Есть имена и есть такие даты...
Как формировались тюменские дивизии в годы войны?
Этот материал не появился бы без многих людей, знаниями и жизненным опытом которых мне так или иначе удалось воспользоваться. Она стала результатом многолетней работы по сбору информации о формировании тюменских дивизий. Большое спасибо историку-краеведу Александру Петрушину, Павлу Белоглазову, Рафаэлю Гольдбергу и Наталье Тереб, ветеранам тюменской журналистики, и тем, кого сегодня нет с нами, ветеранам прославленных 368-й и 384-й стрелковых дивизий – Сергею Александровичу Соловьеву, Сергею Ивановичу Пантюхину, Павлу Афанасьевичу Россомахину, Владимиру Лукьяновичу Мальчевскому и многим другим, с которыми мне довелось общаться.
Под Старой Руссой
В далекую Сибирь пришла телеграмма № 2206 наркома обороны маршала Тимошенко, которая предписывала облвоенкомату в ночь с 22 на 23 июня сформировать к ноябрю 1941 года в Тюмени 368-ю стрелковую дивизию (СД), в Ишиме – 384-ю СД. До Великой Победы оставалось 1 418 дней и ночей.
В августе-октябре 1941 года в Синицынском бору города Ишима началось формирование 384-й стрелковой дивизии и ее 1272-го стрелкового полка. Учет мобилизованных в стрелковую дивизию в райвоенкоматах сводился к отметкам в алфавитных журналах: фамилия, имя, отчество, год рождения, редко – адрес.
Военнообязанные на краткосрочных курсах молодого бойца проходили боевую подготовку. Учились «строить» окопы и землянки, стрелять из оружия.
По воспоминаниям ветеранов, на территории Синицынского лагеря для проживания военнообязанных было построено 1 500 землянок в «три наката». В них ставили трехъярусные нары. Благодаря этому две трети личного состава взвода могли поспать. Остальным приходилось бодрствовать и ждать своей очереди.
В спешке скомплектованные, плохо оснащенные стрелковые и кавалерийские дивизии фактически изначально обрекались на гибель, что полностью осознавали военные специалисты. Начальник отдела управления боевой подготовки Наркомата обороны комбриг Федоров в разговоре с командирами сформированных в Сибири войск прогнозировал: «Куда нам сейчас до обучения… Теперь будем давить массовостью – людьми, да и стоит ли их хорошо учить, если будут бросать в бой дивизию за дивизией, пока не остановят немецкое наступление».
В декабре 1941 года 384-я стрелковая дивизия численностью 7 825 человек отправилась на войну, где была включена в состав 11-й армии Северо-Западного фронта. Здесь же получила приказ: перейти в наступление и прорвать оборону противника, которая проходила по насыпи железной дороги в 4 км, западнее города Старой Руссы, и овладеть станцией Муравьево. Почти две недели дивизия проводила лобовые атаки, немцы отбивали их сосредоточенным огнем. Бойцы и командиры дивизии сражались героически, но с поставленной задачей не справилась, понеся огромные потери. 2 декабря 1942 года приказом главнокомандующего Северо-Западным фронтом маршала Тимошенко 384-я стрелковая дивизия была расформирована, до 80 процентов личного состава потеряно. Погибших в непрерывных контратаках бойцов и командиров занесло снегом в полях и перелесках где-то под Старой Руссой (город был освобожден 18 февраля 1944 года). На сегодняшний день многие из них до сих пор числятся пропавшими без вести. Остатки личного состава переданы в дивизии армии.
«Война – жесточе нету слова»
В июле-сентябре 1941 года в Тюмени из тюменцев, «родившихся с 1905 по 1918 год включительно», была сформирована 368-я стрелковая дивизия. Личный состав – представители районов современных Тюменской, Омской, Новосибирской, Кемеровской областей. Мобилизованные были в основном из контингента второго разряда, ранее имевшие отсрочки призыва по разным причинам, а также лейтенанты из досрочного выпуска Таллинского военно-пехотного училища, к тому времени дислоцированного в нашем городе. Стоит отметить, что среди бойцов 368-й СД находилось немало добровольцев.
Из воспоминаний тюменца Сергея Александровича Соловьева, участника Великой Отечественной войны:
«Воскресным днем 22 июня в Гилевской роще проходили народные гулянья. В ту пору мне шел семнадцатый год, я был музыкантом духового оркестра под руководством Бориса Григорьевича Манна. Планы выходного дня прервал появившийся грузовик, из рупора которого раздалось: «Возвращайтесь в город на митинг! Война!» Так я и мои друзья из духового оркестра стали добровольцами и бойцами музыкального взвода 1224-го стрелкового полка».
