Первая мировая в судьбах сибиряков: «Если понадобится, так все можно отдать».

Первая мировая в судьбах сибиряков: «Если понадобится, так все можно отдать».. «Все для фронта! Все для победы!» – призыв, который хорошо знаком всем, кто учился в советское время. Он означал, что все возможности тыла должны быть использованы для победы в Великой Отечественной войне. И он стал нормой жизни для гражданского населения на долгие четыре года этой войны..

Во время Первой мировой войны гражданское население Российской империи проявляло не меньшую самоотверженность, чтобы приблизить победу. Пример подавала царская семья. Один из журналистов сообщал свои впечатления: «Ровно. Лазарет Евгениевской общины. Здесь работает Великая Княгиня Ольга Александровна. И как работает! С какой неутомимостью, с какой кротостью, с какой обаятельной простотой. Она здесь, среди нас – такая доступная. Чувствуешь, что  с ней можно говорить сколько угодно, что она будет отвечать просто и мягко, как делает всю трудную большую работу, которую она себе избрала».

И это не было игрой на пуб-лику. В настоящее время имеется масса достоверных источников (в том числе и в Интернете), подтверждающих самоотверженность августейших сестер милосердия. Императрица и ее дочери прошли обучение на специальных курсах военных хирургических сестер милосердия. Вместо выезда на традиционный отдых в Крым все женщины императорской семьи оказывали помощь раненым, находящимся на излечении в госпиталях. Царские дворцы в Крыму были переданы тяжелораненым воинам. Труды императрицы и ее дочерей о благодеяниях во время войны заслуживают отдельной книги.

Жители Тобольской губернии оказывали содействие фронту в самых разных формах. Губернатор Андрей Станкевич заработал огромный авторитет как  в Петербурге, так  и в Тобольске за деятельность на посту председателя местного комитета Красного Креста. Когда в ноябре 1915 года он покидал Тобольскую губернию, то  в его адрес на прощальной встрече прозвучала очень лестная оценка: «…Имея чисто религиозную, христианскую любовь к людям вообще и особенно к больным и страждущим, Вы направляли деятельность местного управления в согласии с этими Вашими душевными качествами… Ваша душевная доброта, Ваша отзывчивость к горю и нужде каждого, Ваша любовь к больным и раненым особенно сильно проявились в деятельности местного управления Красного Креста по снабжению доблестных воинов славной нашей армии, как всякого рода одеждой, так  и другими предметами. Вы были инициатором и руководителем этой деятельности в г. Тобольске и первым и щедрым жертвователем на раненых».

Добрый пример руководителя губернии находил поддержку у большинства ее жителей. Активное участие они принимали в таких благотворительных акциях, как «Народная копейка», Высочайше разрешенная благотворительная лотерея 1914 года.

В далеком Обдорске в ноябре 1914 года местные жители провели танцевальный и литературно-музыкальный вечера, своими силами дали спектакль, устроили подписку в пользу раненых воинов. Результатом культурных мероприятий стала чистая прибыль более ста рублей, подписка к этой сумме добавила еще пятьсот. Не осталось в стороне и местное общество народной трезвости, на те же нужды пожертвовавшее сто рублей.

Благотворительные акции обдоряне продолжили и в декабре. По инициативе местного станового пристава Василия Тарасова, на общественных началах исполнявшего обязанности товарища (заместителя. – прим. А.В.) председателя Обдорского миссионерского братства святого Гурия, братство провело в селе сбор вещей для лотереи. Лотерея проводилась в пользу раненых воинов. Северяне не остались равнодушными к общей беде, жертвовали то, что имело реальную цену: якоря, золотые и серебряные вещи, ложки, мясо, штаны, рубахи.

Один случай напоминает биб-лейский сюжет: «Приходят сборщики в бедную хибарку. Такая же бедная женщина выделывает оленьи кожи. «Вот мой заработок», – говорит она  и отдает заработанные два полтинника – единственное, что она имела». Некоторые купцы жертвовали вещами рублей на 200. В итоге билетов стоимостью по 30 копеек было реализовано более чем на тысячу рублей. Обдорский дамский комитет Красного Креста собирал пожертвования и шил белье для больных и раненых воинов. Остяки и самоеды (ханты и ненцы. – прим. А.В.) на ярмарке пожертвовали зимой 1915 года 1000 рублей. На сходе, по словам исправника Льва Ямзина, рассуждали: «Если понадобится, так все можно отдать».

