Лусине Арутюнян: к любому пациенту отношусь как к своим родителям

Лусине Арутюнян: к любому пациенту отношусь как к своим родителям. .

В России 18 июня отмечается День медицинского работника. В преддверии этого праздника редакция издания «Тюменская область сегодня» заглянула в гости к человеку, который каждый день буквально держит в руках сердца своих пациентов. Сердечно-сосудистый хирург высшей категории, врач областной клинической больницы № 1 Лусине Арутюнян рассказала об ответственности и эмоциях за операционным столом, профессиональной интуиции и женщинах в медицине.

О выборе профессии

– Я никогда не хотела быть врачом, – сразу огорошила кандидат медицинских наук и доцент кафедры хирургии Тюменского медуниверситета и, смеясь, продолжает, – это было желанием моих родителей. Они хотели, чтобы моя деятельность была связана с кардиологией. Я же в детстве планировала пойти в журналистику, на матфак или, в крайнем случае, на экономический. И даже поступила, подав документы в несколько мест. Я окончила школу с золотой медалью, а тогда медалисту можно было попасть в вуз по результатам собеседования. Но отец настоял, чтобы я пошла учиться в медицинский. И знаете, уже на втором курсе появилось осознание, что это лучший вуз и именно та сфера деятельности, которой я хочу заниматься. Окончила Тюменский медуниверситет с отличием, затем – здесь же аспирантуру. Специализация была в нескольких местах – Челябинске, федеральных центрах, за границей. Да и по сей день продолжаю учиться.

Еще когда начинала учебу, знала, что хочу заниматься сердцем. Родители склоняли к кардиологии, а мне больше по душе хирургия. В результате совместила одно с другим и выбрала сердечно-сосудистую хирургию. С одной стороны, специальность достаточно узкая, а с другой – обширная, ведь сосуды есть во всем организме. Мы выполняем весь спектр оперативных вмешательств, кроме головного мозга, – им занимаются нейрохирурги.

О доверии пациентов и женщинах в медицине

– Перед тем, как попасть на операционный стол, пациент проходит ряд исследований, в ходе которых мы собираем анамнез, ставим и подтверждаем диагноз, а затем включаем в лист ожидания – он у нас небольшой. Хирург тоже общается с пациентом: рассказывает про саму операцию, послеоперационный период, реабилитацию. И здесь важно завоевать доверие пациента, ведь он вручает нам свое сердце.

Смеюсь, когда вспоминаю курьезные случаи в начале врачебной карьеры. Однажды пациент вышел из палаты, пошел к заведующему отделением Валерию Нелаеву, где между ними состоялся такой диалог:

– Валерий Степанович, дайте мне кардиохирурга.

– А кого вы хотите?

– Арутюнян хочу.

– А я вам кого дал?

– Это что – ОНА?

Несколько лет назад среди пациентов и даже коллег прочно бытовало мнение, что в хирургии, особенно сердечно-сосудистой, должны быть только мужчины. Профессия трудоемкая, нужны выдержка и сила, да и при операции на сердце хочется быть в опытных руках. Но после нескольких лет успешного оперирования я завоевала доверие пациентов, и теперь они меня рекомендуют своим родственникам и знакомым.

Помимо системы рекомендаций, сильно помогает и статус лечебного учреждения. Например, заведомо известно, что ОКБ № 1 – флагман здравоохранения. Здесь хороший врачебно-сестринский персонал и прекрасная платформа для роста, развития и совершенствования, что непрерывно поддерживается и стимулируется руководством. Когда пациент сюда обращается, он понимает, что его будет оперировать профессионал. Да и мы сами никогда не отправим на операцию молодого доктора без поддержки. Ассистентом всегда выступает более опытный специалист.

Врачи-мужчины, в том числе из других регионов, тоже убедились в моем профессионализме и опыте, который порой больше, чем у них самих. Мне дополнительно повезло, что на моем пути попадались доктора, которые не только меня не задвигали, но и делились опытом. То же касается и остальных моих коллег. Сейчас в целом в сфере сосудистой хирургии меняется отношение к женщинам-специалистам – их становится больше.

О первой операции и ответственности хирурга

– Свою первую операцию помню наизусть, хотя она была в 2007 году. Действовать пришлось внезапно. Заведующий отделением уехал в командировку, я исполняла его обязанности. И так получилось, что оперирующий хирург внезапно заболел, а у нас на столе – больной с клапанной патологией и интубационной трубкой во рту, то есть его надо оперировать в любом случае. Тогда с нами работал ныне покойный Анатолий Иванович Клепалов – основоположник всей кардиохирургической службы в Тюменской области. Я его позвала, объяснила ситуацию. Он выступил моим ассистентом, а я оперировала – выполняла протезирование митрального клапана. Честно говоря, все прошло идеально, не было ни малейшего волнения, поскольку я находилась рядом со специалистом такого класса.

Вообще на кардиохирурге лежит огромная ответственность. Всегда говорю своим ординаторам: одна секунда промедления, один миллиметр движения скальпеля – и это может стоить жизни пациенту. Моментально возникает кровотечение, с которым ты можешь не справиться. Когда, например, пережимаешь аорту или коронарную артерию, и происходит ишемия, должен сориентироваться за считанные секунды. Если случилась остановка или фибрилляция сердца, есть всего пять минут, чтобы «завести» его – через пять минут мозг погибает. К тому же наша клиника делает операции на работающем сердце. И тут в случае внештатной ситуации совсем немного времени, чтобы ее исправить и не допустить необратимых изменений.

