Без Главтюменнефтегаза в Тюменской области не было бы жизни

Без Главтюменнефтегаза в Тюменской области не было бы жизни. На пике развития он включал более 600 предприятий и организаций. В коллективе трудились почти 400 тысяч человек, их средний возраст составлял 29 лет.

Когда речь заходит о 60-летнем юбилее Главтюменнефтегаза, легко утонуть в море цифр и дат. Но я начну с того, что осталось с 1965 года и дошло до наших дней. Это не про те нефтегазовые компании, вместе со своими основателями когда-то вышедшие из-под крыла Виктора Муравленко, которые сегодня гордость современной России. Это про кабинет, который до сих пор хранит в себе воспоминания непростых 25 лет существования главка.

В этом кабинете с простыми бежевыми шторами планировали стратегию развития нефтегазовой Сибири на десятилетия вперед.

Время здесь будто остановилось: приглушенный желтый свет советских трехрожковых люстр, местами потемневший паркет, лакированный стол. Всё, как было во времена первого руководителя предприятия. Разве что стульев стало меньше: раньше они занимали всё свободное пространство. А еще сегодня вдоль стен появились витрины с документами, докладами, фотографиями, книгами и альбомами – каждый можно взять в руки, прочитать.

На столе начальника несколько телефонов, один из которых, как говорят, был напрямую связан с Москвой. Кажется, вот-вот зайдет хозяин кабинета, поднимет трубку и...

Нефтяной батя

Из воспоминаний Галины Запорожец, помощника всех руководителей Главтюменнефтегаза, ветерана-нефтяника:

– В главке ждали нового шефа, гадали, кого пришлют. Говорили: если приедет Муравленко, то небо с овчинку покажется, уж больно строг мужик. Привыкли к покою и тишине, как в омуте. Прибыл именно Муравленко – и завертелось. С его приездом сутки стали намного короче.

За его плечами был огромный опыт. Начинал помощником моториста в «Грознефтеразведке». В 26 лет возглавил всю контору бурения «Сызраньнефти». Молодой специалист активно внедрял новые технологии, что способствовало динамичному развитию промыслов. В 1944-м его назначили главным инженером треста «Дальнефтеразведка», а в том же году он получил первую государственную награду – медаль «За трудовую доблесть». В 1946 году Муравленко перешел в «Ставропольнефть», возглавив сначала контору бурения, а затем и весь трест.

Ключевым этапом стало назначение в 1950 году на должность начальника объединения «Куйбышевнефть», потом работа заместителем председателя Куйбышевского совнархоза и руководство управлением нефтяной промышленности Средне-Волжского совнархоза.

– Он не навязывал своего мнения. Был доступным. Дело еще в том, что нам всем тогда было около 30. А Виктор Иванович был ровесником моей мамы – ему было 53 года. И относились к нему соответственно, так и звали – Батя. Он по 15–18 дней в месяц проводил на Севере. Личный прием там вел, порой и до ночи. Берёг людей: за всё время, которое он работал у нас, уволил только одного руководителя. Главной фигурой для него всегда был буровой мастер. Если кто-то из них зашел в приемную – он всё прерывал, всех отправлял и принимал мастера. Многие из них Героями Социалистического Труда стали, и их фамилии – Петров, Ягафаров, Шакшин, Левин – вся страна знала. Муравленко понимал, что от них зависела добыча. И ставшую крылатой фразу – нефть на кончике долота – он произнес первым, – уже много лет спустя вспоминала Галина Павловна.

А еще Виктор Иванович был профессором бурения, педагогом. Он много лет руководил дипломными проектами в Куйбышевском индустриальном институте и заражал будущих бурильщиков смелыми идеями, приучал их мыслить самостоятельно, конструктивно. Его кафедра бурения считалась одной из лучших в СССР – по составу специалистов, оснащенности учебно-промысловым оборудованием, да и по качеству знаний выпускников. Когда Муравленко приехал в Тюмень и стал руководить главком, то признался декану Тюменского индустриального института Виктору Копылову, что очень скучает по преподавательской работе, что без нее «просто настоящая тоска на душе».