Также заинтересованно относились к военным нуждам и в других городах и селах губернии. 24 января 1915 года в Тобольске в пользу городского попечительства о семьях лиц, призванных на войну, в народной аудитории при переполненном зале с «битковым сбором» прошел спектакль.

Широко распространилась в губернии традиция посылать в действующую армию подарки и письма. В этом благом деле участвовали как отдельные семьи, так  и коллективы учащихся. В письмах с фронта солдаты сердечно благодарили своих благодетелей из Тобольска: «Леночке Квак: Письмо пущено 10 марта 1915 года. Имею честь поздравить Вас, Леночка, с высокоторжественным праздником Светлого Христова Воскресения. Сердечное мое спасибо за Ваш, Леночка, подарок – за тот кисет, который послали нам, еще кланяюсь несколько раз за то, что нас, православных воинов, не забываете и посылаете все, что нам нужно, мы за это деремся с дерзким врагом, не щадя своей жизни. Может, Господь Бог нам поможет покорить дерзкого врага-германца. Ваша посылка пришла в 43-й Сибирский стрелковый полк, в 6-ю роту. Кисет достался стрелку Якову Чебоксарову.

Екатерине Степановне Квак: Здравствуйте, многоуважа-емая наша доброжелательница, поздравляем Вас  с наступающим праздником Светлой Пасхи и желаем Вам всего хорошего на белом свете и сердечно Вас благодарим за Ваши подарки, которые мы получили 10 марта и за которые очень довольны наши братья-воины, что Вы  и нас не забыли на военной службе и чужой стороне. И желаем мы Вам все от души своей и от Бога благополучной жизни на многие лета и пока до свидания. Остаемся пока живы-здоровы – с почтением к Вам георгиевский кавалер старший унтер-офицер 5-й роты 43-го Сиб. стр. полка Ефим Борисович Садовин. Ваши подарки получены в 43-й Сибирский стрелковый полк 5-ю роту 10 марта 1915 года».

Некоторым солдатам даже не нужны были подарки, важнее было доброе слово с родины, как следует из письма ученице четвертого класса Тобольской Мариинской гимназии Ксении Роганович: «…Прошу я Вас, дорогая миротворица Ксения, чай, сахар и табак больше не присылайте. Табаку и чаю дают казенного и, к сожалению, я не курю. Затем я Вас извещаю, дорогая Ксения, нам  в настоящее время приходится переживать очень трудно, погода стоит скверная, дождь, снег и холод, в окопах по колено грязи и воды, затем, дорогая благодетельница Ксения, прошу я Вас, если получите мое письмо, то, пожалуйста, ответьте мне.

Затем до свидания от сего письма, остаюсь жив  и здоров, того и Вам желаю, от Господа Бога доброго здравия, всего хорошего и скорого успеха в делах рук Ваших. Писал Федор Васильевич Едигарев, адрес в действующую армию: 55-й Сибирский стрелковый полк, 7-я рота».

Другой тоболячке, Образцовой, было написано такое письмо: «…Дорогая Александра Сергеевна, если бы Вы видали эту сцену, когда раздавали Ваши подарки и насколько солдатики были рады, при раздаче Ваших подарков играла духовая музыка и за здравие Ваше кричали ура, ура, ура  и от каждого солдата было слышно спасибо, спасибо им за то, что они не забывают нас на передней позиции, а подарки мы от Вас получаем очень часто».

Одно из писем в редакцию тобольской газеты «Сибирский листок» (автор просил его опубликовать как открытое) – это настоящий вопль души: «…Получающие письма в ожидании – почти сентиментально гадают на цветах нежной ромашки – «будет, не будет» – и радуются, словно дети, если выходит «есть». Я положительно ни от кого не получаю писем, о, как тяжело быть сиротой, пасынком своей родины. Я крестьянин Ишимского уезда, только по званию крестьянин, а в сущности, как говорится, сын безземельного крестьянина, никого и ничего не имею – ни роду, ни племени (по Надсону).

По темным углам я наплакался вволю, изведав всю тяжесть подачки людской. Образования я никакого не получил; как светлый сон помню год пребывания в школе, это лучшая пора моей жизни…
Добрые души, далекие земляки, откликнитесь на призыв, напишите о ваших мирных переживаниях и новостях края, я с удовольствием отвечу по мере сил вам, мне дорого иметь общение с милой родиной. Дорогие ишимцы, я жду! Действующая армия, 15-й Сибирский полк, 10-я рота, старший унтер-офицер Владимир Креславский».

Иногда солдаты обращались с просьбами в те организации, где работали до призыва. Одно из таких писем было направлено в правление Союза сибирских маслодельных артелей от бывшего артельщика Ефимова: «Милостивые государи, господа кооператоры! Обращаюсь к Вам с великой просьбой, не найдете ли возможность выслать мне гармонику, только, пожалуйста, итальянку; для вас это ничего не составляет: всего по несколько копеек, а для нас это принесет очень много удовольствия, так как мы очень далеко заброшены в чужой край от своей дорогой родины.

Вот уже прошло 7 месяцев, как  я не видал ни одной радостной минуты, только видно и слышно один орудийный дым да выстрелы и больше буквально ничего. Развеселить свою скуку нечем. Желательно показать свой размах и молодецкую удаль перед врагом и что в нас еще хранится бодрый воинственный дух: каковы, мол, русские солдаты!

С почтением к Вам земляк, рядовой 2-й роты 3-го Сибирского железнодорожного батальона Максим Никифорович Ефимов».

Служащие Союза в тот же день собрали деньги, и на следующий день гармонику с приложением значительного количества папирос отправили на фронт сибирякам. Поскольку вес посылки не должен был превышать 12 фунтов, то оставшиеся деньги было решено передать Сибирскому обществу помощи раненым воинам.

С успехом проходили в губернии кампании по реализации военных займов, благодаря чему были собраны огромные средства. Многие откликнулись на призыв жертвовать на нужды войны изделия из драгоценных металлов. Такие пожертвования поступили во все отделения Государственного банка и уездные казначейства, расположенные на территории губернии. К примеру, управляющий Тобольским отделением Государственного банка Андрей Племянников пожертвовал золотой самородок и кольцо, а священник Константин Соколов – серебряный священнический крест с цепью и золотое кольцо.

Пожертвования от населения (причем далеко не самых богатых слоев) шли на самые разные нужды: на воздушный флот, беженцев, раненых польских и чехословацких воинов и многие другие военные нужды.

Ново-Травлинское кредитное товарищество пожертвовало 107 колец, 44 креста, 159 серег. Совершенно очевидно, что такие жертвы делались не от избытка доходов.

Ближе к концу 1916 года антиправительственная пропаганда нанесла урон и деятельности, направленной на поддержку фронта в тылу. Редактор местной газеты 1 января 1917 г., в частности, писал: «…Обыватель теперь «поумнел» – ему приходилось немало поработать над нашей внутренней неразберихой, от него требовалось и требуются большие жертвы деньгами, трудом, близкими людьми, и он стал разбираться в том, насколько производительно тратится все то, что  у него берется; по существующим условиям обывателю много разговаривать не полагается, он вынужденно молчит, но горячо сочувствует всем тем, кто за его интересы выступает. вот почему Государственная Дума, отчеты которой перед войной обыватель обыкновенно почти не читал, в последнее время стала пользоваться такой популярностью, таким общим вниманием, а выдвинутые ею вопросы – министерство общественного доверия и более точно поставленный вопрос об ответственном министерстве – стали лозунгами дня, темой всех разговоров о желанном устройстве нашей внутренней жизни».

Желанное устройство наступило через два месяца.

Александр ВЫЧУГЖАНИН, член совета Тюменского отделения Российского исторического общества

В рамках проекта "Первая мировая в судьбах сибиряков".