеба. Его поймали. Он накрылся зимним пальто. Его бьют, а он плачет и ест хлеб. Вскоре женщины сжалились и дали ему еще хлеба. Что с него возьмешь?

Сначала электроэнергию лимитировали, но вскоре совсем перестали подавать в дома. В квартирах жгли лучины и мастерили всякие коптилки. Обогревались у печек-буржуек. Дровами было все, что горело, в том числе книги и мебель.

Однажды вечером соседка позвала спуститься вниз по лестнице. Там мы нашли скелет в платке и зимнем пальто. Это была дочь соседей, на двери которых висел замок. С нами она не пошла. Осталась ждать родителей, легла на подоконник. А утром, когда они вернулись, то нашли ее мертвой и без верхней одежды. Как жить дальше?

■ 1942 год. Каждый день хожу на работу. Надо книги принести в госпиталь и раздать раненым. Слабость стала одолевать: три ступеньки пройду по лестнице, останавливаюсь, кладу голову на руку, набираюсь сил и так дальше.

Ослабла так, что коллега под руку повела в больницу. Перед приемным покоем в снегу лежали одетые в зимнее пальто люди. Сложно было понять, живые они или мертвые? Это ослабленные голодом люди привозили своих родных и близких, а вот поднять их на крылечко не было сил. В приемном покое было людно. Мне смерили температуру: 35,2, дали кусок хлеба и отправили домой – мест нет. Но самостоятельно уйти уже не смогла. К вечеру умерла женщина, я заняла ее место.
Сегодня меня выписали. Медленно шла к выходу. Зимнее пальто, ботинки, сухой паек тянули к земле. Я еле передвигаю ноги. Вслед доктор Иванов говорит: «Идите! Погода хорошая, скорее поправитесь». Было это 20 апреля 1942 года.

Приняли отчеты и провели выборы в профсоюзную организацию. По возвращении домой еле дошла до кровати. Позвонила Аде, сказала, что умираю. Вскоре она пришла и вместо обещанной валерьянки дала… кусочек хлеба, который припасла на черный день. Самое лучшее лекарство!

■ Февраль 1943 года. Обком дал задание подготовить книжные подарки раненым. В госпитале меня угостили картошкой, сваренной в луковой шелухе. Так давно я не ела картошки, что вновь открыла для себя ее вкус.

Давно не смотрелась в зеркало, а тут подошла. На меня смотрело чужое, худое, почерневшее лицо. Стало очень страшно.

■ 5 августа 1943 года. Москва салютовала войскам Брянского, Западного, Центрального, Степного и Воронежского фронтов. Освобожден Орел и Белгород, а мы остаемся в тисках блокады.

■ 6 ноября 1943 года. Мне и другим трудармейцам вручили медаль «За оборону Ленинграда». Несколько дней ее носила, потом сняла.

■ Январь 1944 года. Сильные зимние морозы, до минус 30 градусов, сменила оттепель. Мы живем в ожидании чуда. На улице слышится гул орудий. Это – наши войска под Синявиным и Ораниенбаумом ведут бои.

■ 27 января 1944 года в 5 часов по радио было передано особо важное сообщение: блокада Ленинграда окончательно прорвана! В честь знаменательного события состоится победный салют из 324 орудий. Трудно поверить в то, что артиллерийские залпы могут быть мирными. Гул орудий сливается с радостным ликованием людей. Наспех смахивали слезы, чтобы не пропустить ни одного победного залпа. Мы будем жить!