Долгая дорога к Победе, или Суровая проверка войной

Долгая дорога к Победе, или Суровая проверка войной. .

2 февраля день воинской славы России – День разгрома советскими войсками немецко-фашистских войск в Сталинградской битве (1943 год)

На полях потертого блокнота журналиста всегда найдешь адреса, официальные комментарии, воспоминания различных людей и многое другое. Все это не для того, чтобы в списках публикаций появились отметки или чтобы кто-то написал красивый отчет, и даже не для того, чтобы получить награду, хотя кто их не любит? Это все для  сохранения полученной информации. Сегодня она не вошла в публикацию, а завтра или через несколько лет станет «золотой». Именно такой для меня стала информация из блокнота о девушках-тоболячках, которые в составе 308-й  (120-й гвардейской) стрелковой дивизии защищали город на Волге – Сталинград.

В 2005 году газета «Тюменская область сегодня» рассказала о героическом подвиге тоболячек-санинструкторов 308-й (120-й гвардейской) стрелковой дивизии, которые мужественно отстояли город на Волге – Сталинград.

Три года назад, будучи в этом городе, в газете «Вечерний Волгоград» прочитала воспоминания Надежды Бузыцкой, санинструктора той же стрелковой дивизии. Надежда Дмитриевна рассказывала о боевых подругах-тоболячках, о боях за город на Волге и задалась вопросом: «Как там, в далеком родном городе, поживают ее одноклассницы и  боевые подруги?» На вопрос откликнулась ее одноклассница и боевая подруга Капиталина Гордина, ныне тоже волгоградка.

Я тут же обратилась к  волгоградским коллегам с просьбой организовать встречу с землячками. Надежда Дмитриевна приболела, а вот с Капиталиной Александровной удалось пообщаться по телефону. На встречу не оставалось времени, командировка в Волгоград закончилась, пора отправляться домой. Но  в блокноте остались воспоминания Капиталины Гординой.

Вскоре в редакцию пришло письмо от тюменки Алефтины Сыченко, где она просит рассказать о  сестре-тоболячке Надежде Бодровой, которая «мужественно спасала жизни защитников Сталинградской битвы в составе 308-й (120-й гвардейской) стрелковой дивизии». В письме «зацепка»: «Она закончила Тобольское медицинское училище». Отправляюсь в музей учебного учреждения. Однако здесь меня ждало разочарование. В архиве за военные годы нет выпускников с названными выше фамилиями. Как выяснилось позже, многие из них закончили училище после войны. А на фронт ушли прямо со школьной скамьи. Зато в музее бережно хранятся воспоминания Нины Лысачук, санинструктора 308-й (120-й гвардейской) стрелковой дивизии.

В надежде на встречу звоню в ветеранскую организацию. Там сообщили: «Нина Григорьевна ушла в мир иной...»

Жизнь есть жизнь. Потому о девушках-тоболячках, участницах Сталинградской битвы, приходится писать по материалам архива, скупым сообщениям в СМИ прошлых лет  и заметкам из рабочего блокнота.

Прощай, любимый город

Весной 1942 года военкомат направил группу десятиклассниц школы № 13 в составе Нины Лысачук, Нади Костериной, Вали Важениной, Гали Канышевой, Сони Фатеевой, Кати Бородиной, Веры Коляда, Зои Колгановой, Тони Аркановой и Тони Егоровой, Нади Бузыцкой, Нины Кокориной, Аси (Василисы) Щинниковой, Капиталины Гординой и другими в  Омск, где формировалась 308-я стрелковая дивизия.

Протяжный гудок парохода, медленно уплывающая пристань. Вот  и лица провожающих стерлись вдали, и только белоснежный кремль блистал позолотой, как щемящая боль разлуки.

– Прощай, любимый город... – сквозь слезы запели девчата, вспоминала Нина Лысачук.

Медицинскому делу пришлось обучаться недолго, на ускоренных курсах в Омском медицинском училище.

