Тобольский историк отметил общность судеб Гермогена и Распутина
Предлагаем вниманию читателей статью историка и писателя Вячеслава Софронова.
Двух столь непохожих людей – священномученика Гермогена, бывшего в последние годы жизни епископом Тобольским, и Григория Ефимовича Распутина, тобольского крестьянина, – непостижимым образом свел Тобольск, и надеюсь, что примирил, хотя уже в совсем ином мире. История их взаимоотношений не только удивительна, но и во многом поучительно, а потому вкратце изложим ее.
Будущий епископ Гермоген (в миру Георгий Ефремович Долганев) родился 25 апреля 1858 г. в семье священника Херсонской епархии. Приобретя на родине необходимые знания, в классической гимназии Херсона, он поступил на юридический факультет Новороссийского университета, который окончил в 1886 г., прослушав дополнительно курс на математическом и на историко-филологическом факультете. После этого он поступил в Санкт-Петербургскую Духовную академию, где в 1890 г. был пострижен в монашество с наречением ему имени Гермогена. В 1893 г. он окончил академию и был назначен инспектором, а затем с 1898 г. – ректором Тифлисской духовной семинарии с возведением в сан архимандрита. Кроме того, он был редактором «Духовного вестника Грузинского экзархата» и исполнял многие другие поручения. 14 января 1901 г. в Санкт-Петербургском Казанском соборе состоялась хиротония архимандрита Гермогена во епископа Вольского, викария Саратовской епархии, а уже 21 марта 1903 г. преосвященный Гермоген был назначен епископом Саратовским и Царицынским. Став правящим архиереем, он сразу заявил свою программу: «Трудиться, трудиться и трудиться на благо паствы, в союзе мира и любви, в послушании власти, при полном единении сил и единодушном стремлении соработников принести пользу тем, для кого назначаются работы».
Вот этот человек, окончивший университет, а затем духовную академию, в 1904-1905 гг. принимает участие в судьбе тобольского крестьянина Григория Распутина, ведет с ним долгие беседы, знакомит с другими церковнослужителями. Что же их сблизило? Какие общие темы они находили для своих частых и продолжительных бесед? Трудно ответить на вопрос, что заставило Гермогена сказать архиепископу Тихону (Троицкому) о загадочном страннике, что только начал свое вхождение в столичные салоны: «Это раб Божий. Вы согрешите, если даже мысленно его осудите».
Вряд ли мы сможем дать однозначный ответ, но, скорее всего, объединяло этих двух столь разных людей одно – обеспокоенность за все, что происходило на тот момент в стране. Однако каждому виделись различные пути решения тех вопросов, над которыми все еще и мы, современники, ломаем головы. Не будем вдаваться в причины, которые в дальнейшем развели их и сделали чуть ли не противниками. Но после мученической смерти Григория Ефимовича сам епископ Гермоген, находясь уже в Тобольске, вспоминал о нем во время встречи с зятем Распутина Б. Н. Соловьевым.
8 марта 1917 г. решением Св. Синода и его обер-прокурора Львова епископа Гермогена назначают на Тобольскую кафедру. В конце лета сюда же была направлена и императорская семья Романовых, но встречи с ними ему были запрещены. В 1918 г. в Тобольске появился и Б. Н. Соловьев, который прибыл в город якобы с тайной целью освобождения царской семьи. Во время его встречи с епископом Гермогеном тот будто бы сказал ему следующее о Григории Распутине: «Я его любил и верил в него, вернее, в его миссию внести что-то новое в жизнь России, что должно было укрепить ослабшую связь между Царем и народом на пользу и благо последнего». Далее он признается, что «видя его усилившееся влияние при Дворе и учитывая, что его идеи будут еще вредоноснее, я начал энергичную кампанию против него». Но власти не поддержали Гермогена, и в результате епископ был направлен в ссылку в Жировицкий монастырь в Саратовской губернии и там он с ужасом увидел «борясь за Трон, я своей борьбой только скомпрометировал его лишний раз!»
Затем Гермоген рассказал Соловьеву, как в декабре 1916 г. он получил газеты, где сообщалось об убийстве Г. Е. Распутина, и, войдя в свою келью, невольно подумал: «Вот он гнал меня и из-за него я нахожусь сейчас на положении ссыльного, но возмездие было близко, и кара Божия обрушилась на него и он убит!» И тут владыка Гермоген услышал громкий голос Григория у себя за спиной: «Чему радовался?... Не радоваться надо, а плакать надо! Посмотри, что надвигается!»
Далее епископ Гермоген вспоминает: «Я обомлел в первую минуту от ужаса…. Уронив газету и очки, я боялся повернуться, да и не мог сделать этого… Словно остолбенел. Наконец, перекрестившись, я быстро встал, оглядел келию – никого!» Он признается Соловьеву, что ошибиться никак не мог – то был голос именно Григория Распутина. «Не мне тебе рассказывать, ты это и не хуже меня знаешь, что Григорий был особенным человеком, и много чудесного связано с его личностью».
Весной 1918 г. владыка Гермоген был арестован красноармейцами и увезен в Екатеринбург, куда позднее была привезена и царская семья. Затем его направили в Тюмень, а там посадили на пароход вместе с другими священниками, которые ратовали за освобождение его из заключения. 16 июня 1918 г. их, обмотав веревками и привязав груз, бросили в воды реки Туры напротив села Покровского – родины Г. Е. Распутина.
Крестьяне села Покровского достали из воды тело владыки и погребли возле церкви, построенной на средства, собранные Григорием Ефимовичем, за благословлением на строительство которой он отправился в Петербург, где и познакомился с владыкой Гермогеном. Позднее тело владыки было перевезено в Тобольск. В 2000 г. он был причислен к лику священномученников.
Кто-то из тоболяков в те неспокойные годы написал песню «На смерть мученика», отрывки из которой приведем ниже:
«Тише волны, ветер...
Полно над рекою бушевать.
Затихайте, не мешайте
Страстотерпцу почивать.
Плавно льется, вдаль несется
Над Тобольском грустный звон,
С крестным ходом всем народом
Страстотерпца встретил он.
……………………………
Прямо стойте, дружно пойте
Здесь на месте на святом,
Очищайтесь, совещайтесь,
Мир Христов несите в дом.
Помяни нас, огради нас
От врагов и от измен,
Наш архипастырь Гермоген».
Говорят, неисповедимы пути Господни. Это можно понимать и как то, что судьбы наши складываются порой из очень непонятных фактов, понять которые нам не всегда дано. Но пройдет время, оглянешься назад и увидишь, что дорожка, тобой проторенная, очень пряма и направлена к одной единственной цели. Только к какой? А у всех по-разному: у кого к Храму, а у кого и совсем в противоположную сторону…
Читать также:
К 150-летию со дня рождения Григория Распутина: взгляд в прошлое