Лирика: Лучше не быть пророком...
8 сентября не стало поэта и прозаика, основателя литературно-художественного альманаха «Врата Сибири», заслуженного работника культуры РФ Анатолия Васильева.
досье
Анатолий Васильев (1936–2018), поэт, основатель альманаха «Врата Сибири».
■ Родился в г. Ишиме. В 1942–1951 гг. жил в деревне Безруково (ныне – Ершово). Окончил в 1958 году Киевское военно-медицинское училище, в 1964 году – Омский медицинский институт, в 1974 году – политологический факультет военного университета. Кандидат медицинских наук, доцент, подполковник запаса.
■ Первые стихи опубликовал в студенческие годы. Печатался в журналах «Сибирские огни», «Юность», «Наш современник», «Октябрь», «Байкал», «Советский воин» и др., в газетах «Комсомольская правда» «Литературная Россия» и др., в альманахах и коллективных сборниках.
■ Первая книга «Под одним небом» издана в 1963 году в Омске. Позднее вышли в свет поэтические сборники: «Твоими тропами» (Новосибирск, 1965), «Завтра выпадет снег» (1971), «Ранний мир» (Свердловск, 1977), «Середина октября» (Москва, 1979), «Ради прошлого и будущего» (Тюмень, 1988), «Вечерние птицы» (Тюмень, 1999), «Я дальний спутник» (Тюмень, 2000) и др. Выступал в жанрах исторической прозы. В 2007-2008 гг. вышел трехтомник избранных сочинений.
■ В 1988 году Анатолий Васильев создал и возглавил в Тюмени отделение Российского фонда культуры. Был инициатором издания ряда журналов: «Сибирский тракт», «Казачья застава». С 1999 года – главный редактор альманаха «Врата Сибири». Лауреат областной литературной премии имени Ермакова (1987). Заслуженный работник культуры РФ (1999). С декабря 2004-го по декабрь 2006 года избирался ответственным секретарем Тюменской областной писательской организации.
■ Член Союза писателей СССР с 1987 года.
Стихи о старом городе Таре
Торовата Тара товарами.
С тароторкою тарабарской
Деревянными тротуарами
Люд торговый ступает
по-барски.
А за высящимися заборами –
По кирпичной кладки амбарам
Штуки шелка с мехами
отборными,
Плюш и хна, и бадьи
с нектаром.
Торовата Тара товарами.
Бродит Тара большим базаром.
Пахнет жареным,
пахнет пареным,
Пахнет свежим и залежалым.
И нет-нет над лесами
окольными,
Чтобы звонче смеялось злату,
Восемнадцать церквей
колокольнями
Бронзу густо сыпать заладят.
Ох, темны, ох, темны
беззвездные
Опускаются ночи над Тарой.
Прикорнув на земле
разостланной,
Спят юродивые у тротуаров.
Спят под стражей отцов
и горничных
Дочки, пышные как опара…
Ни руля, ни стяга, ни кормчего
Нет у грузного струга Тары.
На зеленом острове
Владимиру Пальчикову
Иртыш не знает счета
верстам.
Не помнит счета лет и зим.
Выносит нас Зеленый Остров
В работу, молодость и синь.
Заходим в дни широким
руслом.
Рисковей скорость у излук.
Все так же путь волнами
устлан.
Все так же даль и ширь вокруг.
И солнца вешняя крамола,
И вешний гром, и вешний
дождь,
И остается за кормою
Все проходящее и ложь.
***
Все те же споры
в свете ламповом.
Поэмы. Формулы. Мазки.
Друзья отчаянно
талантливы –
Хоть отойди да шапку скинь.
Их соль и суть –
упрек насмешливый
Мастеровым и мастерам.
Их тесто так давно
замешано,
Пора бы быть и пирогам.
А вот увы.
Смолкаешь замкнуто
И локти вдавливаешь в стол.
Уж возраст за полдень,
а сам-то ты
Как далеко от них ушел?!
Кого учить?!
Сплошная грамотность.
Любой на выкладки горазд.
И все сомнительнее
крайности,
И все прищуреннее глаз.
***
Некогда дань платить
мелочам.
Падают звезды по вечерам
В стынущий август,
в густые овсы –
И останавливаются часы.
Тихо, как в зале
после спектакля.
