Мишка, Мишка, где твоя улыбка?
Глядя на опубликованный в газете № 207 от 11 ноября 2010 года в рубрике «Фотовзгляд» снимок лошади, тащившей поклажу с машиной, вспомнила случай про такого же коня-трудягу, проработавшего в нашей топографической экспедиции несколько лет. Он даже удосужился стать своего рода «вымпелом поощрения» за хорошие показатели в партии, и мы не на шутку за него соревновались: получали знамя и Мишку в придачу.
Да, звали этого коня Мишка. Так и хочется написать о нем словами из песни: «Мишка, Мишка, где твоя улыбка…», потому что конь умел улыбаться: поднимал верхнюю губу, оскаливая чуть-чуть зубы, получалось очень похоже на улыбку. А улыбался он нам неспроста. В конце рабочего дня, когда все кони распряжены и накормлены, отдыхают, Мишка начинал обход: подходил к нам, ужинавшим у костра, и дарил улыбку до тех пор, пока не угостим кусочком сахара.
Мы иногда делали вид, что не замечаем его, тогда он нас по очереди толкал мордой и «улыбался». Получив гостинец, уходил на отдых, но и тут был оригинальным: даже отдыхал не как все лошади – стоя, а садился подобно собаке и спал только лежа. С Мишкой было много всяких историй, опишу лишь несколько из них.
Он был всеядным, мог напиться из любой лужи, съесть старую солому. Квартировали как-то в деревне, где у хозяйки была корова. Стоило женщине вынести коровье пойло и уйти, как Мишка тут же подходил, отгоняя корову, и выдувал все содержимое. От такой его наглости нам было отказано в жилье. Иногда и нас оставлял без сладкого чая или компота.
Не сердились на него, так как очень любили, и он отвечал нам своей преданностью. Подошли как-то к речке, она не широкая и не глубокая, но очень быстрое течение, а дно – сплошные валуны. Шла впереди Мишки, на одном из валунов подскользнулась, ушибла ногу, присела. Мишка в беде не оставил: ухватил зубами за рюкзак и помог таким образом перейти речку.
А вот еще забавный случай. Завершились полевые работы, надо было возвращаться на базу. Продукты кончились, коней тоже кормить нечем, а груз большой, полные сани. Двух коней сдали в совхоз, ну и Мишку, как самого любимого и выносливого, запрягли в эти сани. У него принцип: голодный ни шагу. Как ни уговаривали – бесполезно, даже и не улыбался.
И тут начальник партии придумал: за пару кирзовых сапог нам набили полный рюкзак хорошего, душистого сена, надели этот рюкзак на спину одному из парней, развязав так, чтоб Мишка мог видеть сено. Парень пошел вперед, давая Мишке возможность ухватить толику сена, и пока он жевал, парень трусцой от него убегал. Такой веселой компанией и прибыли на базу в село Сакмара Оренбургской области. Буквально дня через два в местной газете опубликовали шарж: сани с грузом, длинная лошадиная морда с высунутым языком тянется к рюкзаку с сеном, привязанному к спине парня, у которого все лицо залито потом, вчетвером плетемся за санями, и подпись: «Бригада топографов возвращается с полевых работ».
В 1957 году закончили работу в Башкирии, наша экспедиция уезжала на восток, в Амурскую область, и тут нам пришлось расстаться с Мишкой. Передали его в один из совхозов, прощались с ним как с очень родным и близким. Провожали все: кто принес сахар, кто сухарики, печенье, морковку, за что он нам всем на память дарил свою милую, незабываемую улыбку, чем у многих вызвал слезы на глазах. Прилагаю единственное сохранившееся фото, на котором Мишка отдыхает.
У меня еще предложение: поставить памятник этому самому красивому, умному трудяге. Как-то читала, что старая Тюмень утопала в грязи, прямо так и было написано: «Грязь была по брюхо коням». Когда-то вся связь осуществлялась только на лошадях. Памятник можно было бы поставить на тюменском ипподроме или на улице Ямской.
Эмилия ГРЯЗНОВА, г. Тюмень
