Анатолий Омельчук: «Пишу о тех, кто сумел реализоваться»

Анатолий Омельчук: «Пишу о тех, кто сумел реализоваться». .

Тюменские краеведы: c любовью к сибирскои земле

Город без краеведения — тусклый город, еще в большей мере, чем без театра или кинематографа. Это город, слепой к эстетическим ценностям, глухой к прошлому. К счастью, в Тюменском регионе с исторической памятью порядок. Среди жителей нашего края немало «подвижников», для которых «родина» – не безликое букварное слово, а целое пространство, полное таинственных загадок и глубокого смысла. Чуть меньше года прошло с тех пор, как в гостях редакции побывал замечательный писатель-краевед, журналист, наш земляк Анатолий Омельчук. «Феномен Анатолия Константиновича» остается неразгаданным и, конечно же, нужно не одно исследование, чтобы хоть частично раскрыть всю палитру личностных качеств этого человека, переданных в неповторимых строках. Сегодня мы вновь попытались приподнять завесу тайны над «омельчуковским» обаянием.

• Формула Севера

✍ Александр Скорбенко:
– Анатолий Константинович, вы были в редакции около года назад. Что произошло за это время в творческой жизни писателя-краеведа? Какими событиями вы готовы поделиться с нашими читателями?
Анатолий Омельчук:

– Закончил в этом году работу над четырехтомником: «Сибирская книга», «Тюменская книга», «Книга Севера» и «Книга Ямала». На Ямале родились мои дети, считаю отцовским долгом рассказать им об истории малой родины.

✍ Раиса Ковденко:
– «Книга Севера» – настоящая ода полюсу холода. Один из ваших почитателей даже назвал вас любовником Севера. И все-таки, что значит для вас Север? Каков он, настоящий северянин, чем отличается от жителя юга области?
Анатолий Омельчук:

– Север мужского рода, мне больше нравится быть любовником Арктики. Намедни беседовал с молодым этнографом Андреем Головневым. Он долгое время работал на телевидении, сейчас является членом-корреспондентом Российской академии наук. Мы пытались прийти к единому мнению, что же такое Север. В итоге моя формула Севера такова – это свобода. Здесь каждый полагается в первую очередь на собственные силы, становится более самостоятельным. Если есть внутреннее ощущение свободы, человек тянется на Север.

✍ Раиса Ковденко:

– То есть Север примет не каждого?
Анатолий Омельчук:

– Примет, пожалуй, любого. Каждый решает сам. Север можно примерить как платье и проверить, сойдутся ли ваши внутренние состояния.

Дина Трушникова, г. Тюмень:
– Вы побывали с экспедициями во многих северных городах области. Где чувствуете себя наиболее комфортно?
Анатолий Омельчук:

– Работая на Севере, довелось видеть, как на месте, где совсем недавно были тайга и бурелом, строились города Надым, Новый Уренгой, Муравленко, Губкинский, Когалым, Ноябрьск.

Поэтому к этим населенным пунктам у меня особое отношение. Самым уютным и комфортным считаю Салехард с его красивым видом на Полярный Урал и Обь. Там мне посчастливилось жить.

✍ Александр Скорбенко:
– Хотел бы продолжить тему освоения Севера и строительства новых городов. Не так давно гостем клуба «От первого лица» был знаменитый композитор Григорий Гладков. Он рассказал интересную историю из жизни своего отца, который работал на Севере и однажды перегонял канадский болотоход. На это были потрачены колоссальные усилия, но в итоге технику, к сожалению, утопили. Григорий Васильевич хочет снять по этому эпизоду фильм, добавив к нему рассказы о судьбе людей, участвовавших в освоении Севера. Вас может заинтересовать такой проект? Ведь еще многое из истории освоения края остается неизвестным…
Анатолий Омельчук:

– Фильм, о котором говорит композитор, требует большого бюджета. Проекты, которые реализуем мы, довольно малозатратные. По поводу того, что осталось много неизвестных эпизодов, могу сказать: не совсем правильно полагать, что раньше сообщали исключительно о положительных моментах. В Надыме работали братья Пивовары, один из них в ситуации, подобной той, о которой рассказывал Григорий Гладков, погиб. Об этом писали.

