Я лиру посвятил народу своему...
К 190-летию Николая Некрасова
Творчество великого русского поэта тесно связано с жизнью народа. Его поэмы и стихотворения народны по содержанию, художественным принципам и языку.
«Сошлися и заспорили…»
Тюменцы всегда знали и любили поэзию Некрасова. В 1860-е годы здесь сформировался демократический кружок, который возглавлял тюменский интеллигент Константин Высоцкий. В состав основанного им кружка входили небогатые купцы Князев, Тимофеенков, приказчик Чукмалдин, учителя Павлов, Собякина и другие. Члены кружка интересовались общественными проблемами, много читали, очень любили поэзию Некрасова. К кружку был близок Иван Калганов, талантливый художник. Он писал портреты, картины на бытовые темы, а особенно ярко его талант проявился в сатирической живописи, осмеивавшей «темное царство» купечества и чиновников.
В кружке Высоцкого, видимо, не раз возникали споры по поводу стихов Некрасова, и Калганов изобразил некоторых спорщиков в ряде остроумных и добродушных карикатур. Рассматривая их, можно заметить, что они изображены в связи с эпизодами поэмы «Кому на Руси жить хорошо». Члены кружка, а их, как и правдоискателей у Некрасова, семеро, пришли вечером за город по «столбовой дороженьке». Сначала они мирно беседуют, а потом, как это видно по рисункам Калганова, разгорается спор. Затем начинается потасовка, как у мужиков-спорщиков в поэме Некрасова. Князев и Калганов ухватились за Чукмалдина, тот отбивается. Двое других «утюжат», все «мнут бока» своим «противникам». Нельзя без смеха смотреть на потасовку и на то, как изумленно смотрит на них корова из кустов, и как испуганно таращат глаза филины, сидящие на дереве.
Наконец, спорщики успокоились, наступил мир. Высоцкий рассматривает на ладони птенчика, как в поэме рассматривал его Пахом. Не отдаст ли птенчик крылышки, чтобы можно было облететь государство и дознаваться, «кому вольготно-счастливо живется на Руси?» Нелегкие проблемы мучают тюменских мыслителей, трудно найти их разрешение.
«Вам, ко мне участье заявившим…»
В 1877 году тяжело больной Некрасов испытывал физическое и душевные страдания. Ему казалось, что жизнь прошла напрасно, что он одинок:
Скоро стану добычею тленья, тяжело умирать, хорошо умереть.
Ничьего не прошу сожаленья, да и некому будет жалеть.
Но поэт вовсе не был забыт. Ему был преподнесен приветственный студенческий адрес от нескольких учебных заведений Петербурга и Харькова, от имени молодого поколения России. Кроме него, Некрасов получил много теплых писем и телеграмм из самых разных мест, в частности, из Сибири. 17 февраля из Ирбита, где проходила ежегодная шумная ярмарка, на имя издателя Суворина была послана трогательная телеграмма: «Просим Вас сказать Некрасову, что его обутая широким лаптем муза мести и печали давно протоптала глубокую тропу в наши простые сердца. Пусть он выздоравливает, пусть он встанет и докажет нам, кому живется весело и вольготно на Руси. И почему умирают и собираются умирать лучшие наши надежды. Это говорят сибиряки со всех концов Сибири».
Под телеграммой стояло 13 подписей, из них 6 подписавшихся -- тюменцы -- представители тюменской интеллигенции и купечества: Высоцкий, Чукмалдин, Лагин, Тимофеенков, Игнатов и Игнатьева. Кроме них в телеграмме подписи поклонников Некрасова из Туринска, Ишима, Омска, Иркутстка, Томска, Нерчинска, Якутска. Некрасов был очень взволнован и тронут большой моральной поддержкой со стороны русского общества. Об этом написал в воспоминаниях лечивший поэта доктор Белоголовый. По поводу посланий из Сибири (а их было еще несколько) Некрасов прочувствованно записал в своем предсмертном дневнике: «Сибиряки обнаружили особую симпатию ко мне со времени моей болезни. Много получаю писем и телеграмм». Это поднимало настроение умирающему поэту.
«Вам, мой дар ценившим и любившим…»
В среде тюменской трудовой интеллигенции 1920-х и 1930-х годов была большая любовь к поэзии Некрасова. В 1934 году я училась в четвертом классе школы начальной ступени № 5 по улице Луначарского. Уже в начальной школе нас знакомили с классиками. На одном из уроков чтения наша обычно нарядная и с прической по моде того времени учительница Вера Петровна прочитала стихотворение Некрасова «Генерал Топтыгин» и сказала: «Напишите в тетради своими словами, кратко, о чем говорится в стихотворении». Я решила, что, видимо, и пересказ надо дать в стихах, но до конца урока смогла написать только следующее:
Шел по дороге вожак с медведем,
Навстречу ему ехал Федя.
И говорит вожак: «Федя,
Подвези-ка нас с медведем…»
Ряд стихотворений поэта, насыщенных народно-песенными мотивами, пели родители, родственники, знакомые. Конечно, знали жизнерадостную «Ой, полным полна коробушка», щемящие сердце житейские драмы «Еду ли ночью по улице темной», «Меж высоких хлебов затерялося…», «Вянет, пропадает красота моя…» Эти песни не потеряли своего значения и сейчас они во многом отвечают житейским ситуациям наших дней. Современна и песня на стихи из «Размышления у парадного подъезда»:
Назови мне такую обитель, я такого угла не видал,
Где бы сеятель твой и хранитель, где бы русский мужик не стонал!
Как гуманно, сострадальчески написал Некрасов о русском крестьянстве.
«Не бойся горького забвенья…»
После реформ 1860-х годов в России стал активно развиваться капитализм. Некрасов отрицательно относился к этой системе, так как на первый план вышел денежный интерес. Появилось много хищников, подобных изображенному в поэме «Современники», у которого «из пяти одна затея удалась – набить карман! А гуманная идея отошла на задний план».
В этой поэме есть и другие строки, изобличающие буржуазную аморальность и рвачество. Идеалом для подобных дельцов и тогда была Америка:
Грош у новейших господ выше стыда и закона.
Ныне тоскует лишь тот, кто не украл миллиона.
Что ни попало - тащат... «Наш идеал, - говорят, -
Заатлантический брат, Бог его тоже ведь доллар!»
И ныне звучит множество слов, выступлений, фраз, деклараций, однако важные проблемы решаются медленно или не решаются совсем. По подобному поводу было возмущение у Некрасова: «... Но где же, где дела? Иль нет людей, идущих дальше фразы?» При господстве капитала на сцене может не оказаться большого искусства. Подобное однажды вызвало досаду у Некрасова: «…Время антракта наконец-то прошло как-нибудь. Мы зевали два первых акта, как бы в третьем совсем не заснуть». Это же можно сказать и о наших пустых «шоу» с прыжками и кривляниями певцов, которые вызывают возмущение и скуку.
Многие считают, что мы в настоящее время отстали от многих стран в экономике, науке и образовании. Но вот стихи Некрасова:
Но мы догоним в добрый час! Лишь Бог помог бы русской груди
Вздохнуть пошире, повольней – покажет Русь, что есть в ней люди,
Что есть грядущее у ней!
Поэзия Некрасова и ныне может помочь воспитанию любви к Родине, народу и природе, может звать к подвигу на благо Отечества. Как завет звучат слова поэта: «Важно только одно: любить народ, Родину, служить им сердцем и душой».