– Он был председателем комиссии, когда я защищал диплом, – вспоминает председатель Совета Союза нефтегазопромышленников России Юрий Шафраник. – Если вдуматься, кто такой Муравленко – он поднимал империю! Города, дороги, буровые… великий размах! И мне, пятикурснику, диплом защищать при такой комиссии было переживательно и ответственно.

Терра инкогнита

Появление крупнейшей нефтегазодобывающей базы было обосновано временем: страна семимильными шагами осваивала собственные земли, существующие месторождения уже не могли обеспечить растущие потребности СССР в энергоресурсах. Да и на фоне холодной войны и гонки вооружений вопрос энергетической безопасности становился критически важным для государства…

Западно-Сибирский регион обладал потенциалом: здесь уже были открыты Березовское месторождение, Шаимское, Мамонтовское, Мегионское. Поиски новых источников и увеличение добычи стали приоритетом.

В период с 1961-го по 1964-й было открыто 27 нефтяных месторождений. В 1965 году Тюмень дала свой первый миллион нефти. В 1970-м добычу довели до 31,4 млн тонн. 10 июня 1978 года на промыслах Западной Сибири добыта миллиардная тонна нефти.

То, что сделали геологи, нефтяники, газовики, строители, стратеги и простые рабочие – подвиг.

Муравленко, Богомяков, Степанов, Ростовцев, Салманов, Эрвье, Великопольский, Быстрицкий, Ровнин, Морозов, Цибулин, Филановский, Аржанов, Нестеров, Урусов, Левин, Панин, Павлов, Глебов, Ягафаров, Петров, Шакшин, Митрусенко, Повх, Цареградский, Филимонов, Хлюпин, Тимченко… Это далеко не весь список тех, кто создавал наше настоящее. Герои.

В чем же дело? Фонтан бьет – снимай сливки, считали теоретики, на бумаге всё выходило просто. А сложности были: сама земля не давала сделать и шага – заболоченность, невозможность доставить технику, да и само отсутствие этой техники. Природа ставила палки в колеса первопроходцев, а с них требовали показатели.

На пике развития Главтюменнефтегаз включал более 600 предприятий и организаций. В коллективе трудились почти 400 тысяч человек, их средний возраст составлял 29 лет. Каждый третий работник не достиг 30-летия. Только комсомольско-молодежных коллективов насчитывалось 538.

Самый главный Главк

Освоение сибирской нефти в 50-х шло медленно. Предшественник главка – «Тюменьнефтестрой» – был ограничен в своих действиях: ни тебе построить дорогу до куста, ни поселить рабочих рядом. Правила игры диктовали московские бюрократические коридоры: здесь оптимизировать, там сэкономить.

Со всеми вышеперечисленными стремлениями страны встал вопрос о создании нефтяного главка – самостоятельной организации, с которой считалось руководство страны. Предприятие распоряжалось внутренними ресурсами без лишних согласований.

Конечно, никто не брал терра инкогнита нахрапом. Создать такую махину – главную топливно-энергетическую базу страны – то еще задание, осваивать предстояло слишком обширный и разнообразный по климатическим условиям район. Это требовало не просто смелости – стратегического мышления и глубокого понимания специфики региона. И у главка всё это было.

Весной 1966 года на XXIII съезде КПСС новому Главному управлению по нефти и газу Западной Сибири поставили задачу: за пять лет нарастить добычу с одного миллиона до 20-25 миллионов тонн нефти в год. Для сравнения – бакинским нефтяникам, пионерам отрасли, потребовалось почти столетие, чтобы достичь 23,5 миллиона тонн в год. И тюменцы ответили на вызов! План был не просто выполнен – он был взят с опережением. Уже к 1970 году добыча тюменской нефти достигла 31,4 миллиона тонн, превысив ожидания на треть.