С другой стороны, могу вспомнить из своей биографии эпизод, связанный с цензурой. В советское время в СМИ запрещалось говорить об авиационных катастрофах. Считается, что в СССР их практически не было. Однажды довелось побывать в кабинете начальника полярной авиации на мысе Каменном. Он показал мне секретную сводку крушений самолетов и вертолетов в Советском Союзе. Их было достаточно много.

✍ Татьяна Шепелина:
– У вас есть любимая легенда о Севере?
✍ Анатолий Омельчук:

– Я начинал работать на Ямале, еще будучи студентом-заочником Томского университета, приходилось собирать фольклор, заниматься ненецкими, селькупскими сказками, которые мне рассказывали в основном дети. Сказки замечательные! Что интересно, в русских сказках в конце всегда побеждает  глубоко замаскированный умница под видом «дурака», в ненецких – человек никогда не сдается. Почему это происходит? Ненцы считают смерть неизбежной и таким же фактом жизни, как и все остальное.

Приведу пример. Ханты, проводя большую часть жизни на реке, в большинстве своем не умеют плавать. И когда им доводится переправляться через реку вместе с плывущими оленями, стоя в нар­тах и управляя ими, то в случаях, когда нарты переворачиваются и человек падает в воду, он может рассчитывать только на свои силы и выбираться самостоятельно. Никто не бросится ему на помощь. Чаще всего ханты поддаются судьбе и гибнут, не сопротивляясь.

• Великие «простые» люди

✍ Александр Скорбенко:
– В ваших книгах на первом плане – люди Севера, с которыми встречались при разных обстоятельствах. Как они влияли на ваше восприятие Севера, открывали его для вас?

Анатолий Омельчук:

– У меня есть несколько «сквозных» героев, с которыми сталкивался много раз. В первую очередь это Анна Неркаги – трудно расшифровываемый женский феномен, но от этого не менее притягательный. Общение с ней всегда непредсказу­емо. Она не боится показаться злой, хотя сама есть воплощение добра.

Я знаком с нею много лет, она была еще студенткой. На моих глазах набиралась жизненного опыта, матерости, совершала ошибки, которые превращала в достоинства. Общение с Анной Павловной заставило меня понять, что и среди моих современников много великих людей. Великие – это не только прошлое, но и настоящее, порой мы просто не замечаем масштаб этих личностей.

Юрий Хозяинов, г. Тюмень:
– Вы, как краевед, рассказываете о знаменитых жителях региона: Салманове, Лагунове, Богомякове. Интересны ли вам простые люди, например, история какой-то тюменской семьи?
Анатолий Омельчук:

– Если вы внимательно ознакомитесь с моими книгами, то увидите, что они не просто населены, а перенаселены простыми людьми, детьми, у которых еще все впереди... Да, я пишу о тех, кто сумел реализовать то, что в них вложил Бог.

Мне интересны люди самодостаточные, состоявшиеся, достигшие каких-то результатов, не маскирующиеся под «простых» людей, жалующихся на внешние причины и обстоятельства, которые якобы помешали осуществлению их планов. Все герои моих книг, даже дети, уже что-то сделали в жизни, чего-то достигли.

✍ Светлана Клименко:
– Наша коллега недавно вернулась из г. Томска, где была в командировке. Заметила, что в книжных магазинах города немало стеллажей с краеведческой литературой. В Тюмени выбор, прямо скажем, небогатый. Как вы думаете, почему краеведение не находит должного отклика среди тюменских публицистов?
Анатолий Омельчук:

– Я родом из Томской области, часто бываю там и заметил, что вся творческая жизнь области сосредоточена именно в Томске. Другие города, такие как Колпашево, Асино, Стрежевой, влачат, прямо скажем, довольно жалкое существование.

С другой стороны, в книжных магазинах любого из двадцати семи городов Тюменской области всегда можно найти краеведческую литературу. Недавно в Салехарде на праздновании
80-летнего юбилея Ямало-Ненецкого автономного округа присутствующим подарили книгу, написанную Николаем Дудниковым и Николаем Самбуровым, в которой рассказывается о кулинарных пристрастиях северян – всем знакомой строганине, других не менее знаменитых блюдах. Книга – великолепнейшая!

