Обмен по собственному желанию

Обмен по собственному желанию. Весь июнь в областном центре по очереди гостят театры Сибири.

Восемнадцать спектаклей за пятнадцать дней от трех театров Сибири, несколько тысяч зрителей, охваченных новым культурным событием, и миллион эмоций самого разного характера – все это в своей предыстории тюменцам обещал большой гастрольный проект «Театральные просторы» – в прошлом фестиваль «Театральный перевал», единственное подобного уровня событие в России.

И вот уже гастроли «ополовинились». Напоминаем, с 10 по 14 июня на тюменской сцене гос­тил Кемеровский областной ордена «Знак Почета» театр драмы имени Луначарского. Сегодня последний день своей программы отрабатывает Новокузнецкий драматический театр (в 11.00 малышам покажут «Бременских музыкантов» Ливанова и Энтина, в 19.00 – «Авантюристов» по Эдуардо де Филиппо). С 22 по 26 июня эстафетную палочку примет Томский областной ордена Трудового Красного Знамени театр драмы.

Свадьбы пели и плясали

Кемеровчане привезли пять спектаклей вечернего репертуара, из них три – комедии с ограничением для просмотра 16+. Предлагаемые постановки не загружают зрителей проблемами, а предлагают отдохнуть и посмеяться.

«Шикарная свадьба» по пьесе английского актера и драматурга Робина Хоудона как раз об этом. «Жених» прощался с холостяцкой жизнью, собрал друзей на мальчишник, а наутро проснулся в гостиничном номере с посторонней девушкой. Кто она, откуда, как оказалась в его постели – «после вчерашнего» не вспомнить. Но ведь скоро придет «невеста» – надо выкручиваться. Поможет друг, да  и подруга друга «в помощь».

Еще одна комедия – «Боинг-Боинг» поставлена по пьесе Марка Камолетти (Швейцария). «Жених» здесь живет в парижской квартире под опекой служанки, а «невесты» по очереди сами прилетают к нему. Они стюардессы, несущие службу на «Боингах» ведущих авиакомпаний мира. Если расписание полетов будет соблюдаться, то девушки не должны встретиться. Но вот происходят непредвиденные сбои – и дамы одновременно оказываются в квартире. Конфуз? Да, конфуз! Но выпутаться любвеобильному «жениху» помогают друг и служанка. Однозначного финала у этого спектак­ля нет, а есть намек, что веселая жизнь продолжится, но, скорее всего, с другими «невестами».

Над теми же темами предлагает посмеяться поляк Анджей Сарамонович в пьесе «Тестостерон». Что делать, когда «невеста» сбежала из-под венца, а кафе выкуплено? Правильно, выпить. Вот и собрались жених, его отец, брат, друзья жениха и бармен. Как вы думаете, о чем говорят мужчины, не обремененные женским обществом? О них и говорят, о женщинах, о том, какие они глупые и почему изменяют мужьям. Признаюсь, первый акт показался скучноватым и перегруженным нецензурной лексикой. Были зрители, которые в перерыве ушли, но зря. Второй же оказался много интереснее, народ смеялся почти без перерыва, хоть истории, рассказанные в спектакле, напоминали бородатые анекдоты. Особо отмечу актера Тимофея Шилова. Он окончил в Кемерово университет культуры, но творческую карьеру начал в Тюмени, в теат­ре «Ангажемент». Теперь служит в Кемеровском театре драмы и занят в восемнадцати спектаклях.

«Записки из мертвого дома», которыми кузбасский театр окончил гастроли, основаны на одноименной повести и рассказах Федора Достоевского (написаны под впечатлением пребывания на каторге в Омске). В спектакль вошли эпизод Баклушина из повести и рассказ «Акулькин муж», на котором и основан сюжет всей постановки. Также в спектакль введен автор – Федор Достоевский (Павел Макаров), которого не могло быть в литературной основе спектакля. Федор Михалыч присутствует на сцене в арестантской робе. В ней он  и в остроге, и на свадьбе. Лихо закрученный сюжет держал зрителей в напряжении, а песни в спектакле были к месту. Но вот что интересно: в этой драме присутствовали пьянство, секс и ревность, но именно они толкнули людей на преступления, приведшие к каторге. Так в чем миссия театра – поощрять людей за грехи или предупреждать их  о тяжких последствиях поступков?

Синьорины по новой моде

Для взрослой публики Новокузнецк предпочел привезти тоже «взрослые» комедии – все они для тех, кому больше шестнадцати и восемнадцати лет. «Дон Жуан», «Слуга двух господ», «Таланты и поклонники», «Зойкина квартира», «Авантюристы» – таков театральный привет от гастролирующей творческой команды.

«Слуга двух господ» – это, как понимаете, по бессмертной пьесе Карло Гольдони. Истории с переодеваниями обычно веселят публику: а что после утомительного рабочего дня ей требуется, как не подобная «клюква»?! Наверное, забавно, когда мужчины влезают в широкие юбки, а женщины наклеивают усы. И начиналось-то все вполне игриво: итальянские мужчины (Сильвио, например) томно вздыхали, заламывали руки, ломали язык, делали выпады ножкой в розовых трико, придерживая шляпку цвета фламинго из эстрадной песни. Но дальше режиссер зачем-то превратил бе­зо­бидную комедию в ярко выраженную карикатуру на уличный балаган. Здесь Клариче и Беатриче мутузят друг друга как на боях без правил: в ход идут оплеухи и пинки. Какое там девчоночье таскание друг дружку за локоны?!

Переполненные чувствами мужчины хватаются за шпаги как за сачки для ловли бабочек. Зачем нам доблесть и отвага? Лучше облобызать стену гостиницы и распластаться на ней словно пришибленный тапочкой таракан. Подозревающий свою возлюбленную в измене, Сильвио, перестав, наконец, падать в обморок, взялся писать на лестнице неприличные слова... Буйна фантазия у новокузнецких товарищей.

Вроде бы режиссер оправдывает себя, введя карнавальные маски (мол, все это шутовство, господа) и уличных актеришек с шарманщиками, которые изначально сколачивают сцену, а уж потом разворачивают на ней балаган. Но мы, слава богу, привыкли к спектаклям другого уровня! Вот почему на реплики ниже плинтуса реагировали лишь единицы – наверняка почитатели каких-нибудь «камеди клабов».

Декорации в начале обещали что-то иное... Всяк входящий в зал заинтересованно изучал огромнейшую карту Италии, которая затем открыла вид на лаконичный домик, где кипели вышеперечисленные страсти. Достойно одеть актера – работа не из легких. Раз оступишься – не оправдаешься вовек. Камзолы и платья попытались сделать под старину, уличных артистов одели в вельвет и соломенные колпаки.

Главный сорванец у Гольдони – Труффальдино – походил на Гавроша... Пытался человек найти себя – не вышло. Не  в кривлянии дело, а в обаянии, харизме, так сказать.

А я еще раз сделала вывод: нам никогда не переиграть Высоцкого-Хлопушу и Райкина-Труффальдино. Не повторить великих. Да этого и не нужно делать! Надо просто быть естественным и уважать своего зрителя, вести его вверх, а не поить вчерашним компотом. Посмотрим, что привезет Томск.