В слезе ребенка – целый мир
Моноспектакль «Одновременно» посвящен загадкам и чудесам жизни
Моноспектакль – и исповедь, и поединок с собственным эгоизмом. Если в диалоговой постановке твои партнеры – это другие актеры, то здесь твой партнер – ты сам, ну и зритель, естественно. Если в диалоговой постановке ты чувствуешь на себе килограммы театральной одежды, то здесь даже в брюках и рубашке – словно нагишом… Вот он ты, достаешь из памяти воспоминания, жонглируешь ими, как фокусник апельсинами, стараешься не лукавить… Исповедь. И поединок с собственным эгоизмом. Моноспектакли – конек Евгения Гришковца. Как оказалось, неравнодушен к ним и актер Тюменского драматического театра, заслуженный артист России Сергей Оленберг.
…Поезда, самолеты, корабли. Машинисты, пилоты, капитаны. Железнодорожные вокзалы, аэропорты, гавани. В эту самую секунду, в это самое мгновение кто-то едет, кто-то взлетает, а кто-то качается на палубе… Все – одновремЕнно и одноврЕменно. Русский язык позволяет обе формы. Народ в вагоне. Не успели растолкать вещи, как сразу принялись жевать. Обязательно вареная курица, свежие огурцы, соль в спичечном коробке, печенье, килька в томатном соусе, причем у соседа, пусть точно в такой же банке, но вкуснее. Плакат из кабинета биологии. На нем «человек в разрезе». Сердце, легкие, почки, кишечник – трудно представить, что это внутри нас. А если мы, например, икаем, то икаем как раз не мы, а то, что там… Кино про войну. Русские солдаты. Немецкие солдаты. На фрице, обнаруженном во время раскопок, аккуратно зашнурованные ботинки,
а узелок в виде бантика… Мы многое знаем и многого хотим. ОдновремЕнно и одноврЕменно. Русский язык позволяет обе формы.
Спектаклю «Одновременно» Евгения Гришковца десять лет. С его текстами Сергей Оленберг познакомился примерно тогда же, в начале XXI века. За один присест прочитал практически все и еле удержался от соблазна позвонить друзьям в четыре утра, чтобы поделиться радостным открытием: тот, кто обращается к детской памяти людей, в тривиальных вещах видит необычное, обречен на успех. Каждый из нас любит в себе… ребенка: непосредственность, чистоту, яркость восприятия мира. Но сказать стесняется. Гришковец, а за ним и Оленберг, не постеснялись…
Где в «Одновременно» личное автора, а где Оленберга, сходу не различить. Но, как сказал Сергей Робертович на творческой встрече после, в постановке не все от Гришковца. Есть и от него самого.
Из Новокузнецка. Окончил восьмилетку в четырнадцать лет. В восемнадцать получил диплом театрального актера. Бесшабашность, своеволие, азарт – бегал от военкомата аж пять лет… Сцена, армия, снова сцена. Двадцать четыре года в Омске. С «Одновременно» он работал в Москве, Ессентуках, на Камчатке. Пришел в Тюменский драматический театр, предложил руководству моноспектакль, получил одобрение и вперед!
Вместо бесшабашности – понимание призвания. Оно пришло, когда Оленберг размышлял: почему раньше актеров называли еретиками и хоронили за церковной оградой? Потому что творили, создавали на сцене другую жизнь, а это позволительно лишь Ему. Пришло и понимание, что заставить сопереживать может не просто актер – хороший актер. Который, однако, редко доволен работой. Если наобо-рот – пора уходить из театра.
…Переигранный Оленбергом моноспектакль Евгения Гришковца «Одновременно» – лишь частица его жизни. Любимая же роль – впереди, в мечтаниях. Пусть она случится в Тюмени! Артист, который в слезе ребенка способен увидеть целый мир, – подарок для нашего театра и города.
