Заря православия в Сибири
28 июля - День крещения Руси
Продолжение. начало в 125 за 19 июля
Традиционные пути православия в Сибири и великое «нестроение»
Как сообщалось ранее, православие получило постоянную «прописку» в Сибири после прихода сюда русского населения и начала строительства городов в конце XVI столетия. Именно первые поселенцы, согласно православной традиции, начали возведение в сибирских городах и острогах православных монастырей и храмов. А уже в них непосредственно велись церковные службы, совершались обряды крещения, венчания, отпевания и т.п., без чего быт православного населения был немыслим.
Не будем останавливаться на датах закладки того или иного храма, об этом сообщалось довольно много в различных публикациях и изданиях. Гораздо интереснее рассмотреть вопрос, с какими трудностями пришлось столкнуться православному духовенству в Сибири и причины их возникновения. Вот этот вопрос исследователи почему-то обходят своим вниманием, считая его, скажем так, не столь значительным. Но, на наш взгляд, шаг по выявлению «белых пятен» в историческом контексте не просто интересен, но и принципиально важен для осознания исторического прошлого нашего с вами Отечества.
Начнем с того, что первоначально вся территория, находящаяся за Уралом, в церковно-административном отношении была подведомственна архи-епископам Вологодским и Великопермским, пока в 1620 году не была открыта Сибирская епархия с архиерейской кафедрой в Тобольске. Первым Сибирским владыкой стал архиепископ Киприан, направленный возглавить ее из Новгорода. Когда он прибыл в Сибирь, то был поражен полным «отпадением» православного населения от церковных канонов, о чем и поспешил сообщить царю и патриарху. Сложившуюся ситуацию он оценил как «великое нестроение» среди русских людей. Подчеркнем, людей, считавших себя православными! В послании патриарху владыка Киприан сообщал, что многие русские люди ходят без крестов, едят «всякую скверну» вместе с инородцами, живут «не по закону» с калмыцкими, татарскими и вогульскими женами, «кровосмесничают» - женятся на собственных сестрах двоюродных и родных, на дочерях своих, «блудом посягают» на своих матерей и дочерей, а жен закладывают на сроки, а те люди, у которых они бывают в закладе, живут с ними и «блуд творят беззазорно» до тех пор, пока мужья их обратно не выкупят.
Жаловался владыка и на свою свиту, которая в полном составе (около 60 человек) разбежалась еще до достижения границ Сибири. По специальному царскому распоряжению всех беглецов изловили и в короткий срок доставили в Верхотурье, где он ожидал их около двух месяцев. Согласитесь, въезд первого архиепископа в свои владения в одиночку мог быть истолкован довольно превратно... Но и после этого законопослушные батюшки и старцы по словам Киприана «подняли шум и слезы и вопли» и называли владыку «разлучником» с их родом и племенем и «бесчестие многое учинили...». И даже по прибытии в Тобольск они проявляли полное неподчинение владыке: «в церковных службах быть не хотят и в церкви не служат и его ни в чем не слушают». Все они в полном составе просились обратно с «оговором с шумом...». Естественно, владыка пытался их всячески увещевать и отпустить обратно не мог, чтоб вновь не остаться без помощников. Но духовные лица не желали ничего слушать и «совершили несколько побегов с кражами денег, вещей, оружия». Подобных фактов в истории не зафиксировано. Разве что во времена церковного раскола происходило нечто подобное, но там причины были совсем иного рода. В чем же причина массового непослушания сибирского духовенства, что ни в одном из регионов России ранее не наблюдалось?
Попробуем проанализировать сей удивительный феномен, который пока что не получил однозначной оценки в историографии. Можно предположить, что церковнослужители попросту не желали покидать пределы отечества, но это не объясняет причины их бунта. Именно бунта, поскольку другого определения происходящим событиям подобрать просто невозможно. К тому же внутри традиционных границ Московского государства духовенство безропотно подчинялось приказам духовного руководства, назначающего их на то или иное место служения. Отказаться от назначения они не могли, иначе бы их просто-напросто вывели за штат, а то и вовсе лишили права совершать церковные службы, стоило лишь владыке захотеть. При самовольном возвращении беглецов на родину их там ждало суровое наказание вплоть до отсылки в отдаленные монастыри «на исправление». И они это хорошо понимали. А при направлении в Сибирь для всего клира специальным указом предусматривались значительные льготы и двойное жалование, бесплатно выделялись подводы для перевоза всех членов семьи, во время пути их обеспечивали опять же бесплатным питанием. Только служи! Но нет, монашествующие и духовенство упорно отказывались даже ступить на сибирскую землю, словно она была страной прокаженных или ... Вот это «или» мы и попытаемся выявить и обосновать...
Первые годы освоения земель за Уралом
Итак, что же происходило с православным сибирским людом и призванным к церковному служению клиром в первые годы освоения земель за Уралом? Конечно, самое простое объяснить все происходящее бытовыми трудностями и отсутствием контроля со стороны властей. Но почему не бежал из Сибири служилый люд, казаки, крестьяне, ремесленники, торговцы? Их эта страна вполне устраивала. Не так давно в состав Московского государства вошло Казанское ханство, Великопермские земли, Астраханское ханство. Москва постоянно расширяла свои границы и русский народ охотно переселялся на новые земли, меняя свое местожительство. А вот с Сибирью что-то вдруг не заладилось и пошли «нестроения», духовенство, не объясняя причин, отказывалось ехать сюда. Для объяснения всего происходящего нужен взгляд психолога, некая теоретическая база, если хотите.
