Духи лесные и небесные диспетчера Факии

Духи лесные и небесные диспетчера Факии. .

Хотите знать, как выглядит самое романтичное и загадочное место на земле? Огромная зеленая поляна, упирающаяся в липовую рощу, круглая, как блюдце. Немного смещен от ее центра деревянный дом  с покрашенными ставнями и просторным крыльцом под крышей. На перилах раскачивается деревенская ребятня, дым, как дыхание на морозе, вырывается из прикрытого закопченного ведра, распугивая комаров. Рядом в лесочке, устроившись на чурках, курят мужики, у березы негромко переговариваются женщины.

Современный художник-реалист назвал бы эту сценку «В ожидании самолета», а драматург написал бы пьесу. Действие разворачивается на сельском аэродроме Кускургуля, одной из немногочисленных заболотных деревень нашего региона. Главное действующее лицо – диспетчер аэродромной площадки Факия Халилова.

Акт первый: авиация и философия

Место действия: просторная светлая комната, беленые стены, касса за перегородкой, круглая железная печка, газовая плитка, крошечный столик с посудой и стол побольше у окна со стопкой прошлогодних журналов, деревянные лавочки вдоль стен.
«Никогда не езди быстрее, чем летит твой ангел хранитель». «Жизнь не шутка и не забава, даже не наслаждение, жизнь – тяжкий труд», – это Факия читает нам записи из судового журнала. Их она 36 лет собирает отовсюду, с того момента как устроилась на аэродром. Общение с небом настраивает ее на философский лад.  А ведь, кажется, недавно деревенская девчонка, выучившаяся на ветеринара, и не мечтала о таком счастье: встречать и провожать самолеты.

На ферме сказали: будут открывать площадку. Не верилось до последнего. А потом вся деревня выбежала посмотреть на чудо! Факия до сих пор ярко помнит этот день: самолет летел низко-низко и казался огромным, из него вы­шли красивые люди  в медалях – летчики. Торжественное открытие состоялось. И обозначился вопрос: кто диспетчером будет? Надо найти человека.

– Пришла домой к маме, говорю: «Только я!» – и бегом в контору, а наши уже обсуждают, кого в Тюмень на учебу отправить. Залетаю и с порога: «Меня, меня отправьте!» Одобрили. Выучилась. Вернулась. Привезли радио­станцию. Говорят: придумывай позывной. Какой такой позывной, я и не знаю. Почему-то закрепился за мной «Старенькая-3», а мне все равно – 24 года, самый цвет, жизнь бурлит. В то время 27 площадок работало. В Антипино позывной «Тундра-2», Тюмень – «Альфур», Нижняя Тавда – «Поединок», Ишим – «Загонка». На пенсию вышла, «Старенькая» уже не по душе, в Антипино закрыли площадку, и я самовольно взяла себе «Тундра-2», – Факию не хочется прерывать, она рассказывает артистично и вдохновенно. Однако на газовой плитке вскипел чайник и хозяйка гостеприимно зовет к столу.

Акт второй: и швец, и жнец, и жрец

– Я одна всю жизнь работала – и за кассира, и за техничку, и за печника, и за диспетчера, – продолжает она, накладывая в блюдце брусничное варенье. – Уют, тепло создавать, дрова колоть, полы мыть – все моя ответственность. Летчиков по-человечески встретить надо? Надо. Печенья куплю, конфет, блинчиков настряпаю – вот  и перекусили между полетами. Раньше и санавиацию встречала. Как-то односельчанина змея укусила, так я вертолет ночью вызвала, костры в трех местах жгла, чтоб мимо площадки не сел. За
36 лет ни одной аварии, ни одного происшествия.

«В авиации не должно быть случайных людей» – одно из любимых изречений Факии. До августа рейсы уже расписаны, последний в середине сентября. Люди довольны ее работой. Записываются заранее, шума, драки не бывает. Если срочно лететь надо, а билетов нет, договариваются полюбовно. Цена на рейсы «ЮТэйр-Карго» невысокие. Билет из Кускургуля до Тобольска стоит 350 рублей, до Нижней Тавды – 200 рублей, до Янгутума – 120, а в Топкинбашево – 100.

Сейчас связи с летчиками нет. Старый аппарат стоит музейным экспонатом, как память.

– Вы  и не болеете, наверное, никогда?

Смеется: «В 1988-м сына родила, с тех пор  в больнице не бывала, таблетки вообще не пью». Есть у Факии и свой секрет: по пятницам она неизменно идет в священную липовую рощу, приносит в дар лесным духам мелкие монетки. Местные старожилы и смотреть в ту сторону не советуют, не то что ходить. А Факии нипочем:

– Чего мне бояться за столько лет работы, я сама тут хозяйкой стала. Если забыла денежку бросить, – дома не сидится, так  и тянет в рощицу. Помню, еще молодая была, бабушки говорили: у тебя полная изба привидений, берегись, внучка, не потеряйся в этих местах.

Я и не теряюсь, со всеми лажу – и с духами, и с пассажирами, и с летчиками.

Акт третий: к маме на параплане

Сын Факии Андрюша вырос на аэродроме. Только сядет самолет, глядь, а мальчонки и след простыл, в кабине у пилота ждет вылета. Мать сильно не ругала, понимала эту непреодолимую тягу к небу. Само собой, после школы пошел в авиационное. Поступил в Санкт-Петербург. 1,5 года проучился, но без денег в большом городе несладко, устроился в ресторан, тут уж не до учебы. Уехал в Югорск, вновь сдал экзамены в летное, но, видно, не судьба.

В настоящее время живет в Тюмени, счастливо женат и увлечен парапланеризмом. Бывает, доедет до Вершин (30 км от Кускургуля), а к маме – на параплане. Переживает Факия, а что поделать, мужчине отдушина нужна, свободный полет. Муж умер рано, Андрея воспитывала одна, ради него и живет. «Мне 60, – говорит Факия, – это очень много, но  я не унываю, стареть, кажется, некогда, хотя уже все постарело. Когда-то была и фигура, и летная форма... Сколько мне отпущено – не знаю, на жизнь не жалуюсь, интересно живу, рейса жду, с пассажирами общаюсь, с сыном, правда, чаще по телефону. Старость – это гадость, стареть не хочу и не буду!»

Звенит ложка в стакане. Самолет летит! Выбегаем на площадку – вот он, старенький Ан-2, легко садится на здешнюю травку. Встречающие обнимаются, целуются. Из кабины выходит симпатичный загорелый летчик, и мы начинаем понимать Факию и ее любовь к бескрайнему небу.