Небезосновательно считается, что кардиохирург должен сначала пять лет постоять за спиной ассистента, затем пять лет ассистировать и только потом приступить к самостоятельным операциям.

О профессиональной интуиции

– Если вы спросите моих коллег, они скажут, что Лусине Амазасповна обладает неким врачебным чутьем. Иногда бывает предчувствие на какую-то патологию. Например, говорю: наверное, сегодня привезут расслоение аорты, и через час так оно и происходит. Или иногда во сне вижу, что пациенту стало хуже, тогда прошу коллег быть внимательными, не отходить от него. Или во время операции бывает, что сделаешь все красиво, гемодинамика восстановлена, но внутри что-то шепчет: «проверь ещё раз». Выворачиваешь сердце, а там отошла клипса от сосуда, что чревато кровотечением. Ассистент спрашивает меня, как я это поняла, а я сама не знаю. Или недавно был пациент. Прооперировала, все хорошо с сердцем, но не дышит самостоятельно и всё тут. Выходной день, еду по трассе, поговорила с дежурным реаниматологом. А внутренний голос говорит: «Что ты трубку положила? Надо действовать, пациент не доживет до утра». И я звоню в клинику, старшим товарищам, согласовываю подключение к специальному аппарату, который протезирует функцию легких. Позже, обсуждая наши действия с коллегами, мы пришли к выводу, что ещё бы несколько часов, и пациент точно бы умер. А это здоровый мужчина, который должен жить. Бывает, наоборот: «тяжелый» больной, с сопутствующими заболеваниями, а ты уверен, что он «проскочит», и в результате человек выживает.

Об эмоциях в операционной и личной жизни врача

– Всего в клинике в год проводится до 400 операций на сердце, примерно треть – мои, практически оперирую каждый день. Общее количество перестала считать, когда их число перевалило за тысячу. И это только операции на сердце, а есть еще на венах, артериях, ежемесячное дежурство в Центре медицины катастроф.

При этом хирург должен быть в форме. Меня учили и сама сейчас учу ординаторов следующему: если есть какая-то проблема или плохо себя чувствуешь – в операционную не идешь. Каждый человек ложится сюда один раз, и он должен получить качественную помощь. Я каждого больного воспринимаю как своего отца или мать. И неважно, это 92-летняя бабушка из села или вип-пациент. Мои коллеги придерживаются того же принципа.

Что касается волнения, то за годы практики оно ушло, потому что теперь есть шаги на несколько ходов вперед, что я буду делать в том или ином случае. Также научилась отключаться от работы. Помню, как раньше после операции сидела в отделении реанимации допоздна, хотя с пациентом уже работали реаниматологи, и я им ни чем не могла помочь. Сейчас же оперирую и стараюсь не задерживаться, так как есть полное доверие к коллективу, к дежурным докторам. Просто дома не убираю далеко телефон.

Молодым коллегам рекомендую научиться рационально распределять свой образ жизни. Нервный, эмоциональный, истощенный доктор на работе никому не нужен. Дома расслабляюсь и переключаюсь с работы на родных, друзей, хобби, спорт. Я лично люблю подвижные виды: тренажерный зал, бассейн. Время для отдыха всегда можно найти.

О тюменской кардиохирургии

Могу с гордостью сказать, что Минздрав всегда приводит Тюмень в пример и ставит на первые места, и мне есть с чем сравнить. Возьмем Армению, Ереван, откуда я родом. Многие пациенты приезжают оттуда за оказанием высокотехнологичной помощи не в Москву, а именно в наш город. И не потому, что я здесь работаю, а потому, что знают, какая здесь доступность в оказании качественной медицинский помощи для людей. Если к нам обратится пациент в возрасте, мы никогда не зададимся вопросом, зачем ему делать, к примеру, эндоваскулярное протезирование клапана, которое стоит 2 миллиона рублей. Мы примем человека, обследуем и включим в лист ожидания. Для большинства рутинных операций он у нас всего месяц, что встречается далеко не во всех клиниках.

Плюс у нас очень сильная школа. Бесконечно можно называть фамилии тех людей, которые внесли колоссальный вклад в развитие и становление кардиохирургии в Тюменской области. Это Анатолий Иванович Клепалов, Валерий Степанович Нелаев, о которых я уже упоминала, также Кирилл Викторович Горбатиков, Сергей Михайлович Корней – мой первый учитель. Мои коллеги из отделения, где сейчас работаю: Стогний Н.Ю., Прихотько В.В и другие. В нашей многопрофильной больнице, наряду с другими отделениями, мощная лабораторно-диагностическая и реанимационная службы, состоящие из настоящих профессионалов, у которых я непрерывно учусь. В свою очередь, я стараюсь передать свои знания и навыки своим ученикам, некоторые из которых уже работают со мной бок о бок.

Благодаря системе наставничества у нас сформировался слаженный коллектив: мы всегда взаимозаменяемы, консультируемся друг с другом, «не брезгуем» пригласить коллегу в операционную и спросить совета. Потому что наш основной девиз – работать на репутацию, завоевывать доверие и совершенствовать технологии.