– Командир, ты только не умирай! Отбили мы немца. Слышишь? Не закрывай глаза, слушай сюда. Командир, скоро санитары появятся, отвезут тебя в госпиталь, а там доктора быстро на ноги поставят. По себе знаю. Три раза в гос-питале был, и вишь, как новенький. Командир, не умирай! Мы с тобой еще до Берлина вместе дойдем, теперь уж немного осталось. Ну где ж там санитары-то? – Петрович сидел на дне окопа, держа голову взводного на коленях. Правая нога затекла, но он терпел, боясь потревожить тяжелораненого командира. Этот был у него уже десятым за годы войны.
Сам Петрович на фронт попал почти в первые дни войны, отступал, был в окружении, вышел к своим, снова участвовал в кровопролитных боях, получил три ранения, растерял по другим частям и похоронил почти всех, с кем начинал воевать. Про взводных говорили, что его боевой путь длится три дня, если войска идут в наступление, и неделю, если находятся в обороне. Вот и этот, совсем еще мальчишка, девятнадцатилетний пацан, выпросился на фронт со второго курса института. Как рассказывал ротный, его не хотели отпускать, убеждали, что война скоро кончится и стране будут очень нужны инженеры, чтобы восстанавливать разрушенную промышленность. Настоял, обивал пороги декана и ректора, потом военкома, говорил, что должен отомстить за погибшего отца. Добился, прошел школу младших командиров и попал на передовую. И вот лежит на дне окопа, истекая кровью.
– Командир, не умирай! Я за тебя дочку замуж выдам, ты только живи. Она у меня красавица! Правда, в этом году только в первый класс пойдет, но ведь вырастет же. Да и ты еще совсем мальчишка. Вот победим немца, окончишь институт, инженером станешь, она к тому времени вырастет. Вот тогда я ее за тебя замуж и отдам. Скажешь, стар ты для нее? Мой батя на двадцать лет был старше моей матери, и ничего. Пятерых народили. Я самый младший, а старшие уже головы сложили. Ну ничего, скоро добьем гадину. Командир, вернешься после госпиталя, вместе мстить за своих будем.
– У тебя, такого старого, дочь маленькая? – прошептал командир.
– Старого, говоришь? Для тебя, конечно, я старик. А вообще-то мне всего тридцать неделю назад стукнуло. Три года в окопах, знаешь ли, не молодят…
– Тридцать? – недоверчиво прошептал командир.
– Тридцать, тридцать… Вот женишься на дочке, папой меня называть будешь, – пошутил Петрович. – Ну вот и санитары появились. Давай, командир, лечись и возвращайся скорее. Не забудь, я дочку за тебя замуж отдам. Ну а если разминемся там или еще что, ты моих найди обязательно. Обязательно! Расскажи, как вместе воевали. Слышишь, командир? Наша деревня Кузнецово называется. У нас там все Кузнецовы. Легко запомнить.
Из госпиталя младший лейтенант Антон Лебедев на фронт больше не попал. Пуля задела какой-то нерв, левая рука стала плохо сгибаться, и его комиссовали. Антон пытался вспомнить имя Петровича, но так и не вспомнил, потому что во взводе все звали его просто Петрович. Для запроса и даже простого письма фамилии и отчества было недостаточно, и бывший боец включился в поиски. Он даже точно не знал, в какой области находится деревня Кузнецово. Каждое лето он ездил то в Вологодскую, то в Кировскую область, искал деревню Кузнецово. Эти поиски стали чуть ли не навязчивой идеей. В читальном зале института он перерыл все словари и энциклопедии. Населенных пунктов с названием Кузнецово было великое множество, причем в каждой области. И даже на Урале и в Сибири. Уже почти отчаявшись разыскать нужную деревню, нашел ее только через десять с лишним лет, когда уже работал главным инженером станкостроительного завода.
Ему повезло. Из райцент-ра в Кузнецово, где к 10-летию Победы в Великой Отечественной войне открывали памятник погибшим односельчанам, как раз отправлялась
группа артистов районного Дома культуры.
Петровича в толпе собравшихся на площади перед сельсоветом Антон не увидел, а написанные на обелиске имена действительно почти все носили фамилию Кузнецов. Даты рождения не были указаны, а Петровичей в списке погибших было около десятка.
– Вы извините, – обратился Антон к стоявшей рядом женщине. – Я ищу Петровича. Имя запамятовал, потому что мы все звали его просто
Петровичем.
– Так и мой муж был Петрович, – вытирая уголком платка заплаканные глаза, ответила женщина.
– Полевая почта 22319.
– Мой! – обрадовалась женщина.
– Жив? – с надеждой спросил Антон.
– Нет, немного не дожил до Победы, – снова заплакала женщина.
– А меня ранило. Он все уговаривал не умирать, дочь замуж отдать обещал, – улыбнулся Антон.
– Так вы и есть тот командир? Он ведь и нам про вас писал, все жалел, что такой молодой, и не был уверен, что вы выживете. Нам тоже писал, что Верке жениха на фронте нашел. Командир. Так Верку с первого класса ребятишки и дразнили командировой невестой. Знаете, как это: тили-тили тесто, командирова невеста.
Антон улыбнулся.
– Да вон она с подружками, – показала женщина и призывно замахала дочери рукой. – Только вы-то уж, поди, давно женаты и детишки растут.
– Знаете, как-то пока не
получилось.
– Здрасьте! – поздоровалась подошедшая девушка.
– Здравствуйте! – поздоровался Антон, откровенно любуясь невестой по завещанию.
– Верка, это папин командир. Тот самый, за которого он тебя обещал замуж отдать.
– Вы правда с папой вместе воевали? – смутившись и густо покраснев, спросила девушка.
– Да, но только совсем недолго. Меня потом тяжело ранило, и больше я на фронт не попал. Моя война меньше месяца длилась.
– А как там наш папа воевал? Расскажете?
– Геройски воевал, – ответил Антон и хотел уже рассказывать про те несколько отбитых атак, в которых участвовал вместе с Петровичем, но женщина его остановила:
– Пойдемте-ка к нашим старикам. Домой к себе я не приглашаю – разговоров потом не оберешься. У них и переночуете.
– Да я, знаете ли, с артистами обратно и уеду.
– Тю! Так они вон только что укатили.
Антон обернулся, машины действительно уже не было.
– Пойдемте, пойдемте, – продолжала женщина. – Там у стариков нам все и расскажете. Им ведь тоже интересно про сына узнать.
Рассказ про войну затянулся почти до полуночи. Антон рассказывал про подвиги советских солдат, среди которых обязательно был Петрович. Сам он успел увидеть немного, но читал о войне в газетах и книгах, поэтому на ходу придумывал новые и новые истории, в которых настоящим героем был сын, муж и отец его благодарных слушателей.
Когда мать с дочерью засобирались домой, Антон тоже встал:
– Можно я вас провожу?
– Да кто нас тут тронет?
Посмотрела на дочь и добавила: «Ну проводите».
…Через день молодых расписали в сельсовете, сыграли скромную – шиковать через десять лет после окончания вой-ны было не на что – свадьбу, а еще через два дня молодожены на попутном грузовике
уехали в райцентр, где пересели на поезд, увозящий командира и завещанную ему бойцом невесту к новой жизни.
Опубликовано: газета №32(4323)
Читайте больше: