Дикий край
отрывки из повести оренбуржского писателя Виктора Неверова
Ильинская крепость
28 ноября 1773 года Пугачев стал было уходить в Воздвиженскую крепость, чтобы подлечиться, накормить лошадей да и согреться. Организовали там перевалок по соседству с башкирцами. Пополудни вернулась разведка и доложила предводителю, что недалеко от Ильинской идет сибирский отряд в сторону Оренбурга.
– Айда, робята, не боись! Порубим сибирские войска! – прохрипел уставшим от распоряжений голосом Емельян Пугачев.
Во главе со своим предводителем, вооруженные копьями, саблями, луками, пугачевцы стремительно двигались навстречу Тобольскому отряду. Секунд-майор Заев до полудня заскочил со своим отрядом в открытую Ильинскую крепость. Служивых никого, кроме пленных поляков и 44-х купцов. Пять случайно оставшихся казаков несли службу, не зная кому. Охраняли пленных для одной власти, а крепость принадлежала уже который день власти другой.
Уставшие от метели, у некоторых не выдерживала обувь, мокрые от снега и усталости, 520 человек готовились к бою. Майор Заев сразу же начал давать распоряжения о защите крепости. Восстановили и забаррикадировали ворота. Установили три пушки на бастионах. Со стороны Яика одной не хватало. Холод не давал возможности чистить и заряжать ружья. Промокшая одежда на морозе становилась жесткой, покрывалась ледяной коркой и мешала двигаться.
Долгие мысли в пути о еде и теплом ночлеге в крепости сошли на нет. У многих офицеров за плечами было не одно сражение, и они понимали, что сейчас, как никогда, нужна железная дисциплина в войске. Несмотря на мороз, выставили караулы и отослали навстречу пугачевцам разъезды.
Среди местных пяти казаков был и Семен, Тришкин отец. Вот уже прошло десять лет с тех пор, как украли у него сынишку, угнали в бухарский край. Семен первым вызвался в помощники, повел разъезд для наблюдения за бунтующими. В серых сумерках на вершинах гор показались всадники на сытых и быстрых лошадях. Светлые рысьи шапки заполонили макушку ближней горы. Одни с луками и колчанами для стрел, другие в руках держали острые копья. Быстрее всех передвигались башкирцы. Пока войско Пугачева подтягивалось, башкирцы уже стояли на расстоянии пушечного выстрела от крепости. Подошли к горе основные силы, возглавляемые самим Пугачевым. Предводитель восседал на белом коне в высокой собольей шапке с золотыми кистями. На нем было казачье малиновое платье. Поблизости держался полковник Хлопуша. Все старались стоять в россыпь, отчего числом казались значительно большим, и это должно было напугать защитников. Емельян Пугачев подошел к воротам на ружейный выстрел и обратился к солдатам:
– Не стреляйте, переходите на мою сторону. Подступил под крепость государь ваш. Будете награждены от меня жалованьем.
– Ты нам не царь, а разбойник, – послышалось из заплота.
Пугачев отступил, присоединившись к своему двухтысячному войску. Стоял он в окружении исетских пленных казаков, яицких и оренбургских соратников. Там же стояли порознь, не кучами, заводские мужики, тоже Исетского края, и башкирцы, возглавляемые отцом и сыном Азналиными. Войско восставших было вооружено ружьями, копьями, саблями и луками. Кое-где виднелись и дубины или, наоборот, золоченые шпаги, отобранные в бою у полковников. С бастионов все старались определить, сколько же у Пугача с собой пушек. Пушки находились в возах с соломой пока их не снимали, не устанавливали для стрельбы.
– Вы знаете, что мы зайдем в крепость и повесим ваших офицеров? – не унимались повстанцы.
Из крепости последовало в ответ два выстрела из пушек в сторону самозваного царя. Пугачевцы скоро ответили из своих двух чугунных пушек. Мощными выстрелами проломили в нескольких местах заплот. Тут же в дыры полетела картечь, один выстрел был точен и лег прямо в пролом. Разрыв картечи пришелся рядом с капралом Тобольской гарнизонной роты. Иван Кайгородов схватился за лицо, кровь лилась сквозь его ладони и красила снег. Солдаты подхватили капрала под руки, увели в сторону казармы. Полковой лекарь Иоганн Егерсон начал хлопотать над раненым, но тут же послышалось с другой стороны:
– Лекаря сюда, скорее лекаря!..
Темнело. Пугачевцы ото-шли за татарскую деревню, разложили огни и приготовились к ночлегу.
29 ноября утром. После зимней студеной ночи у стен солдаты грелись, похлопывая друг друга по спинам. Майор Заев делал последние указания своим офицерам.
– Что будем делать с пленными поляками? – спросил майор у коменданта Орской крепости капитана Семена Преволоцкого.
– Сюда их надо всех. Выстроить и пересчитать, – ответил капитан.
– Ведите их сюда, – приказал Заев.
Офицеры между собой решили так: пусть поляки защищают крепость, на вылазки их не пущать, не то сбегут:
– Давайте назначим старшего над ними.
Пятнадцать офицеров принимали скорое решение – что им делать с двумястами пленными поляками. Поляки сами выбрали себе старшего – пана Сбышека Высоцкого.
– Чем будете биться? – спрашивали их офицеры.