Капают с крыш
монотонные капли.
Веско и выразительно – будто
Капают кровные наши
минуты…
***
Ах, какая ты рыжая-рыжая!
Было просто сердце обжечь.
Под какими надежными
крышами
Это пламя надо беречь?!
Брови сходятся у переносицы.
Мне понятно давным-давно:
Не успеешь мигнуть –
перебросится
На соседний квартал оно.
Ветер искрами раскаленными
Полетит на мои пустыри…
Только я из огнепоклонников,
Ты не слушай меня – гори.
***
Сумасбродная, непослушная,
Все срывающаяся в бега,
Я засею твоими веснушками
Удивившиеся луга.
И когда голубой околесицей
Май пройдет по земле
через год,
Столько рыжих ромашек
в окрестности
Из веснушек твоих взойдет!
На увале любом, в низинке ли, –
Где б твой путь ни лежал
незрим, –
Встанет каждая не былинкою,
А признаньем моим живым.
***
Весь мир зови на выручку
И ниц пади моля.
Прощайте, Ира-Ирочка,
Хорошая моя.
Не разобраться в ребусе:
В душе темным-темно.
В пустующем троллейбусе
Замерзшее окно.
Мы так друг другом бредили,
Как невозможно впредь.
И ах, этого бы, третьего,
Глаза мне разглядеть!
Не надо указательным
Оттаивать стекло.
Уже не обязательно.
И время истекло.
И только льдинка голоса:
Не надо – уходи!
Все колется, и колется,
И колется в груди.
***
Умерла моя мама.
Отхлопотала.
Отколдовала
руками мучными.
Остановились
под стулом устало
Бесшумные мамины
туфли ночные.
Сиреневый запах.
Кленовые бусы
Звенят в палисаднике
после цветенья.
А в доме без мамы
безмолвно и пусто,
По стенам
пугливые мечутся тени.
Мелькают года,
как в дороге селенья
Но с прежнею болью –
щемящей, бездонной –
Тепло материнского
прикосновенья
Хранит еще каждая вещь
в нашем доме.
Производство в офицеры
Лейтенанты целуют знамена.
И познабливает слегка
От торжественного холодка
На притихшем плацу
батальоны.
Пролетают эпохи в мгновеньях.
А они в переплеске погон
На колено встают у знамен,
Чтоб не знать, как стоят
на коленях.
***
Дощатый мост.
Дорога на Ишим.
Над маревом плывущие увалы.
И чибисы, над зарослями тала
Взлетающие с утренних
лощин.
И свет из тех
послезакатных сит
На западе в июле
перед жатвой,
Когда с покоса
бойкая лошадка
Под сумерками весело трусит.
И колкая сентябрьская стерня.
И паутин сентябрьское
касанье…
Родись я под другими
небесами –
Во мне недоставало бы меня.
***
Люблю неторопливые слова.
Неторопливо падает листва.
Неторопливы дни
в лесу осеннем.
Дымы неторопливы
над селеньем.
И журавлей в заоблачный
разлив
Нетороплив полет.
Нетороплив.
***
По огнищам, урочищам,
поймам
Жизнь раздарена музам
и узам.
Кто-то призраком счастья
был пойман,
Кто-то, кажется,
не был им узнан.
Нас к заутрене колокол будит,
Будят ранние автомобили.
Мы считали, что все еще
будет,
Оказалось, что все уже было.
***
Да, господа, не слабо!
Тяжек с похмелья день.
Рядом валяется баба,
Грязная, как Тюмень.
Не завожу знакомства.
Между нами черта.
Все-таки я из Омска,
Все-таки не чета.
***
Небосвода осенняя полинь.
Перелесков степных рыжина.
И живешь ты в неведенье
полном,
Что судьба твоя предрешена.
Деды-бабки очьми отмерцали,
Отмолились в углу на свечу.
Пролечу, прозвеню бубенцами
И тебя на лету подхвачу.
***
Вот и кончено – расстаемся.
Ничего не поняв ладом,
Ухожу – уезжаю из Омска,
Будто свой оставляю дом.
Я боюсь твоего молчанья.
другого боюсь, прости, –
Из годов и далей к началу
Одиноким скитальцем прийти.
Только лучше не быть пророком
На исходе этого дня.