За эти пять лет в эксплуатацию было введено более десяти крупных месторождений, среди которых особое место занимает Самотлор – гигант, ставший локомотивом советской нефтяной промышленности на десятилетия вперед. Этот рывок изменил энергетическую карту страны и укрепил экономику СССР в эпоху индустриального роста.

24 мая 1965 года было открыто Самотлорское нефтяное месторождение. По разведанным запасам оно стало крупнейшим в Советском Союзе и вошло в десятку крупнейших в мире. В этом же году была открыта Березовская группа газовых месторождений, которые давали от 500 тысяч до 1,5 миллиона кубометров газа в сутки, а также колоссальное по своим запасам Заполярное газоконденсатное месторождение.

– Виктор Иванович был сильным, мужественным человеком, способным взять на себя, если это было необходимо для дела, самый тяжелый груз ответственности… Он точно определял приоритеты, выделял основную задачу на данный момент, решение которой во многом определяло решение других проблем, – писал в книге к 40-летию Главтюменнефтегаза Геннадий Богомяков, первый секретарь обкома партии.

Проводилась большая работа по совершенствованию техники и технологии в бурении, добыче, обустройстве месторождений. Широко внедрялась кустовая система, блочное строительство, были найдены методы поддержания пластового давления. Муравленко помог опыт работы в Куйбышевской области, Татарской и Башкирской АССР.

Решался вопрос с транспортом и дорогами. Пройти по болотам не могла техника ни отечественная, ни иностранная. Подсказал решение директор Шаимской конторы бурения Исянгулов: использовать ледяной панцирь, который естественным образом формировался под слоем мха и торфа. Намеченную трассу вскоре начали покрывать смесью песка, щепы и опила – так промороженный слой сохранялся даже летом. Неприступная земля дождалась своего часа, человеческой настойчивости и стала союзником нефтяников. А дальше – больше!

На XXIV съезде ЦК КПСС в 1970 году перед главком поставили цель: 120–125 миллионов тонн нефти к 1975 году. План был выполнен досрочно. Добыча нефти возросла до 148 миллионов. По этому случаю Главтюменнефтегаз Указом Президиума Верховного Совета СССР был награжден орденом Ленина. В 2015 году знамя с прикрепленным к нему орденом передали Фонду им. В.И. Муравленко.

Нефтяники строили поселки, ставшие городами, комплектовали свои учреждения – семьям вахтовиков помимо хороших домов нужны были детские сады, школы, больницы, магазины, ДК. В состав главка входили 17 совхозов и 83 подсобных хозяйства с рыболовецкими бригадами, фермами, сотнями гектаров теплиц, обеспечивая своих работников и свои города свежим молоком, мясом, овощами и даже цветами.

Благодаря нефтедобыче у главка было громадное финансирование и право самостоятельно распоряжаться средствами, вкладывать их в отрасль и развивать городскую и поселковую инфраструктуру.

– Мы в отдельные годы приращивали по 25–30 миллионов тонн добычи нефти. Помню, в 1966 году орган лондонских биржевиков, Financial Times, писал, что русские говорят про какую-то нефть, называют фантастические цифры запасов и добычи. Мол, посмотрим, что они сделают через пять лет. А уже в 1970 году добыча нефти в Западной Сибири превысила 31 миллион тонн. Таких темпов не было нигде в мире ни до, ни после, – рассказывал Геннадий Шмаль. В середине 1960-х годов он возглавлял Тюменский обком ВЛКСМ, с 1971 года был первым секретарем Тобольского горкома КПСС.

Сердце не выдержало

Бесконечная работа по двенадцать и более часов без выходных и праздников, постоянная тревога, забота о кадрах, о нефтяном будущем Западной Сибири подорвали здоровье легендарного нефтяника. Врачи советовали меньше волноваться. Но он отшучивался: «Если человек перестал волноваться, это уже не человек». В 1977-м, на 65-м году жизни Виктор Муравленко скончался. Хоронила его вся Тюменская область.

В год его смерти Главтюменнефтегаз разрабатывал 28 нефтяных месторождений, добыча нефти в Тюменской области достигла 211 млн тонн.

