Бой за имя продолжается…

К 100 - летию разведчика Николая Кузнецова

Вокруг крупного разведчика в любой стране существуют тайны, которые не положено знать широкой публике. Герой Советского Союза Николай Кузнецов занимает в этом ряду достойное место. О нем написаны сотни книг и статей, сняты кинофильмы, сложены песни, во многих городах страны установлены памятники и открыты музеи. Но поиски новых фактов, связанных с жизнью и подвигами прославленного разведчика, не заканчиваются.

Первую повесть «Это было под Ровно» о ярком представителе «невидимого фронта» опубликовал в 1948 году командир отряда «Победители» полковник КГБ Дмитрий Медведев. А через три года появился его же роман «Сильные духом», который продолжил и заметно обогатил новыми событиями первоначальную повесть.

Молодежь, да и старшее поколение зачитывались этими книгами. Медведев ездил по стране, проводил литературные вечера и встречи, посвященные Николаю Кузнецову. И нередко его ставили в тупик вопросы о последних днях жизни и месте захоронения разведчика, о чем он однажды поделился с боевым соратником Кузнецова - Николаем Струтинским.

Они оба искали ответы на эти вопросы, каждый шел своим путем, но Струтинский оказался ближе к цели. Имея опыт партизанской деятельности и разведки, он после окончания войны поступил на работу в управление КГБ по Львовской области. Работая в управлении, в 1958 году обратился к начальнику УКГБ с просьбой оказать содействие в установлении времени и места гибели Николая Кузнецова и его товарищей. Националисты Западной Украины и бандеровцы уже предпринимали попытки исказить факты и оклеветать имя советского разведчика.

Распоряжением руководства управления была создана оперативно-следственная группа. Струтинский и его помощники разыскивали и допрашивали бывших членов УПА - Украинской повстанческой армии - пособников фашистских оккупантов, местных жителей, пленных немецких офицеров, исследовали сотни архивных материалов. Оперативники получили информацию, что в начале марта 1944 года в селе Боратин в доме участника отряда УПА Степана Голубовича были захвачены группой повстанческой армии трое неизвестных в немецкой форме, один из которых, при попытке их разоружить, подорвал гранатой себя и нападавших. Это произошло 9 марта, ровно за год и два месяца до Дня Победы.

С большим трудом Струтинскому удалось уговорить соседа Голубовича, тоже члена банды, показать место захоронения Кузнецова. В присутствии понятых, представителей властей, прокуратуры и КГБ могила была вскрыта и останки извлечены. Требовалась их авторитетная экспертиза.

После долгих поисков и консультаций Николай Струтинский вышел в Москве на Михаила Герасимова, ученого с мировым именем, специалиста по пластической реконструкции Института этнографии Академии наук СССР. Череп и 17 фотографий Кузнецова были переданы в Академию. 24 декабря 1959 года Герасимов дал официальное заключение, что останки принадлежат Николаю Кузнецову.

A 27 июля 1960 года, в день рождения Николая Ивановича, состоялось торжественное перезахоронение останков легендарного разведчика во Львове на воинском кладбище «Холм Славы». Весь город вышел проводить в последний путь Героя Советского Союза Николая Кузнецова.

Уже в феврале 1961 года был отрыт первый памятник Николаю Кузнецову в Ровно, а в сентябре 1962 года и в городе Львове. На месте первого захоронения в урочище Кутыки Рябого в 1975 году установлена памятная стела из титана, изготовленная по инициативе работников «Уралмаша» в Свердловске. В 1979 году появился памятник и в селе Боратин Бродовского района Львовской области, где приняли последний бой Николай Иванович и его товарищи Ян Каминский и Иван Белов.

Казалось, что правда и справедливость восторжествовали. Но борьба вокруг имени легендарного разведчика на этом не закончилась. Николаю Струтинскому пришлось приложить немало сил для защиты доброй памяти о нем.

Сначала пришлось отбивать атаки высокой партийной номенклатуры, которой не нужны были яркие герои, да еще и беспартийные. Она усиленно пропагандировала ведущую и решающую роль партии в победе над врагом. Свои интересы преследовали и украинские националисты, пытавшиеся объявить Кузнецова обычным диверсантом и террористом, чтобы хоть как-то обелить преступления УПА, Степана Бандеры и его сообщников перед украинским народом.

Большая волна «разоблачений» поднялась на Западной Украине в период развала СССР, когда все бывшие республики Союза получили самостоятельность. По-своему этим воспользовались и украинские националисты. Они буквально взялись переписывать историю, охаивая прошлое страны, называли советскую армию оккупационной, а героев войны с фашистами стали именовать бандитами. При молчаливом согласии новых «демократических» властей стали сносить памятники советским героям.

Не обошли «вниманием» и все, связанное с деятельностью нашего разведчика. Сожгли хату Голубовича, закрыли музей Кузнецова во Львове, переименовали названные в его честь улицы, пытались осквернить памятники.

Глава администрации Талицкого района Свердловской области Вячеслав Князев, узнав о решении Львовских властей о демонтаже монумента Кузнецову, организовал группу уральцев для его перевозки в Талицу. Николай Струтинский и его товарищи встретили и сопровождали наших земляков, оказали им необходимую помощь.

В ноябре 1992 года памятник установили на родной земле Николая Кузнецова. На его торжественное открытие на площади в Талице собралось все население, от мала до велика. Пришли зыряновцы и боевые друзья Кузнецова - Николай и Жорж Струтинские. В разное время в Талице побывали командир отряда Дмит­рий Медведев, члены отряда Александр Лукин, Михаил Шевчук, Валентина Дов­гер и многие другие. Все они отмечали бережное отношение уральцев к памяти Героя: мемориальный музей, школьные уголки, памятники, названия улиц.

На памятнике высечены любимые слова Николая Кузнецова из произведения Максима Горького «Песня о буревестнике»: «Пускай ты умер! Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордых к свободе, к свету!»