Почему шхуна «Ермак» оказалась на Ямале

Почему шхуна «Ермак» оказалась на Ямале. .

О малоизвестной странице экспедиции Павла Крузенштерна в 1862 году рассказывает исследователь Геннадий Зайцев

Приближается важная веха российской истории – 400-летие дома Романовых, которое будет отмечаться в 2013 году. Редакция газеты продолжает проект «Народный туристический маршрут», в котором открыла новую главу, посвященную знаменательной дате. Приглашаем принять участие в проекте ученых, преподавателей, исследователей, краеведов  и всех, кому дорога история нашей Родины. Сегодня публикуем один из материалов внештатного автора по данной теме.

В этом году исполнится 150 лет со дня трагической и в то же время героической экспедиции Павла Крузенштерна к Ямалу в 1862 году. Вниманию читателей предлагается рассказ о малоизвестной странице похода.

В фондах Ямальского районного музея хранятся уникальные документы, которые относятся к экспедиции Павла Крузенштерна на шхуне «Ермак» к берегам Ямала в 1862 году, в том числе и личный документ Крузенштерна о его чинопроизводстве.
Что представляла собой экспедиция, почему команда шхуны «Ермак» оказалась на Ямале, а личный документ морского офицера – у ямальских оленеводов? Проведенные автором исследования позволили отметить несколько важных моментов.

В поход

Подготовка экспедиции началась в 1861 году, в эпоху Александра II, при котором страна успешно переходила на капиталистические отношения и стремительно догоняла европейские страны.

Экспедицию снарядил промышленник Михаил Сидоров. Малоизвестный эпизод из жизни предпринимателя: в 1864 году в Тобольске он издал работу  «О заселении Сибири путем промышленности и торговли и о развитии внешней торговли Сибири». Возможно, поселок Сидоровск в Красноселькупском районе назван его именем.

Михаил Сидоров оснастил два судна: шхуну «Ермак» и яхту «Эмбрио», которые вышли в плавание 1 августа 1862 года.
Начальником экспедиции стал Павел Крузенштерн – внук первого русского мореплавателя Ивана Крузенштерна, совершившего кругосветное путешествие, и сын Павла Крузенштерна, который на собственной шхуне «Ермак» дважды пробовал пройти из Онежской губы Белого моря в Карское и найти путь из Европы к устью Енисея.

Такая же цель стояла и перед Павлом Павловичем Крузенштерном в 1862 году. Это был смелый и сильный человек, всегда готовый прийти на помощь, даже рискуя жизнью. Мало кто знает, что  в 1855 году он командовал российской экспериментальной подводной лодкой и спас жизнь изобретателю Вильгельму Бауэру.

Итак, осенью 1862 года они вышли в поход, но «Ермак» был затерт среди льдов в Карском море, а после того, как выпал густой туман, исчез в неизвестном направлении. Команда яхты напрасно две недели ждала шхуну у Югорского шара – «Ермак», зажатый в ледовых тисках, тем временем двигался к Ямалу. Экипаж оставил шхуну, которая дала сильную течь – 16 сентября команда достигла земли. В книге «История открытия морского пути из Европы в Сибирские реки и до Берингова пролива» (СПб, 1883) автор Студитский пишет: «Около места выхода на берег находилась самоедская стоянка, и обитатели чумов ласково приняли потерпевших кораблекрушение, оттуда они  в нартах на оленях переехали в Обдорск».

Спасение

Экспедиция потерпела не-удачу. Из проведенных исследований выяснилось, что команду спас богатый оленевод Сейч Сэротэтто. Его потомки хранили уникальные документы об этой экспедиции более 130 лет. В их числе – документ (пергамент), подтверждающий, что мичману Павлу Крузенштерну присвоено звание лейтенанта флота Его Императорского Величества Александра II. Документ изготовлен из кожи, на которую нанесен красивый текст. По-видимому, Крузенштерн оставил его  в знак благодарности. Возможно, для того, чтобы обдорские чиновники поверили человеку, который спас команду.

Второй документ свидетельствует о награждении Сэротэтто серебряной медалью «За усердие» для ношения в петлице на ленте ордена Святого Станислава и почетным кафтаном из Кабинета Его Императорского Величества. По нашим данным, это единственный случай среди ненцев, когда представитель коренных малочисленных народов Севера получил столь высокую награду Российской империи. В шкатулке хранились портреты императора Александра II и его супруги, переданные в качестве награды за доброе дело.

По рассказам потомков Сэротэтто вырисовывается следующая картина. Чужие люди появились с западной стороны. Старший спросил, знают ли они, где Обдорск, и смогут ли проводить их. Сейч ответил, что знают и по крепкому льду их проводят  туда. Гости жили больше трех месяцев. По архивным данным, экипаж оставил шхуну 7 сентября, а 16 сентября достиг земли.

Память

Легенда оленеводов, на наш взгляд, правдоподобна. Прямой потомок оленевода Владимир Сэротэтто рассказал, что команда шхуны «Ермак» вышла на остров Литке (земли рода Сэротэтто), через два-три месяца по крепкому льду в Обдорск их повел брат Сейча – молодой Паднана Сэротэтто. Паднана долго не возвращался, все думали, что он умер. Но через три года его привезли прямо к стойбищу. Паднана рассказал, что был в самом большом городе Луце (русских). Скорее всего, это был Санкт-Петербург. Он привез Сейчу медаль и кафтан, документ о награждении, что давало ему право собирать ясак, разбирать жалобы и т. д. Ненцы говорили про него, что он тундровой царь. О том, что Сейч стал одним из главных, говорит документ – прошение, поданное Обдорскому участковому заседателю. Вместо подписи стоит родовое клеймо (тамга) Сейча.

Позднее Сейчу были переданы портреты императора Александра II, его жены Марии Александровны. В то время портреты были большой редкостью, их дарили ограниченному кругу и в небольшом количестве. Может быть, доброе дело этих людей помнили и решили еще раз подтвердить хорошее отношение к ним.

А Павел Павлович подорвал здоровье. Его направили на реку Сыр-Дарья, где он командовал пароходом «Арал». Он сильно болел и взял отпуск. В это время затонул пароход «Самарканд», и Павел Павлович в течение месяца проводил операцию по подъему парохода, иногда стоя по пояс в ледяной воде. «Самарканд» подняли, но Крузенштерн застудил легкие. В ноябре 1870 года он вернулся в Петербург и слег. Скончался после неудачной операции в возрасте 37 лет, не успев увидеть присланный ему орден за поднятие «Самарканда». Незадолго до смерти его произвели в чин капитан-лейтенанта.