Далее ветеран обязательно добавлял, что каждому из них «выдали 120 патронов, карабин, 2 гранаты, противогаз». На вопрос, каким было настроение, отвечал: «Сверхпатриотичное!»
Забегая вперед, скажу, что во время боевых действий музвзвод выполнял работу санитаров. И сколько раненых обязаны этим ребятам своей жизнью!
Среди офицеров были и такие, которые уже побывали на фронте, успели в первые дни войны приобрести некоторый опыт. Один из них – командир дивизии полковник Федор Осташенко, ставший впоследствии Героем Советского Союза (за форсирование реки Тиса в Словакии в 1945 году) и генерал-лейтенантом. Федор Афанасьевич прибыл в Тюмень с Западного фронта, где сражался с врагом под Брянском. Энергичный боевой командир делал все возможное для скорейшего формирования частей и подразделений, подготовки личного состава к боям. Занятия шли по 10–12 часов в сутки.
Прощай, Тюмень
В ноябре 1941 года сформированная тюменская дивизия приступила к погрузке. Отправка частей дивизии на фронт продолжалась в течение четырех дней. Один за другим от платформы Тюменского железнодорожного вокзала отходили воинские эшелоны. В музее боевой славы, что при технологическом колледже ТюмГНГУ (бывшем ПТУ-18), сохранилось письмо солдата Александра Маршанникова, датированное 13 ноября 1941 года, в котором он пишет:
«Стоим сейчас в местечке Н. Зима здесь уже полтора месяца. От самого фронта мы недалеко, но в боях пока не были. Больше писать нечего, да и нет времени. Целую вас. Саша».
А ехали они не на запад, а в Заполярье – на Карельский фронт.
На Оштинском рубеже
Чтобы воспроизвести события тех далеких героических лет, воспользуемся книгами Средне-Уральского издательства «От Тюмени до Киркенеса» (1976 г.), «Строки, написанные войной» (1995 г.), а также своим журналистским блокнотом, где бережно хранятся воспоминания ветерана 368-й Краснознаменной Печенгской стрелковой дивизии Сергея Александровича Соловьева.
Дивизия прибыла на станцию Няндома на востоке от Ладожского озера, где вошла в состав 58-й резервной армии. Командование поставило ей задачу: остановить наступление финских войск, захвативших южную Карелию и город Петрозаводск, остановить противника, рвавшегося на соединение с немцами. Финнам оставалось пройти всего 125 километров, и тогда замкнулось бы второе кольцо вокруг Ленинграда и всякая связь с ним, кроме воздушной, была бы потеряна. Поэтому тюменцы спешили. После выгрузки на станции Няндома, в пешем порядке они преодолели 340 километров по снежной целине к линии фронта до Вытегры. Поход длился десять дней, солдаты несли на себе оружие, бое-припасы. Дивизия заняла отведенную полосу обороны – Оштинский рубеж. События на этом участке фронта неизменно характеризовались в сводках Совинформбюро как «бои местного значения». Но и в обороне сибиряки несли большие потери, в основном от болезней и недоедания. Приходилось делиться своими припасами с умиравшими от голода ленинградцами.
Сергей Александрович Соловьев рассказывал:
«Чтобы хоть как-то унять голод, сунешь за щеку камушек и сосешь. Что еще делать оставалось, ведь камней много, а хлеба, бывало, днями не привозили. А еще спасала природная живучесть, фантастическое терпение, ведь мы сибиряки, и... наркомовские сто граммов. Холода на берегах Ладоги и Онеги в те годы стояли страшные, а водка тюменского разлива помогала согреться и снять напряжение. На боевые позиции ее доставляли большими бутылями. В сорокаградусные морозы она превращалась в кашицеобразную ледяную массу».
Горы пустой тары можно найти в карельских лесах и болотах и в настоящее время.
На Оштинском рубеже 368-я СД держала оборону до июля 1944 года.
На Петрозаводск!
Новая веха на пути 368 СД – форсирование полноводной бурной Свири, овладение укрепленным рубежом на ее северном берегу и освобождение Петрозаводска. Это была сложнейшая операция.
Из воспоминаний ветеранов дивизии:
«Рядом рвались мины и снаряды. Будто в котле кипела вода. Засевшие в железобетонных дотах финны (союзники фашистов) не жалели огня, но на правом фланге при переправе через Свирь наших бойцов поддерживала онежская флотилия. К 5 часам утра 24 июня переправа всех частей была завершена полностью».
