«Моя цель – свободно говорить по-немецки»
В Талице вышла в свет новая книга, посвященная жизни легендарного разведчика Николая Кузнецова «Николай Кузнецов. Непревзойденная легенда». Ее написали краеведы Сергей и Дмитрий Кузнецовы, однофамильцы героя. Предлагаем вашему вниманию отрывок из документально-исторической повести.
С первых уроков немецкого у Ники проявились лингвистические способности. Хорошая слуховая и зрительная память позволяла ему усваивать произношение, запоминать написание слов. Нередко на перемене после урока Никоша расспрашивал Нину Николаевну, как правильно произносить те или иные слова и сочетания. Нина Автократова с пониманием разъясняла любознательному ученику основы немецкого языка.
Из воспоминаний соученицы Софьи Брюхановой (Брусковой): «На одном из уроков немецкого языка Ника спросил Нину Николаевну: «Можно мне научиться говорить по-немецки так, как вы?» В классе наступила пауза, Нина Николаевна пояснила: чтобы освоить немецкий язык, необходимо постоянно практиковаться в произношении, регулярно посещать занятия, учиться читать и писать немецкие слова».
Ника Кузнецов познакомился с управляющим аптекой Вильгельмом Краузе. Просьбой научить его говорить по-немецки Ника несказанно удивил своего будущего учителя.
При первых встречах с аптекарем Никоша первый произносил «гутен таг», как его учили в школе. Поначалу получалось не совсем уверенно. Краузе поправлял его, подсказывал нюансы диалекта. Для Ники это был подарок судьбы – учиться разговаривать, писать и читать с истинным немцем, очень культурным и интеллигентным человеком.
В ходе изучения языка, а также культурных традиций Германии Вильгельм Краузе наставлял юного ученика классическому берлинскому произношению, применяя принятую артикуляцию губ. Дядя Вилли имел «Учебное пособие по немецкому языку. Сказки Гауфа», текст которого был напечатан готическим шрифтом, с построчным, алфавитным словарями и примечаниями. Эта книга стала первым учебником немецкого языка для Ники.
К окончанию шестого класса Кузнецов освоил отдельные словосочетания и специфические термины, сохраняя стилевую и выразительную составляющую разговорного немецкого языка. Позже, когда отец Иван Павлович повезет Нику домой в Зырянку на летние каникулы, тот поведает отцу, что он по программе изучает немецкий язык и дополнительно берет уроки у Вильгельма Краузе, добавив, что учительница немецкого всячески ему помогает в этом деле.
Кузнецов-старший переспросил сына:
– Ну и каково, небось, трудно изучать германский язык в аптеке?
– Нет, тятя, мне нетрудно, наоборот, дядюшка Вилли добрейшей души человек. Он меня учит читать немецкую грамматику, напечатанную обычным и готическим шрифтом. И еще он мне рассказал, что готы – это древнее германское племя и в европейских странах существует готический стиль архитектуры.
Никанор Кузнецов успешно закончил обучение в семилетней школе в начале лета 1926 года и в августе уехал в Тюмень, чтобы поступить в сельскохозяйственный техникум на агрономическое отделение.
Учебную программу в техникуме Ника осваивал с присущим ему усердием, тем более что о земледелии он знал с детства. В первых числах июня 1927 года паренек получил телеграмму о смерти отца. Последними словами Ивана Павловича, обращенными к родным, были: «Нику обязательно дальше учите, хотя знаю, что вам будет трудно… Витя будет помогать матери вести хозяйство, а Нику обязательно учите!»
Ника предложил матери:
«Я переведусь в Талицкий лесной техникум, поближе к дому, продолжу обучение, а зимой на лыжах буду приходить домой почаще, чтобы помогать по хозяйству, такое расстояние я научился преодолевать без особого труда». И сумел-таки убедить мать, что принятое им решение в создавшейся ситуации наиболее верное.
В первых числах сентября 1927 года Ника был включен в список поступивших на первый курс лесотехникума. Иностранный язык в техникуме на тот период не преподавался.
Это не устраивало Нику, пришлось обзавестись карманным изданием учебника «Краткая немецкая грамматика. Этимология».
Круг интересов и увлечений юноши был широк и разнообразен. Он целеустремленно занимался спортом, особое внимание уделяя лыжным гонкам, стрельбе из винтовки и охотничьего ружья.
Поздней осенью, как только установился постоянный снежный покров, Ника на лыжах дошел до лесного кордона «Осинники», где жил его дядя Иван Жуков.
Иван Алексеевич, зная увлечение племянника, рассказал, что поблизости от его кордона есть другой – «Качкариха», где лесником трудится бывший военнопленный – немец Гунольд. Тот, освоив еще в лагере разговорный русский, имея образование, после освобождения из лагеря начинал простым рабочим и, как подающий надежды, с помощью Ивана Жукова стал осваивать лесное дело.
Сын Вилли Гунольда рассказывал авторам: «Мы жили на лесном кордоне «Качкариха». Зимой длинными вечерами мы, дети, обычно сидели на печи. В тот вечер тятя чинил хомут. Неожиданно открылась дверь и на пороге появился паренек, весь запорошенный снегом. Юноша с порога поздоровался с тятей на немецком языке. Тот от неожиданности выронил из рук шило. В дальнейшем, как мы, дети, его между собой называли, «белокурый, светловолосый немчик» много раз приходил к нам домой. С отцом он постоянно практиковался в произношении немецкой речи. Я на всю жизнь запомнил, как они с отцом сидели на крыльце и распевали немецкие песни. А еще отец показывал ему, как немцы прикуривают».
Общение с «чистейшим носителем» немецкой речи позволило Нике еще более осознанно относиться к самостоятельному освоению разговорной немецкой лексики, совершенствоваться в произношении.
Подготовил к печати Владимир ПОЛИЩУК