Проводы

В тот день отец возвратился с шахты Грузская необычно рано, в середине дня.

Под мышкой принес солдатское обмундирование. Зашел в дом, что-то быстро рассказал маме, стал переодеваться.

Стою в проеме комнатной двери, с мальчишеским интересом наблюдаю. Отец натянул солдатские галифе, надел гимнастерку, торопится. Из их разговора с мамой (она рядом, плачет молча) понял, что он, будучи по должности маркшейдером (подземным геодезистом) шахты, с группой саперов получил задание взорвать шахту, чтобы враг не смог ею воспользоваться.

Уже на поверхности получил разрешение проститься с семьей.

Наши отступали.

Мама подает завернутое в вафельное полотенце хозяйственное мыло и меньше половины буханки хлеба темно-коричневого цвета – все, что было в доме. Он быстро кладет это  в вещевой мешок, завязывает.

Прощаются.

Затем спокойно, уверенно говорит маме: «Не плачь, мы скоро вернемся».

Быстрым шагом проходит мимо, успевает ладонью отеп­лить мою голову, лицо, шею…

В те дни немец по нашей земле шел шагом широким. Времени на простые человеческие чувства у народа не оставалось.

Впереди была целая эпоха войны.

Владимир БЕЛОМЕСОВ, д. Липовка