Комсомол в моей судьбе
Продолжаем цикл публикаций, посвященных участию комсомола в решении важнейших государственных задач по строительству нефтегазового комплекса Западной Сибири. Во многом именно благодаря энтузиазму добровольцев со всех концов бывшего СССР стало возможным превращение нашего региона в главную топливно-энергетическую базу страны.
Как говорили в предыдущих публикациях начальники штаба ЦК ВЛКСМ, координировавшего ход работ на ударных комсомольских стройках, Западно-Сибирский нефтегазовый комплекс в целом был объявлен Всесоюзной ударной комсомольской стройкой № 1. Высокий ранг всесоюзных ударных комсомольских строек (ВУКС) получили особо важные объекты региона: прокладка железных дорог, строительство городов, обустройство месторождений, сооружение электростанций. Безусловно, на комсомольские органы выпал огромнейший объем работ по размещению тысяч прибывающих людей, формированию новых молодежных производственных подразделений.
Юрий Неелов, первый секретарь Тюменского обкома ВЛКСМ (1983–1986 гг.):
– После руководства Ямало-Ненецким окружкомом ВЛКСМ я меньше года проработал секретарем Салехардского горкома партии. Как-то вызывают в обком КПСС. «А что такое?» – спрашиваю. – «На собеседование поедешь».
В ночь вылетаю в Тюмень.Утром меня принял первый секретарь обкома КПСС Геннадий Богомяков. Сказал, что обком партии рекомендует меня первым секретарем Тюменского обкома комсомола, надо ехать в Москву на собеседование с первым секретарем ЦК ВЛКСМ Борисом Пастуховьм.
Рабочая встреча состоялась, потом прошел все комиссии.
В ЦК партии меня принялзавотделом тяжелой промышленности, затем была встреча с секретарем ЦК КПСС Владимиром Долгих.
Это большая честь была. Хороший, интересный разговор состоялся. Он сказал: «Имей в виду, у тебя большая нагрузка будет. Сегодня на Западную Сибирь работает практически вся страна».
Вернулся в Тюмень и приступил к работе. Тогда все кипело. Только в один год приняли 25 тысяч бойцов ударных отрядов. Я проводил совещания чуть ли не ежедневно: чтобы у всех был фронт работ, чтобы ребята были устроены в общежития. Все эти вопросы решались очень серьезно. Мы уже не пацаны были в комсомоле, а взрослые мужики, которые решали проблемы страны. Ведь это наши парни и девчата строили новые города – Надым, Уренгой, Нижневартовск, Сургут, Нефтеюганск...
Конечно, Тюмень не обходили вниманием. Сюда постоянно приезжали работники ЦК, иностранные делегации. Все и всегда говорили о Тюмени. Какой бы пленум ЦК комсомола ни проходил, мы выступали на каждом. Это считалось нормальным.
Николай Яшкин, первый секретарь Тюменского обкома ВЛКСМ (1986–1989 гг.):
– То, что в нашем регионе работали студенческие строительные и ударные комсомольские отряды со всех территорий Советского Союза, являлось одновременно и спецификой нашей работы, и одним из ее безусловных преимуществ. Обком комсомола принимал активное участие в решении всех проблем, возникающих у иногородних рабочих коллективов. Случалось, что руководители предприятий обещали обеспечить людей жильем, стройматериалами, работой, но своих обязательств не выполняли. Приходилось выезжать на места, подключать членов бюро горкома партии, разбираться в ситуации, «вздрючивать» виноватых.
Преимущество же заключалось в том, что комсомольскому работнику тех лет в плане выживаемости можно было позавидовать: в какой угодно точке страны, в любой сложной ситуации каждый из нас мог рассчитывать на поддержку коллег из местной комсомольской организации. Тюмень знали везде.
