Актер Тюменского драмтеатра Геннадий Баширов приглашает на бенефис
Юбилей актера на сцене руководство Тюменской «драмы» перенесло ближе к юбилею самого театра. Бенефис Баширова состоялся в субботу вечером под знаком спектакля «Он, она, окно, покойник».
досье
Геннадий БАШИРОВ,
актер Тюменского драматического театра, заслуженный артист РСФСР.
- Родился 15 июля 1947 года в городе Чистополе Татарской АССР.
- В 1968 году окончил Казанское театральное училище.
- С 1968 по 1971 год работал в Казанском государственном Большом драматическом театре им. Качалова.
- С 1971 по 1974 год работал в Русском драматическом театре Марийской АССР.
- В Тюменском театре работает с сентября 1974 года.
- В творческом багаже артиста – более 80 спектаклей.
Кстати, «комедию положений» по пьесе Рэя Куни (она идет 12-й год подряд) 3 марта сыграют в 137-й (!) раз. Накануне творческой встречи со зрителями корреспонденты газеты побеседовали с Геннадием Владимировичем – о том, как все начиналось, о судьбоносных ролях, счастье в профессии и «секретном хобби».
– Геннадий Владимирович, актерство – это мечта или случайность? Кумиру какому, может, подражали?
– Трудно сказать: хотел или не хотел попасть в театральное дело… Мою судьбу решила учительница русского языка и литературы Нелли Дмитриевна Бабенкова – она вела драмкружок, художественное чтение, организовала так называемые вечера по культуре поведения – в общем, ставила сценки воспитательного характера. В десятом классе мы замахнулись на полноценный спектакль Виктора Розова «В добрый час». Я играл главного героя – Андрея. Эта же роль, уже в кино, была у обаятельнейшего Леонида Харитонова. Помню, после спектакля Нелли Дмитриевна подошла ко мне:
– Гена, может, посвятишь себя искусству?!
– Не знаю… А что надо делать?
– В Казани есть театральное училище – поезжай туда.
Мы-то сами жили в Чистополе – это в 130 километрах от Казани. И вот какая история произошла: выпускной вечер в школе, допустим, сегодня, а завтра с утра – вылет в Казань; проспал, конечно, и поступать пришлось уже с другим потоком.
– Ну а что в голове было? Мысли о какой профессии?
– Я из рабоче-крестьянской семьи. Родители и родственники – простые люди: механизаторы, комбайнеры, шоферы. Папа на часовом заводе работал. Сам я чертил хорошо – вот он и звал меня попробоваться в проектном бюро. В Чистополе же нет никаких учебных заведений: за образованием ребята едут кто куда. Наверное, судьба моя такая. И настойчивость учительницы. В общем, все сошлось! Но если б не было способностей, ничего б и не получилось.
Окончил училище – взяли в Казанский Большой драматический театр имени Качалова.
– Три года вы там пробыли?
– Да, три года. Почему так мало? Надо было расти, ведь у меня к тому времени семья появилась, сынок.
– В «качаловском» стало тесно и скучно?
– Конечно, были роли, и неплохие. Но не главные. Режиссер больше ориентировался не на местных выпускников, а на актеров из Ленинграда: им он обещал все, с ними занимался, а я сам по себе. Ведь и взяли меня «без обязательств»: мол, взяли, будь доволен, что попал в такой театр. Три года «подовольствовался» и решил что-то менять.
– Новое место сами искали или вас специально позвали? В Марийскую АССР, если не ошибаюсь.
– Это сейчас Интернет всему голова, а раньше нужно было ездить, договариваться. К нам как-то пожаловало руководство Русского драматического театра из Йошкар-Олы – Марийская Республика – в 150 километрах от Казани. Меня заметили, пригласили, предложили и зарплату больше, и жилье.
– И в Русском вы три года отработали. Прямо магическая цифра.
– Не роковая. Можно сказать, что счастливая.
– К Тюмени давно присматривались?
– Тюмень никак не фигурировала в моих планах. Знал только, что в городе есть река по названию шахматной фигуры – Тура. С переездом сюда все получилось спонтанно. В мае 1974 года отправился Русский театр на гастроли в Великий Новгород через Москву. В столице вместе со старшим коллегой попал в Министерство культуры РСФСР. Товарищу надо было туда по делам. Ждал его в фойе. А там, в министерстве, – конференция режиссеров. Так и познакомился с Евгением Плавинским, главрежем Тюменского драмтеатра. Обменялись мнениями о том о сем. Как оказалось, я ему подходил по типажу: лирический герой. В конце августа поехали семейством, в сентябре приступил к работе.