Оставайся. И ненароком
Еще раз не предай меня.
Опубликовано: газета №165(4700)
досье
Анатолий Васильев (1936–2018), поэт, основатель альманаха «Врата Сибири».
■ Родился в г. Ишиме. В 1942–1951 гг. жил в деревне Безруково (ныне – Ершово). Окончил в 1958 году Киевское военно-медицинское училище, в 1964 году – Омский медицинский институт, в 1974 году – политологический факультет военного университета. Кандидат медицинских наук, доцент, подполковник запаса.
■ Первые стихи опубликовал в студенческие годы. Печатался в журналах «Сибирские огни», «Юность», «Наш современник», «Октябрь», «Байкал», «Советский воин» и др., в газетах «Комсомольская правда» «Литературная Россия» и др., в альманахах и коллективных сборниках.
■ Первая книга «Под одним небом» издана в 1963 году в Омске. Позднее вышли в свет поэтические сборники: «Твоими тропами» (Новосибирск, 1965), «Завтра выпадет снег» (1971), «Ранний мир» (Свердловск, 1977), «Середина октября» (Москва, 1979), «Ради прошлого и будущего» (Тюмень, 1988), «Вечерние птицы» (Тюмень, 1999), «Я дальний спутник» (Тюмень, 2000) и др. Выступал в жанрах исторической прозы. В 2007-2008 гг. вышел трехтомник избранных сочинений.
■ В 1988 году Анатолий Васильев создал и возглавил в Тюмени отделение Российского фонда культуры. Был инициатором издания ряда журналов: «Сибирский тракт», «Казачья застава». С 1999 года – главный редактор альманаха «Врата Сибири». Лауреат областной литературной премии имени Ермакова (1987). Заслуженный работник культуры РФ (1999). С декабря 2004-го по декабрь 2006 года избирался ответственным секретарем Тюменской областной писательской организации.
■ Член Союза писателей СССР с 1987 года.
Стихи о старом городе Таре
Торовата Тара товарами.
С тароторкою тарабарской
Деревянными тротуарами
Люд торговый ступает
по-барски.
А за высящимися заборами –
По кирпичной кладки амбарам
Штуки шелка с мехами
отборными,
Плюш и хна, и бадьи
с нектаром.
Торовата Тара товарами.
Бродит Тара большим базаром.
Пахнет жареным,
пахнет пареным,
Пахнет свежим и залежалым.
И нет-нет над лесами
окольными,
Чтобы звонче смеялось злату,
Восемнадцать церквей
колокольнями
Бронзу густо сыпать заладят.
Ох, темны, ох, темны
беззвездные
Опускаются ночи над Тарой.
Прикорнув на земле
разостланной,
Спят юродивые у тротуаров.
Спят под стражей отцов
и горничных
Дочки, пышные как опара…
Ни руля, ни стяга, ни кормчего
Нет у грузного струга Тары.
На зеленом острове
Владимиру Пальчикову
Иртыш не знает счета
верстам.
Не помнит счета лет и зим.
Выносит нас Зеленый Остров
В работу, молодость и синь.
Заходим в дни широким
руслом.
Рисковей скорость у излук.
Все так же путь волнами
устлан.
Все так же даль и ширь вокруг.
И солнца вешняя крамола,
И вешний гром, и вешний
дождь,
И остается за кормою
Все проходящее и ложь.
***
Все те же споры
в свете ламповом.
Поэмы. Формулы. Мазки.
Друзья отчаянно
талантливы –
Хоть отойди да шапку скинь.
Их соль и суть –
упрек насмешливый
Мастеровым и мастерам.
Их тесто так давно
замешано,
Пора бы быть и пирогам.
А вот увы.
Смолкаешь замкнуто
И локти вдавливаешь в стол.
Уж возраст за полдень,
а сам-то ты
Как далеко от них ушел?!
Кого учить?!
Сплошная грамотность.
Любой на выкладки горазд.
И все сомнительнее
крайности,
И все прищуреннее глаз.
***
Некогда дань платить
мелочам.
Падают звезды по вечерам
В стынущий август,
в густые овсы –
И останавливаются часы.
Тихо, как в зале
после спектакля.
Капают с крыш
монотонные капли.