– В солдатскую обстановку мы попали прямо со школьной скамьи, было все необычно. В шесть часов подъем и физзарядка, умывались прямо в Иртыше. Как новички завтракали в последнюю очередь, не хватало котелков. Поэтому очень хотелось домой, – это воспоминания Капиталины Гординой. – Нас обмундировали: выдали черные гимнастерки, брезентовые ремни, солдатские сапоги с обмотками, из которых предприимчивые девчата шили чулки. А вот юбок не было, разрешили ходить в своих.

День за днем потекла солдатская жизнь. В июле отправили на фронт в сталинградские степи.

«Ну, вот  и начало...»

Боевое крещение тоболячки-подружки получили у станции Котлубань, 10 сентября 1942 года.

– Была ночь. Вдали полыхало кроваво-красное зарево: горели мирные села, подожженные врагом. Пахло гарью, – читаю в воспоминаниях Нины Лысачук. – Слышался приглушенный гул канонады. Ко мне подползли Ниночка Кокорина и Соня Фатеева. – Ну, вот  и начало... Держись! – сказали они.

Девчата обнялись и поклялись друг другу быть стойкими до последнего вздоха.

Всю ночь бойцам санроты пришлось рыть окопы. Приказ командира был суров: «Копать глубже: как закопаешься, столько и проживешь». К вечеру следующего дня  с заданием справились. Наступил долгожданный, но короткий отдых.

– К нам присоединились остальные тоболячки, – рассказывала далее Нина Лысачук. – Вспомнили родной город, школу, спели любимую «Землянку», читали вслух письма из дома, которые получили перед боем. Только Тонечка Егорова грустила, ей не было письма.

Забегая вперед, следует отметить, что спасая раненого бойца, она уже в первом бою получила ранение. От разорвавшегося рядом снаряда загорелась сухая трава и наша землячка заживо сгорела.

– В том бою сотни самолетов сошлись в страшной круговерти. Земля содрогалась от воздушных потоков. Потом заговорила артиллерия. Горело все, что  могло гореть, и едкий дым застилал глаза, першил в горле, – вспоминала Надежда Бодрова. – Нине Кокориной в том бою пришлось спасать тяжело раненную Соню Фатееву.

– Помню ее слова, сказанные еще  в Тобольске: «Куда тебе, Нина, на фронт! Вот ранит меня, не вынесешь». Соня была высокая, полновесная, а я маленькая. Уложила подругу на шинель и тащу. А тут авианалет. Хочется зарыться в  землю и не видеть всего этого ужаса. Прикрываю собой ее голову и говорю: «Соня, милая, если сейчас останемся живы, то будем жить долго».

Они выжили. Нина Михайловна за мужество и героизм, проявленные при спасении раненых под Сталинградом, награждена орденом Красной Звезды. В ту пору ей было девятнадцать лет.

Постепенно бой перешел на землю. Количество раненых ежеминутно росло.

Вынести их  с поля боя  трудно, негде укрыться от пуль, кругом степь. Прикусив губы до боли, чтобы пересилить страх, девчата-санитары тащили раненых бойцов, от каждого взрыва прижимая голову к земле. В глазах – слезы. Вновь возвращались на передовую, ведь там  истекает кровью человек, а он должен жить.

Вечером получила ранение в руку Катя Бородина. Москвичка Нина Половинкина от волнения никак не могла наложить подруге жгут. От боли та потеряла сознание. Когда очнулась, поняла, что  Нина тоже ранена. Одной рукой прижала бинт к ее ране и остановила кровотечение.

Вскоре их подобрали санитары. Тяжелораненую Нину уложили на плащ-палатку и транспортировали в тыл. Катя ползком добралась до своих. Она плакала не от боли, а от радости.

Валентина Важенина в бою под Котлубанью тоже получила ранение, но от госпитализации отказалась. Лечение проходила в полевом медсанбате.