Что ждало махину

В 1980-м случилось закономерное: добыча нефти на Самотлоре резко снизилась. Причин этому было много, в первую очередь – порочный принцип «максимум добычи – минимум затрат».

Бывший начальник Мегионской нефтеразведочной экспедиции Абазаров связывает это и с отсутствием контроля за разработкой после смерти Муравленко, который очень придирчиво требовал соблюдения технических правил и оптимальных режимов:

– Самотлор буквально разодрали по кусочкам, загубили 5 тысяч скважин. Из-за бесконечного «давай-давай» истощились запасы, началось обводнение.

После смерти Муравленко у штурвала Главного производственного управления по нефтяной и газовой промышленности встал Феликс Аржанов. При нем Западная Сибирь вышла на 312,6 миллиона тонн нефти. Геополитическая ситуация и экономика СССР требовала больше.

В 1980-м руководство главком перешло к Ришаду Булгакову – Герою Социалистического Труда и генеральному директору «Татнефти». Тем не менее ситуация складывалась непростая. Главк, который обеспечивал основную долю добычи в масштабах всего Союза, систематически не выполнял плановые задания.

Уже в 1983 году на смену Булгакову пришел Роман Кузоваткин – генеральный директор «Юганскнефтегаза». Для усиления его позиций руководство страны пошло на беспрецедентный шаг: должность начальника главка была повышена до заместителя министра нефтяной промышленности СССР.

Но даже такие меры не принесли желаемого результата. По итогам пятилетки показатели оказались неутешительными: недобор нефти в Западной Сибири составил 31 миллион тонн. Это стало серьезным вызовом для всей нефтяной отрасли страны.

Общей бедой стало постепенное разрушение с наступлением перестроечных времен мощных, хорошо оснащенных технически, обладающих первоклассным кадровым составом тюменских главков.

Весной 1985-го в Тюмень направили Валерия Грайфера, начальника планово-экономического управления Миннефтепрома СССР. Он стал последним командиром Главтюменнефтегаза.

– В силу удаленности от Москвы мы были вынуждены вести дела самостоятельно, без ненужных согласований по пустякам со столицей, – вспоминал Валерий Грайфер. – И вот в министерстве стали говорить, что руководство главка рвется к власти и вообще у них много амбиций. Именно ревностное отношение к нам и нашей работе проявилось при подготовке решения о ликвидации главка. Вероятно, в Москве думали, что тем самым удастся поднять авторитет самого министерства. К тому же у нас не осталось защитников. Был ликвидирован отдел тяжелой промышленности ЦК КПСС, с должности первого секретаря Тюменского обкома партии был снят Г.П. Богомяков. К тому времени уже умер Б.Е. Щербина, поддерживавший нас в правительстве. Я писал письма в ЦК КПСС, лично М.С. Горбачёву, но он уже их не читал.

Главтюменнефтгаз ликвидировали в 1990 году.

Спасибо вам!

Заканчивается история главка кабинетом Виктора Муравленко. Еще тринадцать лет после того, как он умер, эти стены слышали голоса его сподвижников – Аржанова, Булгакова, Кузоваткина, Грайфера. Здесь время замерло: паркет, стол, простые шторы и телефоны.

Сегодня, спустя 35 лет, ни предприятия, ни страны, давшей ему жизнь, уже нет. Я выключаю свет советских трехрожковых ламп и тихо закрываю двери, оставляя этот кусочек прошлого наедине с собой.

Но это не просто страница истории, нет! Это фундамент, на котором стоит настоящее и строится будущее российской нефтяной отрасли.

Меняются здания, переименовываются компании, совершенствуются технологии, но дух первопроходцев, рожденный в этих стенах, продолжает жить. В каждом новом поколении нефтяников, в каждом месторождении, в каждой капле добытой нефти.

Материал подготовлен по архивам медиахолдинга «Тюменская область сегодня», ТАСС и Союза журналистов России.

Редакция газеты «Тюменская область сегодня» благодарит Фонд им. В.И. Муравленко за помощь в подготовке материала.