Кстати, к слову «краевед» отношусь резко отрицательно, я себя давно идентифицировал: «родиновед». Что такое край? Краеведение относится к маленькой функциональной отрасли географии – описание местности (овражков, ручейков, названий улиц и переулков и т. п.). На мой взгляд, краеведов вообще не должно быть много. В Тюмени известны «неистовый» краевед Юрий Мандрика, Александр Петрушин… Есть великие Виктор Копылов, Александр Иваненко...

Уже сам факт того, что есть такие люди, позволяет считать, что в Тюмени великая школа краеведов.

✍ Денис Фатеев:
– Труд краеведа не всегда может быть оценен по достоинству. Зачастую они не получают должного материального поощрения. Это вас не смущает?
Анатолий Омельчук:

– Нет, это меня не смущает. Когда средств недостаточно, появляется стимул для реализации в разных направлениях. Честно говоря, средства для осуществления всех своих проектов я зарабатывал не по основному направлению деятельности.

• Рассчитывать только на себя

Сергей Исаев:
– Скажите, Анатолий Константинович, каким образом вы используете накопленный исторический материал, как его популяризуете?
Анатолий Омельчук:

– Думаю, что авторских прав на историю не нарушаю. Недавно мы совместно с Людмилой Борисовой создали телевизионный документальный фильм «Евангелие от Матвея» о первом сибирском губернаторе Матвее Петровиче Гагарине; ранее с Верой Федоровой сняли фильм о жизни композитора Алябьева «Я вас любил», фильм о Менделееве «Предтеча». Есть задумка создать фильм о том, как вызволялись из «французских застенков» украденные и вывезенные во Францию работы художника Павла Филонова. Уже веду переговоры с непосредственным участником тех событий, в то время сотрудником прокуратуры.

Максим Хацкевич, г. Тюмень:
– Что ждет тюменского зрителя в новогоднюю ночь на канале «Регион-Тюмень»?
Анатолий Омельчук:

– У нас сейчас немного возможностей для производства развлекательных программ. Да и весь великий российский народ в новогоднюю ночь по традиции смотрит шоу из Москвы.

Тем не менее на канале «Россия-24» будет праздничный час. Устраиваем новогодний бал для своих рекламодателей, где всегда много «приколов», шуток. Покажем замечательный фильм Эдуарда Улыбина «Пьер Карден: другой» в честь окончания года Франции в России. Улыбин с Карденом встречался, общался на самом простом неформальном уровне.

Смотрите программу на нашем «материнском» канале «Россия» – это будет лучшее новогоднее шоу, которое только можно себе представить, все конкуренты «в ауте».

✍ Денис Фатеев:
– У вас бывали курьезные случаи во время экспедиций, краеведческих исследований?
Анатолий Омельчук:

– Экспедиций не было – были творческие поездки. Раза три в жизни я смотрел в глаза смерти. Падал вместе с вертолетом, выпадал из нарты, терпел катастрофы на речных

«Метеорах», правда, без больших следов на теле и физиономии. Не помню случаев, когда пришлось бы сильно смеяться.

Михаил Басков, г. Тюмень:
– Как вы решаете, какие из тем, роящихся в голове, станут фильмом, а какие книгой? Есть ли грань между писателем и журналистом?
Анатолий Омельчук:

– Я думаю, это неразделимо. Фильм про Гагарина родился из старого очерка. Все растет как дерево – само собой, и трудно сказать, какая ветвь телевизионная, а какая писательская.

✍ Наталья Худорожкова:
– Были ли удачи в этом году?
Анатолий Омельчук:

– Нынешний год – ну сплошная удача. Неожиданная и непредсказуемая. Просто как бревно упало, и я лежу и счастлив. Просто счастлив. Почему – не скажу.

✍ Александр Скорбенко:
– И все же скоро прозвучит бой курантов. Уже, наверное, штрих-пунктиром год следующий выстроен в голове?
Анатолий Омельчук:

– Я, как очень иррациональный человек, всегда живу по расписанию жизни. И даже при своей слабеющей памяти знаю, когда и что сделаю. В планах – написать книгу, придумал даже название к ней – «Рисунок ветра на воде».

О чем она, представить не могу, но, чувствую, написать должен. Но если не напишется, так и быть.

Фото Варвары ДЖУМАНДЖИ