Что же мы имеем? Географическую смену среды обитания. Вот именно в ней и лежат основы и причины происходящего. Сибирь для русского человека была в первую очередь страной нехристианской, а иначе говоря, не освященной Богом. Сама Россия (Русь, Московское государство) традиционно воспринималась русским населением как «святая», то есть все остальные страны (не считая Святой Земли), были «нечистыми», и побывавшие в иноверческих странах впадали в грех, оскверняли себя. В те времена на исповеди священник обязательно задавал вопрос: «В татарах или латынях в полону или своею волею не бывал ли еси?» И в случае положительного ответа накладывалось церковное наказание - епитимья. И как могло духовенство, зная о том, по собственной воле ехать в Сибирь? Да ни за что в жизни!
Мало того, самым страшным было умереть в земле неосвященной, поскольку считалось, что в таком случае душа попадает прямиком в ад. Вот что сообщается по этому поводу в записках одного иностранца, побывавшего в Москве в 1613 году (напомним, происходящие события относятся к началу 1620 годов). «Русские, особливо знатного рода, согласятся скорее уморить, нежели отправить своих детей в чужие земли. Они думают, что одна Россия есть государство христианское; что в других странах обитают люди поганые, некрещеные, не верующие в истинного Бога; что их дети навсегда погубят свою душу, если умрут на чужбине между неверными, и только тот придет прямо в рай, кто скончает свою жизнь на родине».
Что же получается? Попав в Сибирь, люди того времени сознавали себя уже тем самым совершившими грехопадение, а раскаяться в нем они могли лишь вернувшись обратно в «Русь святую»?! Видимо, так мыслили люди звания духовного. А так же прочие сибирские первопроходцы. Если следовать их логике, то, надо полагать, они, как и духовенство, переехав Урал, рассуждали примерно так: «Мы уже грешны, попав в землю нечистую... Но сделали это вынужденно... А здесь, в басурманской стороне, можно вести себя не по православным законам, поскольку закон этот сюда еще не пришел...» Так что одним грехом больше, одним меньше, уже не в счет. Подобное поведение психологи характеризуют как «антиповедение», когда на новом месте прежние нормы поведения в расчет не принимаются. Здесь иная вера, а следовательно, и вести себя можно соответственно. Так мы, современники, приезжая в другую страну, должны выполнять ее законы. Но сейчас это распространяется в основном на законы юридические, а в те давние времена люди учитывали и духовные, и моральные нормы поведения. Таким образом, для верующего человека того времени переселение на новое место жительства было не только физическим перемещением в пространстве, но и сменой духовной среды обитания.
Приведем на этот счет точку зрения современных ученых. Как указывает на этот счет Успенский, «проникновение человека в ад или рай в средневековой литературе всегда мыслилось как путешествие, перемещение в географическом пространстве. География, таким образом, представлялась как разновидность этического знания».
Юрий Лотман подтвердил этот тезис и дополнил, что для верующего человека «движение в географическом пространстве становится перемещением по вертикальной шкале религиозно-нравственных ценностей, верхняя ступень которых находится на небе, а нижняя - в аду». При этом рай и ад тоже мыслились в пределах географического пространства, и их можно было реально посетить.
Как видим, первые русские люди, попав за Урал, на какое-то время утратили православные традиции и находились на грани «расхристианивания», впадения едва ли не в язычество. И потребовались долгие годы, чтоб «заря православия» осветила все сибирские уголки, разогнала густые сумерки, и православие обрело здесь свои прочные позиции.
Крест с вектором на восток
И последний вопрос: с какого момента, по мнению читателей, Сибирь стали воспринимать как «святую землю»? На наш авторский взгляд это произошло в 1636 году после явления Абалакского чудотворного образа Божией Матери (ровно через 50 лет после основания первого сибирского города Тюмени в 1586 году). Большинство историков воспринимают это событие всего лишь как факт начала иконописных традиций в Сибири, поскольку вслед за тем протодиаконом Софийского собора Матфеем Мартыновым была написана икона «Знамение», почитаемая как чудотворная. Но вдумайтесь, коль Богородица посетила нашу землю, то это следует расценивать, что Сибирь была отмечена как земля православная.
И еще. В том же столетии были совершены подвиги первыми сибирскими святыми: Василием Мангазейским, Симеоном Верхотурским и старцем Далматом. Причем если обозначить на карте точки, где покоятся их мощи, то одна их них - на севере нашего края, другая - на западной его части, а третья - на юге с центром в Тобольске. Если их соединить, то получим крест с незавершенным вектором на восток, показывающим дальнейший путь распространения православия. Следует добавить, что положение Сибирской епархии упрочилось, когда в 1667 году на Большом Московском соборе в Тобольске была учреждена митрополия, просуществовавшая почти столетие.
А что же сейчас? Как ни печально, но православие в Сибири на современном этапе благодаря последствиям коммунистического лихолетья вновь оказалось примерно в том же положении, что и четыре века назад. Не потому ли, несмотря на многочисленные старания, не обретена до сих пор чудотворная Абалакская икона? И события, свидетелями которых мы с вами являемся, заставляют искать аналоги с прошлым и верить, что в очередной раз православное солнце встает за Уралом и вспять оно уже не пойдет. Как хочется верить, что так оно и будет...
Читайте также