Кроме того, в те годы, когда в стране и купить-то что-либо было невозможно, комсомольская взаимовыручка оказывалась для нас одним из основных организационных ресурсов. Помню, как создавался клуб для ребят, прошедших войну в Афганистане. Помещение нашли, но требовалась форма. Необходимую защитную ткань производили только в Иваново. Договорились с Ивановским горкомом комсомола, и они пригнали нам целый КамАЗ необходимой мануфактуры.
Важно то, что ехали на Север в большинстве своем люди очень активные, готовые к переменам.
Большинство из тех, кто приехал на учебу или работу, оставались здесь надолго, попадали в сферу комсомольской работы, привносили в нее не только личный жизненный опыт, но и культурные, исторические традиции своих территорий.
Если поднимем личные дела комсомольского актива области того времени, то увидим, что Сергей Ломакин, например, с Украины, Виктор Казарин – из Башкирии, Владимир Ковальчук учился в Риге… Поэтому наша комсомольская организация представляла всю страну не только географически, но и отражала общий интеллектуальный и культурный уровень советской молодежи того времени.
■ Владимир Миць, первый секретарь Тюменского обкома ВЛКСМ (1989–1991 гг.):
– Я стал первым осенью 1989 года. А буквально через полгода, с зимы 90-го, в стране вовсю начались политические процессы. Структура ВЛКСМ затрещала по швам. Мы пытались встроиться в новую жизнь. Начали развиваться молодежные центры, хозрасчетные предприятия, продолжали действовать стройотряды. И штаб ЦК во главе с Сергеем Потапенко работал на подъеме. Входили в нормальные рыночные отношения. Собирались строить гостиницы, а то ведь куча народу приезжала, и некуда было гостей поселить. Всякие клубы, дискотеки открывались.
Впервые формировали бюджет обкома комсомола в новых условиях. В него «капали» деньги с молодежных центров.
Словом, втягивались в новую жизнь. Но между тем шло постепенное «убиение» организации. Прошла череда комсомольских съездов. И мы на местах начинали понимать, что дело катится к закату, надо что-то предпринимать. Верили, что молодежные структуры все равно будут востребованы.
Родилась идея, которая являлась уникальной не только для нашей области, но и для России: на базе обкома комсомола создать государственную общественно-политическую организацию. Для ее работы предложили использовать структуры, которые имел на местах комсомол. Сохранить людей, технику и те источники финансирования, которые на тот момент еще существовали. У нас же все нормально функционировало! Люди получали зарплату, машины ездили, ксероксы работали...
Свое видение молодежной организации мы представили заместителю председателя обл-исполкома Юрию Коневу. Прошло несколько встреч. Наш вопрос вынесли на рассмотрение президиума облсовета, потом на сессию. Дальше пошла черновая работа, мы писали документы. Помню, поехал на очередной комсомольский съезд, рассказал там коллегам, что делаем в Тюмени, так у меня наш устав буквально из рук вырывали.
Ну а дальше произошло то, что произошло. В стране состоялся штурм московской усадьбы «Зимнего». После него – назначение глав областных администраций. Решение областного совета о молодежной организации было похоронено. Вместо этого принято решение создать комитет по делам молодежи. Что мы делаем? Членов секретариата обкома комсомола направляем работать в новый комитет. У нас было с чем войти в новые структуры. Одна «Ребячья республика» чего стоила! Да и молодежный центр занятости успешно работал.
Почему мы так сражались? Да все просто: было огромное желание сохранить комсомольскую структуру – пусть она работает на молодежь. Считали, что нельзя разбрасываться людьми и опытом, который у нас был. Потихоньку передавали дела и материальные ресурсы, сворачивали свою деятельность в Тюмени и на местах.
«Закрывая» комсомол на территории легендарной области, мы сделали это с пониманием проблем каждого человека, чья трудовая книжка лежала в наших структурах. Помогали и многим рядовым комсомольцам. Это же было неординарное, эмоциональное событие для каждого человека, часть жизни которого связана с комсомолом.
(По материалам книги «Путевка в жизнь», изд-во «Эпоха», г. Москва, 2008 г.)
Читайте также
