«Ракета ознаменовывала в темноте воздуха полет свой огненной браздой»

«Ракета ознаменовывала в темноте воздуха полет свой огненной браздой». .

Как веселились тюменцы 150 лет назад

Приближается важная дата российской истории – 400-летие дома Романовых, которое отмечается в 2013 году. Это событие сможет отразить историю страны через династию Романовых, обозначить и собрать воедино историко-познавательные, нравственные, патриотические задачи.

Кроме того, юбилей поможет высветить сильные и слабые места регионального туризма. С этой целью в рамках проекта «Народный туристический маршрут» открывается раздел «400 лет дому Романовых». Приглашаем принять участие в новом проекте ученых, преподавателей, исследователей, краеведов, специалистов, работающих в сфере туризма, и всех, кому дорога история нашей Родины.

У главы местной администрации устраивали бал

Годовой праздничный круг в старину открывался Рождеством и Святками. К середине XIX в. старинные святочные игры сменились балами и маскарадами, где вместо русских плясок господствовала французская кадриль. Участники рождественских маскарадов как бы замещали собой святочных ряженых. Атмосферу сибирского маскарада описал в своем незаконченном рассказе «В маскараде» Всеволод Вагин: «Огромная для сибирского города зала залита светом, она битком набита всевозможными масками, в разнообразных, большей частью, инородческих костюмах. Гул. Толкотня. В этой толпе почти теряются немногие, большей частью неженатые мужчины и женщины без масок, одетые по последней моде…».

Рождественские и новогодние праздники не обходились без «иллюминации». Правда, Новый год долгое время оставался, скорее, государственным праздником, чем семейным. В «благородном обществе» в этот день были приняты визиты и поздравления. Вечером устраивали бал, обычно у главы местной администрации или  в Благородном собрании. Для простых горожан еще  в середине XIX в. первый день нового года был одним из двенадцати святочных дней и ничем как-то особо не выделялся.

Качели, скакели, городки и лапта

Масленичной была восьмая неделя до Пасхи. Практически Масленица раньше (по старому стилю) приходилась на вторую половину февраля – первую половину марта. На Масленицу изготавливали, а затем сжигали чучело зимы. Обязательно устраивалось шествие ряженых. В шествии участвовали скоморох, горбатая старуха, кривой и хромой старик и непременно медведь, т. е. человек, покрытый медвежьей шкурой, которого водил на цепи поводырь. Повсюду строились ледяные горы для катания. Одной из любимых масленичных забав сибиряков было взятие снежного города, красочно изображенное на полотне Василия Сурикова.

В последние дни Масленицы ездили на кладбище, здесь поклонялись праху родных, потом ездили к родителям и старшим родственникам с «прощальными визитами». Во время Великого поста, от Масленицы до Пасхи, какие-либо увеселения общественного характера считались предосудительными. В первый день Пасхи обязательным было посещение церкви.

На следующий день начинались развлечения, главное место в которых занимали качели. Было известно два типа качелей. Первый тип – пара вкопанных в землю столбов с перекладиной, к которой привязывалась доска. «Для любителей более сильных ощущений имелись так называемые перекидные качели. На двух столбах была прикреплена вращающаяся ось, от которой с краев по радиусам шли балки. На концах двух параллельных балок была подвешена кабинка, в которую и помещались желающие покататься. Ось приводилась во вращательное движение, и кабинка с земли поднималась высоко над толпой».

Кроме качелей типичным пасхальным развлечением были «скакели» – доска с упором для прыжков. Чаще всего на скакелях веселились девушки и дети. На Пасху играли в свайку, городки, лапту, бились «на кулачки», боролись «в обхватку» и «с носка», играли в «сибирские бабки» – стрельбу по бабкам из лука, устраивали скачки на верховых лошадях. Любимой взрослыми и детьми пасхальной забавой были игры с куриными яйцами. Яйца катали с бугорка или делали для этого специальные лотки. Другая пасхальная игра, распространенная и сегодня, – «битье яйцами». Кроме вышеописанных праздников  самыми разнообразными развлечениями и народными гуляньями сопровождались ярмарки, царские дни (именины царских особ, дни коронации).

Тюменский праздник «Ключ»

Существовали в сибирских городах и местные праздники. В Тюмени таких праздников было два. Первый назывался «Ключ».

Такое название праздник получил потому, что празднество устраивалось близ родника (ключа), считавшегося святым и находившегося где-то на западе от старого городского центра, в районе Большого Городища. Начало празднику положено еще  в начале XVII века. В те далекие времена подметили, что вода родника способствует «отвращению конского падежа». В связи с этим в девятое воскресенье после Пасхи на ключ устраивался крестный ход, а затем начиналось народное гулянье. В начале ХХ в. «Ключ» праздновали на девятую пятницу после Пасхи. Крестного хода уже не устраивалось, но гулянье народное проводилось с размахом.

Торжественное «ура!»

Вторым тюменским местным празднеством было взятое за обычай отмечать посещение города его императорским высочеством цесаревичем Александром Николаевичем (Александром II Освободителем)
31 мая 1837 года.

Вот как описывает этот праздник Николай Абрамов в начале 50-х годов XIX века: «В 1851, 1852, 1853 годах я был участником сего празднования. Оно каждогодно происходило единообразно: по благовесте к литургии все чиновники и служащие по выборам граждане в форменном платье, купечество и множество прочего сословия обоего пола в богатом лучшем платье наполняли пространный монастырский Троицкий храм и некоторые окружали внешность его за непомещением в церкви. Литургию совершал архимандрит с монастырским и городским старшим духовенством.

По окончании оной отправлялось молебствие о здравии и благоденствии Государя императора, Государя наследника и всего августейшего дома. Из церкви старейшее духовенство, чиновники, купечество и вообще почетное гражданство отправлялись в дом купца Иконникова, где изволил в 1837 году иметь остановление Государь наследник. Там подавался завтрак, после которого провозглашались тосты за здравие Государя императора, наследника престола и всего августейшего дома. В пять часов пополудни по предварительному приглашению городского головы отправлялись в загородную училищную рощу чиновники, купечество и лучшие из граждан с семействами числом до 300 человек и располагались в устроенных там зданиях, а также собирались тысяч до пяти разных городских и деревенских жителей.

После разных роскошных, соответственных лицам и полам угощений молодежь начинала танцевание, а другие отправлялись прогуливаться по роще. Городской голова в благонамеренной своей ревности распоряжался об угощении даже простого народа со всевозможным довольством. В 9 1/2 часов вдруг ракета ознаменовывала в темноте воздуха полет свой огненной браздой, и вслед за тем сумрак ночи превращался в яркий, ослепительный свет: огненные фонтаны заискривались в воздухе, грохотали бураки, и множество огненных змей шипели и летели по воздуху, и, наконец, возблистало вензелевое имя Государя наследника, окруженное лаврами и переливавшееся разноцветными огнями; над ним в транспаранте сияющая надпись: «Виновнику нашего счастья, 31 мая. Тюмень».

Восторженное «ура!» вырывалось из уст зрителей и раздавалось радостно, как эхо вторилось тысячами восхищенных участников торжества. После фейерверка и гулянья публика обоего пола приглашалась городским головой в дом, находящийся в роще, и там после роскошного ужина были тосты за здравие Государя императора, наследника престола и всего августейшего дома. Новое торжественное «ура!» долго наполняло воздух и приводило в умиление всех присутствовавших. Гулянье обыкновенно оканчивалось с рассветом другого дня».