Прочти сразу мне дали первую актерскую категорию, квартиру, с садиком проблем не возникло. Плавинский – удивительный человек! В самом начале мы с ним, конечно, спорили, а потом очень даже хорошо ладили. Я сохранил все премьерные программки с его пожеланиями, очень благодарными.
– Первый спектакль в Тюмени?
– Не сам спектакль – вводы: в «Сибирскую балладу» Тоболкина, в «Дениса Давыдова» Соловьева. А первый полноценный спектакль – «Одержимые» по Константину Лагунову. Играл буровика Вальку Буянова. Потом было «Сказание об Анне» Зота Тоболкина, роль младшего сына Ждана. Постановки на местном материале готовили специально для показов на выездах. Начиналось все удачно! Московская пресса отмечала Баширова в «группе лидеров».
– В 2019 году будет 45 лет, как вы на тюменской сцене!
– И 51 год творческой жизни. Причем 3 марта 1968 года получил в училище диплом артиста драматического театра, а 5 марта принят в «качаловскую» труппу.
– Какие роли вам особенно дороги?
– Помнится абсолютно все! Даже вводы. Даже неприятности, не от меня зависящие, которые связаны с работой. По большому счету прикоснуться удалось к шедеврам мировой классики – это зависело от режиссеров, которые меня чувствовали. Не могу сказать, что завалил, не справился. Вася Сыромятов в «Женитьбе Белугина», Воланд в «Мастере и Маргарите», Кропачев в «Нахлебнике», князь Шаховской в «Царе Федоре Иоанновиче», Степан в «Варварах» – эти мои герои: молодые, удалые, красивые. Астров в «Дяде Ване», Кин и Георг в «Кине IV» – в этом спектакле сразу две роли, в разных составах. И Дон Жуаном был, и участвовал в «эквусовской запредельщине» Ларичева. Петруччо, Тартюф, Фальстаф, д´Артаньян. В кино снялся: у Балабанова в «Войне» есть два эпизодика с главными героями. Я никогда ничего особенного не изображал: выдавал то, что было.
Конечно, вспоминаю «Приключения Тома Сойера» в Казанском театре. И кого, вы думаете, мне там дали?
– Гека Финна?
– Негра! Курчавый парик. На руках – морилка, на лице – сложный грим. Никто не узнавал. И это было очень необычно!
– Что вы можете сказать о театральной дружбе?
– Были друзья, но старшего поколения. В Тюмени – Красиков, Романов, Орлов, фронтовик, разведчик. Я годился им в сыновья.
– Вы считаете себя счастливым в профессии?
– Как сказать… Оценивали меня всегда не вовремя – с опозданием.
– В семье Башировых кто-нибудь продолжил ваше дело?
– Маша, дочь старшего сына Дмитрия, сначала танцевала, но не пошла по «культурному пути», и это очень хорошо. Средний внук Матвей, сын моей младшей дочери Анастасии, не имеет к сцене интереса. Вот младший внук Миша, брат Марии, и поет, и танцует в детской группе ансамбля «Зори Тюмени». Абсолютно творческий парень! Зачем им в актерство? Как мне в свое время говорил мамин брат Василий: «Нарошенский ты человек, Гена!»
– Значит, родные все-таки были против?
– Папа, конечно, не одобрял. Мама молчала. Если б послушался отца, так бы в Чистополе и остался – шофером, например.
– Вы же – «голос Победы»! Это потребность души?
– Именно в этой области я получаю истинное удовольствие, ни с чем не сравнимое счастье! На сцене – куча народу, а там, у микрофона, я сам по себе.
Началось это в «качаловском» театре, когда играли сатирическую «Божественную комедию» Исидора Штока. И вот за кулисами, живьем, на каждом показе я говорил: «Внимание! Внимание! На землю прибывает Господь Бог и сопровождающие его архангелы. Слава Богу!» Потом в Казани режиссер ТЮЗа к какой-то революционной дате делал представление на площади – я читал там стихи. Когда в Тюменский областной департамент культуры пришел Евгений Негинский, сфера художественного слова стала для меня более серьезной, содержательной. Мы с Верой Почерк вели парады, демонстрации, награждения, вручения. Теперь работаем с Любой Карпенко.
В театре – три спектакля. В самодеятельность не пойду, преподавать – тоже. Мои лучшие душевные силы – в народных праздниках.
Опубликовано: газета №37(4572)
Читайте больше: