По узенькой дорожке
Досье
Ирина Андреева (Катова),
писатель
Родилась в Тюменской области, имеет строительное образование, живет в одном из пригородных поселков областного центра.
Автор нескольких книг прозы, вышедших в последние годы небольшими тиражами.
Участник семинара молодых писателей 2012 года.
Лет пять спустя после женитьбы Егор забрал мать в свой дом. Дети пошли, пригляд нужен, да и стара стала.
Как-то Егор за семейным ужином со смехом рассказывал, как чудили пьяные мужики после работы. Жена поджала губы, мать посмотрела на сына с грустью и тоской, Егору стало не по себе, невольно спросил:
– Чего это вы, случилось что-то?
– Ничего не случилось! – одновременно выдохнули женщины.
– А чего лица такие трагические?
Мать вздохнула:
– Так, сынок, свое, прожитое вспомнилось. Пьяный-то кто хороший? Вон отец твой, покойничек, бывало, наберется – жди в дом беды. То подерется с кем, то набедокурит. Раз столб электрический домой приволок. Это ж надо! Расшатал сдуру и выдернул, ладно, линия старая была, без проводов. Выпьет – и черт ему брат! Уж как я его увещевала, какое там! И мать-покойницу не послушал. Можно сказать, через это и век свой укоротил. Не дай господь тебе этой стежкой пойти!
Жена благодарно взглянула на свекровь:
– Правильно, мамаша! Хорошо, что вы ему это сказали. Меня ведь он не послушает. Смеешься над мужиками, сам бы на себя со стороны поглядел!
Егор надолго задумался. Слова матери подействовали на него отрезвляюще. Да и реплика жены не осталась без внимания: видно, отличился уже. Действительно, проще посмеяться над другими, а вот на себя со стороны взглянуть порой не догадаешься.
С тех пор Егор хоть и выпивал иногда с мужиками, воздерживался от лишней рюмки, боялся потерять человеческий облик, помня слова матери. Потом как-то и не заметил, что постепенно охладел к спиртному совсем.
Давно ушла из жизни мать. Со спокойным сердцем ушла: выполнил сын ее наказ, не стал рабом зеленого змия.
Однажды по весне Егор копался на заднем дворе: починил калитку в огород, натаскал сена в кормушки для овец. Вдруг сзади что-то стукнуло. Подумал, что бык в хлеву балует. Ан нет, стук опять повторился. Егор осмотрелся.
Увидел на противоположной стороне картофельного поля явно подвыпившего соседа. Снег с поля еще не сошел, но просел основательно и держался теперь зыбкой ледяной кашей. Натоптанная же за зиму тропинка с редкими вешками выпучилась. Сосед стоял у этой тропки, смотрел в сторону своего дома. Видимо это он стукнул об изгородь, когда перелезал огород. Егор едва подумал: «Зачем его туда занесло?», мужичок окликнул его:
– Как мне пройти?
Егор усмехнулся:
– Ногами, как еще ходят?
Сосед переступил неверной походкой, с вызовом крикнул:
– Я тебя как человека спрашиваю: как мне пройти?
Егор передернул плечами:
– Тропинку видишь, вот по ней и шпарь!
– Я тебя последний раз спрашиваю: как мне пройти?
– Ты, что, едри его раз?! Не можешь ногами, вставай на четвереньки да ползи!
– Ах, ты так! Ты захотел, чтобы я – Афанасий Петрович, перед тобой на колени встал? – Мужик ударил себя кулаком в грудь. – Не будет этого никогда!
Только теперь Егор разглядел, что Афанасий лыка не вяжет. Сосед между тем ступил на тропинку и пошел, балансируя руками, но почти тотчас оступился и упал на коленки. Поднялся с бранью и вновь оступился, завалившись на этот раз на спину. Брань и проклятья неслись в сторону Егора, как из рога изобилия:
– Я думал, ты настоящий мужик, а ты: «На колени, Афанасий Петрович!» Так не будет этого никогда! И не дождешься! Я тебе этого никогда не прощу и не забуду! По гроб помнить буду!
Егор специально ушел с глаз долой, но отборная брань с огорода не прекращалась. Получалось, что он, Егор, виноват в том, что просел снег, что соседа не держат ноги и что в конце концов пришла весна!
Любопытства ради еще раз выглянул на поле. Афанасий, перевалявшись в мокром снегу, одолел-таки половину пути и приноровился теперь держать равновесие. Со стороны это выглядело уморительно: поставив пятки вместе, носки врозь, он перебирался мелкими перебежками походкой Чарли Чаплина.
Егору вдруг вспомнились слова матери: «В этом деле ведь как по узкой тропке: шаг влево, шаг вправо – и оскользнулся. Не дай господь тебе такой стежкой пойти!»
– Не беспокойся, мать, миновала меня эта участь, а все благодаря тебе! Вовремя, однако, ты меня на путь истинный наставила! – произнес он вслух и довольный пошел в дом.
Досье
Ирина Андреева (Катова),
писатель
Родилась в Тюменской области, имеет строительное образование, живет в одном из пригородных поселков областного центра.
Автор нескольких книг прозы, вышедших в последние годы небольшими тиражами.
Участник семинара молодых писателей 2012 года.
Лет пять спустя после женитьбы Егор забрал мать в свой дом. Дети пошли, пригляд нужен, да и стара стала.
Как-то Егор за семейным ужином со смехом рассказывал, как чудили пьяные мужики после работы. Жена поджала губы, мать посмотрела на сына с грустью и тоской, Егору стало не по себе, невольно спросил:
– Чего это вы, случилось что-то?
– Ничего не случилось! – одновременно выдохнули женщины.
– А чего лица такие трагические?
Мать вздохнула:
– Так, сынок, свое, прожитое вспомнилось. Пьяный-то кто хороший? Вон отец твой, покойничек, бывало, наберется – жди в дом беды. То подерется с кем, то набедокурит. Раз столб электрический домой приволок. Это ж надо! Расшатал сдуру и выдернул, ладно, линия старая была, без проводов. Выпьет – и черт ему брат! Уж как я его увещевала, какое там! И мать-покойницу не послушал. Можно сказать, через это и век свой укоротил. Не дай господь тебе этой стежкой пойти!
Жена благодарно взглянула на свекровь:
– Правильно, мамаша! Хорошо, что вы ему это сказали. Меня ведь он не послушает. Смеешься над мужиками, сам бы на себя со стороны поглядел!
Егор надолго задумался. Слова матери подействовали на него отрезвляюще. Да и реплика жены не осталась без внимания: видно, отличился уже. Действительно, проще посмеяться над другими, а вот на себя со стороны взглянуть порой не догадаешься.
С тех пор Егор хоть и выпивал иногда с мужиками, воздерживался от лишней рюмки, боялся потерять человеческий облик, помня слова матери. Потом как-то и не заметил, что постепенно охладел к спиртному совсем.
Давно ушла из жизни мать. Со спокойным сердцем ушла: выполнил сын ее наказ, не стал рабом зеленого змия.
Однажды по весне Егор копался на заднем дворе: починил калитку в огород, натаскал сена в кормушки для овец. Вдруг сзади что-то стукнуло. Подумал, что бык в хлеву балует. Ан нет, стук опять повторился. Егор осмотрелся.
Увидел на противоположной стороне картофельного поля явно подвыпившего соседа. Снег с поля еще не сошел, но просел основательно и держался теперь зыбкой ледяной кашей. Натоптанная же за зиму тропинка с редкими вешками выпучилась. Сосед стоял у этой тропки, смотрел в сторону своего дома. Видимо это он стукнул об изгородь, когда перелезал огород. Егор едва подумал: «Зачем его туда занесло?», мужичок окликнул его:
– Как мне пройти?
Егор усмехнулся:
– Ногами, как еще ходят?
Сосед переступил неверной походкой, с вызовом крикнул:
– Я тебя как человека спрашиваю: как мне пройти?
Егор передернул плечами:
– Тропинку видишь, вот по ней и шпарь!
– Я тебя последний раз спрашиваю: как мне пройти?
– Ты, что, едри его раз?! Не можешь ногами, вставай на четвереньки да ползи!
– Ах, ты так! Ты захотел, чтобы я – Афанасий Петрович, перед тобой на колени встал? – Мужик ударил себя кулаком в грудь. – Не будет этого никогда!
Только теперь Егор разглядел, что Афанасий лыка не вяжет. Сосед между тем ступил на тропинку и пошел, балансируя руками, но почти тотчас оступился и упал на коленки. Поднялся с бранью и вновь оступился, завалившись на этот раз на спину. Брань и проклятья неслись в сторону Егора, как из рога изобилия:
– Я думал, ты настоящий мужик, а ты: «На колени, Афанасий Петрович!» Так не будет этого никогда! И не дождешься! Я тебе этого никогда не прощу и не забуду! По гроб помнить буду!
Егор специально ушел с глаз долой, но отборная брань с огорода не прекращалась. Получалось, что он, Егор, виноват в том, что просел снег, что соседа не держат ноги и что в конце концов пришла весна!
Любопытства ради еще раз выглянул на поле. Афанасий, перевалявшись в мокром снегу, одолел-таки половину пути и приноровился теперь держать равновесие. Со стороны это выглядело уморительно: поставив пятки вместе, носки врозь, он перебирался мелкими перебежками походкой Чарли Чаплина.
Егору вдруг вспомнились слова матери: «В этом деле ведь как по узкой тропке: шаг влево, шаг вправо – и оскользнулся. Не дай господь тебе такой стежкой пойти!»
– Не беспокойся, мать, миновала меня эта участь, а все благодаря тебе! Вовремя, однако, ты меня на путь истинный наставила! – произнес он вслух и довольный пошел в дом.
Читайте также