Еще через два дня Свирь форсировали уже на всем ее протяжении от Онежского до Ладожского озера. 28 июня авангард тюменской дивизии – 1226-й полк – вступил в Петрозаводск. По воспоминаниям ветеранов дивизии, первое, что бросилось в глаза, – сплошные развалины вокруг. В тот же день в честь этого события в Москве произвели салют. А 2 июля до личного состава долетела радостная весть: указом Президиума Верховного Совета СССР дивизия была награждена орденом Красного Знамени и получила название Краснознаменной. Следует отметить, что участвуя в освобождении Карелии, 368-я дивизия в течение 40 дней прошла с ожесточенными боями 390 километров. В ходе наступления было освобождено 400 населенных пунктов.
«Из Печенгской, родной!»
К сентябрю 1944 года сибирская дивизия подошла к границам Финляндии, тем самым создала предпосылки для ускорения ее выхода из войны. Однако 200-тысячная группировка немцев в Лапландии не собиралась оставлять позиций в Заполярье, особенно терять богатый никелем район Петсамо (Печенгу).
По воспоминаниям ветеранов 368-й СД:
«Огневые точки врага были врублены в скалы или выложены из камня, скрепленного цементом. Высота проволочных заграждений доходила до трех метров, перед ними – противопехотные минные поля. В надежности своей обороны враг не сомневался».
Части 368-й дивизии были сосредоточены в районе станции Кола Мурманской железной дороги. Отсюда следовало совершить 80-километровый марш в направлении гор Большой и Малый Кариквайвиш, где проходил передний край обороны немцев.
Из воспоминаний ветеранов 368-й СД:
«Совершить переход к месту предстоящих боев было очень сложно. Все время шел дождь со снегом, дул леденящий ветер, шинели, гимнастерки промокли, в сапогах хлюпала вода, а вокруг – безлесная местность, ни единого дерева. Нечем разжечь на привале костер, согреть чай, просушить одежду. Но на эти трудности никто не роптал. Чувствовали, что идут последние сражения. Наши ребята продвигались там, где едва ли ступала нога человека, где не было даже троп, а лишь крутые склоны скал да горные ущелья. Нельзя не отметить заслугу дивизионной артиллерии».
Если пехотинцам было трудно карабкаться по каменистым сопкам, то какие же сложности испытывали артиллеристы, которые на руках перекатывали свои сорокапятки! На передовой завязались тяжелые бои, но дивизии удалось войти в Петрозаводск. Далее 368-я стрелковая Краснознаменная дивизия вела бои уже за Ровангору, Суоярви и на границе с Финляндией, а затем по просьбе правительства Норвегии Красная армия пришла на помощь ее народу.
В районе Киркенеса завязались ожесточенные бои. Батареи врага занимали господствующую высоту на поле боя, что позволяло им вести постоянный огонь по нашим частям и соединениям. Ожесточенные бои шли и на улицах города, когда наши воины ворвались в город. Гарнизон противника численностью до пяти тысяч был полностью разгромлен. Над ратушей взвился национальный флаг Норвегии. В январе 1945 года немногих оставшихся в живых бойцов 368-й СД переправили на баржах через Кольский залив, а затем эшелонами перебросили по железной дороге снова в Карелию, в город Кемь, на переформирование, где они и встретили долгожданную победу.
Парад Победы
Парад в Москве 24 июля 1945 года, символизирующий окончание героического пути, который прошел наш народ в Великую Отечественную войну, открыл Карельский фронт. Твердой поступью по брусчатке чеканил шаг комдив генерал-майор Василий Каленикович Сопенко со своими солдатами-победителями из 368-й! Среди участников парада – и весь музвзвод во главе с руководителем Борисом Манном.
Из воспоминаний Сергея Александровича Соловьева:
«Я не один на том параде выступал. Большинство музыкантов – земляки-тюменцы. Нам предстояло пройти по Красной площади 300 шагов. Пройти так, чтобы не опозорить ни свою родную 368-ю дивизию, овеявшую себя славой в боях, ни в целом державу-победительницу, на которую смотрел весь мир. Не сбиться с шага… Не сбиться с ритма… Не сбиться с нот, что толком-то и не знали: до войны подбирали музыку «на слух, для танцующих барышень». Очень хочу, чтобы дети, внуки, правнуки знали, что в составе парадного оркестра маршировали в тот день бойцы Муратов, Сидельников, Никифоров, Владимир Желнин, Сергей Пантюхин, Вася Кивелев, Левчинский, Плотников, Козаков, Володя Зайцев, Саша Горин, Ника Шелковников».