Веско и выразительно – будто
Капают кровные наши
минуты…
***
Ах, какая ты рыжая-рыжая!
Было просто сердце обжечь.
Под какими надежными
крышами
Это пламя надо беречь?!
Брови сходятся у переносицы.
Мне понятно давным-давно:
Не успеешь мигнуть –
перебросится
На соседний квартал оно.
Ветер искрами раскаленными
Полетит на мои пустыри…
Только я из огнепоклонников,
Ты не слушай меня – гори.
***
Сумасбродная, непослушная,
Все срывающаяся в бега,
Я засею твоими веснушками
Удивившиеся луга.
И когда голубой околесицей
Май пройдет по земле
через год,
Столько рыжих ромашек
в окрестности
Из веснушек твоих взойдет!
На увале любом, в низинке ли, –
Где б твой путь ни лежал
незрим, –
Встанет каждая не былинкою,
А признаньем моим живым.
***
Весь мир зови на выручку
И ниц пади моля.
Прощайте, Ира-Ирочка,
Хорошая моя.
Не разобраться в ребусе:
В душе темным-темно.
В пустующем троллейбусе
Замерзшее окно.
Мы так друг другом бредили,
Как невозможно впредь.
И ах, этого бы, третьего,
Глаза мне разглядеть!
Не надо указательным
Оттаивать стекло.
Уже не обязательно.
И время истекло.
И только льдинка голоса:
Не надо – уходи!
Все колется, и колется,
И колется в груди.
***
Умерла моя мама.
Отхлопотала.
Отколдовала
руками мучными.
Остановились
под стулом устало
Бесшумные мамины
туфли ночные.
Сиреневый запах.
Кленовые бусы
Звенят в палисаднике
после цветенья.
А в доме без мамы
безмолвно и пусто,
По стенам
пугливые мечутся тени.
Мелькают года,
как в дороге селенья
Но с прежнею болью –
щемящей, бездонной –
Тепло материнского
прикосновенья
Хранит еще каждая вещь
в нашем доме.
Производство в офицеры
Лейтенанты целуют знамена.
И познабливает слегка
От торжественного холодка
На притихшем плацу
батальоны.
Пролетают эпохи в мгновеньях.
А они в переплеске погон
На колено встают у знамен,
Чтоб не знать, как стоят
на коленях.
***
Дощатый мост.
Дорога на Ишим.
Над маревом плывущие увалы.
И чибисы, над зарослями тала
Взлетающие с утренних
лощин.
И свет из тех
послезакатных сит
На западе в июле
перед жатвой,
Когда с покоса
бойкая лошадка
Под сумерками весело трусит.
И колкая сентябрьская стерня.
И паутин сентябрьское
касанье…
Родись я под другими
небесами –
Во мне недоставало бы меня.
***
Люблю неторопливые слова.
Неторопливо падает листва.
Неторопливы дни
в лесу осеннем.
Дымы неторопливы
над селеньем.
И журавлей в заоблачный
разлив
Нетороплив полет.
Нетороплив.
***
По огнищам, урочищам,
поймам
Жизнь раздарена музам
и узам.
Кто-то призраком счастья
был пойман,
Кто-то, кажется,
не был им узнан.
Нас к заутрене колокол будит,
Будят ранние автомобили.
Мы считали, что все еще
будет,
Оказалось, что все уже было.
***
Да, господа, не слабо!
Тяжек с похмелья день.
Рядом валяется баба,
Грязная, как Тюмень.
Не завожу знакомства.
Между нами черта.
Все-таки я из Омска,
Все-таки не чета.
***
Небосвода осенняя полинь.
Перелесков степных рыжина.
И живешь ты в неведенье
полном,
Что судьба твоя предрешена.
Деды-бабки очьми отмерцали,
Отмолились в углу на свечу.
Пролечу, прозвеню бубенцами
И тебя на лету подхвачу.
***
Вот и кончено – расстаемся.
Ничего не поняв ладом,
Ухожу – уезжаю из Омска,
Будто свой оставляю дом.
Я боюсь твоего молчанья.
другого боюсь, прости, –
Из годов и далей к началу
Одиноким скитальцем прийти.
Только лучше не быть пророком
На исходе этого дня.
Оставайся. И ненароком
Еще раз не предай меня.
Опубликовано: газета №165(4700)