– Мы привычны, пан офицер, на конях с саблей в руках, – отвечал здоровенный жолнеж в рваной безрукавке.
– Так вы же утекете на конях в поле! Ишь, чего захотели, – посмеялся тридцатидевятилетний капитан Дмитрий Камешков.
– Нас 520 человек, а вас 200, да 5 местных казаков, – подсчитывал Ефрем Заев.
– А как же мы, хозяин? Возьмите нас! У нас ружья и сабли золоченые. Сорок четыре купца, а вон еще стоят и погонщики, – выспрашивал бухарский купец Ашурджан.
– Погонщики у вас одни слишком молоды, другие слишком стары, – определил майор Заев.
– Лишнее оружие забирайте, отдайте сабельки вон панам, – настаивал бухарец.
Небо стало светлым, стих ветер, красивое морозное утро пришло в крепость.
– Нас тут 767 воинов, сила есть, нам бы еще одну пушечку, – подвел итог майор.
Пока рассуждали, неприятель пришел в движение. Возы с сеном подвезли близко к крепости. Копен было множество, а за которыми укрывались пушки, неизвестно.
– Казаки, встречайте своего батюшку Петра Федоровича! Отворяйте ворота, присоединяйтесь к нам! Вместе повесим ваших офицеров, – слышалось за воротами.
В ответ раздались пушечные выстрелы. Копны тоже стали отвечать. Башкирцы засыпали смотровые щели крепости стрелами и отходили в сторону, давая пространство для ружейных выстрелов. Пушечные ядра из крепости улетали в поле, разрывая снег, а у штурмовавших ядра ложились в ворота, пробивая дыры. Солдаты спешно разбирали постройки в крепости, чтобы было чем латать ворота. Очередное попадание разносило в клочья и бревна, и людей. Солдаты из ружей отстреливались через щели, поражая неприятеля. Пугачевцы старались наделать дыр в стенах и растащить бревна. У каждой бреши скапливалось множество народу с одной и с другой стороны. Солдаты оборонялись, повстанцы отчаянно лезли в новые дыры. Башкирцы пока не вступали в бой, ограничиваясь дуэлью из луков против ружей обороняющихся. В щели залетали стрелы, поражая солдат. Пугачевцам удалось сразить пушечной шрапнелью первых двух офицеров – подпоручика Пивоварова и прапорщика Кирилова. С трудом сдерживались ворота, не хватало бревен латать дыры. Постройки одна за другой быстро разбирались.
А в это время некоторые дворы занялись огнем, камышовые и соломенные крыши дымились. Офицеры, окруженные преданными солдатами, отчаянно отбивались в стенных проломах. Капитан Семен Палицин спас от удара саблей солдата, подставив свою, и тут же пал, сраженный, под ноги сражающихся. Поляки с жаром набрасывались защищать проломы, неплохо работая саблями, удерживали позиции. Казак Семен успел подумать: «А ведь мы их впятером охраняли, чтобы не разбежались».
– Пан офицер, на вылазку! Непременно надо вылазку! – просились в атаку поляки.
– У меня нет указания вас пущать за крепость! – размахивая саблей, кричал Ефрем Заев.
Пугачевцы отступили, так и не сумев зайти с боем в крепость, прихватив с собой раненых. Крепость получила передышку. Осажденные готовились к отражению следующего приступа. Убирали убитых, заделывали проломы.
– А вы-то воины справные, – похвалил Заев конфедератов.
– За то и сидим здесь, – отшучивались поляки.
Не все из них воевали, некоторые так и не вышли из барака, а другие лишь из-за углов глазели на бой. Жители тоже сидели по дворам да погребам, укрываясь от разрывов пушечных ядер.
Окончание читайте в следующую субботу
От автора
Работая над книгой «Дикий край», я столкнулся в архивах с интереснейшими документами и материалами про Тобол
ьское войско. Набранные из Тобольской крепости и края сибиряки шли на помощь осажденному пугачевцами Оренбургу и приняли последний бой в Ильинской крепости. Сражение состоялось 28–29 ноября 1773 года (по старому стилю). То есть 10 декабря 2013 года событию исполнится 240 лет.
Отряд Ефрема Заева из 520 чело
век (из них 14 тобольских офицеров) принял бой против 2 000
пугачевцев. Первый день продержалис
ь, на второй подоспело еще 2 000 бунтовщиков. Крепость пала. Оставшихся в живых офицеров повесили, но ни один из них не предал власть, все остались верными присяге, идя на эшафот. Вот их имена: майор Ефрем Заев, капитаны Семен Палицын, Дмитрий Камешков и Иван Башарин, поручики Иван Аврамов, Рожитский и Наймушин, подпоручики Пивоваров и Степан Никитин, прапорщики Кирилов, Топорков, Василий Воронов, сержант Иван Заев, лекарь Тобольского отряда Иоган Егерсон.
Неизвестны даты их рождения и даже имена м
ногих, а погибли все в один день.
События в Ильинской крепости легли в основу сюжета «Капитанской дочки» П
ушкина. Общественность села Ильинского планирует в 2014 году установить на месте обороны крепости памятный камень, выбить на нем имена воинов Тобольского отряда. Их подвиг должен служить примером для всех поколений.
Виктор Неверов,
Оренбург, 2013 г.