Из воспоминаний Валентины Кузьмовны: «Когда вошли в город, все дома были разрушены. Женщины и дети в панике бежали кто куда: среди пламени, грохота и разрывов снарядов матери теряли детей. Наши бойцы бились за каждую улицу, каждый дом, каждую квартиру. Нередко случалось: на одном этаже мы, на другом – немцы. Вражеский огонь настолько был плотным, что нельзя было голову поднять. Много убитых, еще больше раненых. Их уносили в бомбоубежище. Мы вместе с Тоней Аркановой работали в госпитальном взводе, где лежали бойцы с ранениями в брюшную полость, надежды на выздоровление у них практически не было. В одном из боев мою боевую подругу задело осколком. Далее наши фронтовые дороги разошлись».

Кому мина, кому жизнь

Осенью сибирская дивизия заняла оборону в разрушенных цехах завода «Баррикады». Несмотря на массированные удары немецкой авиации, танковый и пехотный напор, сибиряки не  теряли самообладания.

Из письма Надежды Бодровой: «...Обо мне не беспокойтесь. Жива, здорова, вот только сильно похудела. Зимнее обмундирование нам выдали, но пока не все. Холода по сравнению с нашими, слабые. Хочу домой, с удовольствием попила бы молочка. Скоро мы  с  Петей (братом. – Л.Ш.) вернемся домой с победой. Будет о чем вам рассказать, дорогие родители. Пишите по адресу: ППС 1852, часть 54».

А в глубоком тылу в Омске выхаживала тяжелораненых их одноклассница Капиталина Гордина.

Из воспоминаний Капиталины Александровны: «В битве за Сталинград много полегло советских солдат, а тех, кому удалось выжить в том пекле, на долечивание отправляли в тыл. В наш эвакогоспиталь поступало много молодых людей без рук, без ног. Они труднее всего восстанавливались, ими овладевало отчаянье, доходящее до суицида. Таких пациентов старались не оставлять даже на минуту. Не уследишь – не избежать допросов в НКВД. Это  в лучшем случае. Чудом мне удалось избежать этого: в последнюю минуту остановила раненого бойца от прыжка из окна.

Лечение, внимание, забота и молодость брали верх над унынием, наши ампутанты постепенно оживали. Кроме того, в госпиталь часто приходили женщины и забирали выздоравливающих домой. Многие создавали семьи».

Стоит отметить, что  в составе 308-й стрелковой дивизии под Сталинградом сражались и  родные Капиталины Александровны – три дяди, два двоюродных брата. На всех осенью 1942 года пришли похоронки.

Во время массового обстрела погибла Галя Канышева – бомба попала в медсанбат. «В школе ее звали «наша Галка», – вспоминала Нина Лысачук. – Она была заводилой в классе. Очень любила стихи и нас познакомила с поэзией Веры Инбер, Константина Симонова и других». Катя Бородина запомнила ее слова при расставании в котлубанских степях: «Все в порядке, девчонки! Не будем унывать! Встретимся в Тобольске».

– В последнюю неделю битвы за Сталинград 308-я стрелковая дивизия занимала оборону на берегу Волги. «Фрицы кричали нам сверху: «Русь, буль-буль!», а впоследствии просили у нас напиться, так как водопровод в городе был разрушен и они сидели без воды, – это строки из воспоминаний Надежды Бодровой.

Победа – одна на всех

Когда остатки сибирской дивизии переправляли через Волгу на отдых и доукомплектование, а произошло это  в  ноябре, на левобережье вступило менее тысячи человек – примерно десятая часть прежнего состава...

На той переправе была ранена Нина Лысачук. Кругом огонь, и не понять, где  и что творится. Поэтому ее нашли санитары только на третьи сутки и переправили на левый берег в медсанбат.

Позже Нина Григорьевна узнает, что на той же переправе получила ранение и Зоя Колганова, которая после лечения вернулась в строй и дошла до Берлина.

В боях за Сталингдад была ранена и  Вера Коляда.

– Когда нашу 308-ю стрелковую дивизию выводили на отдых, никому из оставшихся не верилось, что среди такого ужаса удалось выстоять. Но гордились, что выполнили приказ, не подпустили врага к Волге, – вспоминала тюменка и  боевая подруга тоболячек Нина Вологодская.

Продолжение следует.