К стратегии развития страны от стратегии развития региона

К стратегии развития страны от стратегии развития региона. .

Владимир Квинт: «Природные богатства России должны стать базой для развития высокотехнологичных секторов экономики»

Не будет преувеличением сказать, что современные экономические учения незримо влияют на нашу жизнь. Именно они формируют внутреннюю политику государств, оказывают влияние на работу международных финансовых институтов, порой определяют хозяйственно-экономический уклад мировых держав.

В сорок восьмом заседании клуба «От первого лица» принял участие специалист,  не понаслышке знающий о незаметных рядовому человеку, но от этого не менее могущественных механизмах мировой экономической системы, – заведующий кафедрой финансовой стратегии Московской школы экономики МГУ им. Ломоносова, доктор экономических наук, профессор, иностранный член Российской академии наук, член Бреттон-Вудского комитета Владимир Квинт. Профессор Квинт посетил Тюмень в качестве основного докладчика на «Губернаторских чтениях», а затем  встретился с журналистами газеты.
Александр Скорбенко:

– Должен сказать, что на заседании клуба «От первого лица» впервые проводится встреча с ученым, чьи достижения в сфере экономической науки в полной мере оценены как ведущими университетами, так и известными научными цент­рами экономически развитых стран. Думается, что заседание клуба логично было бы начать с вопроса об исторически сложившихся экономических концепциях. Владимир Львович,  за всю историю экономических учений создано достаточное количество теорий развития экономики.
Одни из них утверждали, что нет ничего лучше, чем свободный, ничем не ограниченный рынок, другие указывали на необходимость  регулирования  рыночной экономики государством. Несколько десятилетий назад в нашей стране не могло существовать двух мнений о том, какая из них верна. Можно ли сказать, чьи взгляды (или чье учение) оказались ближе к истине –  Карла Маркса или Адама Смита? Джона Кейнса или Фридриха фон Хайека? Или так нельзя ставить вопрос –  и истина недостижима?

Владимир Квинт:

– Конечно, данный вопрос вполне оправдан: представители экономической науки, в том числе и всемирно известные, придерживались различных взглядов на проблему регулирования экономики. Многим, вероятно, знакомо имя Василия Леонтьева, американского ученого российского происхождения, лауреата Нобелевской премии по экономике. Мне посчастливилось работать  вместе с Василием Васильевичем последние пять лет его жизни в Нью-Йоркском университете. Почитаю за честь считать его старшим товарищем по работе.

Недаром вспомнил имя этого выдающегося ученого в связи с  концепцией Маркса и с иными школами экономической мысли.  Дело в том, что Василий Леонтьев, по сути, следовал теории Маркса и развивал ее по ряду направлений. В научных исследованиях Леонтьев ориентировался на централизованное распределение ресурсов. Достаточно вспомнить созданную им модель  межотраслевого баланса  «затраты-выпуск», ориентированную на относительно централизованное планирование экономики.

Но есть и другие экономические концепции: лично мне ближе всех по духу школа Фридриха фон Хайека. Это связано в значительной мере  с моей работой в качестве профессора Венского  экономического университета. Фон Хайек, как вы знаете, – уроженец Австрии, к тому же он один из ярких сторонников экономической свободы. Поскольку мне,  как и многим представителям нашего поколения, приходилось жить в условиях полной несвободы, то вполне естественным являлось  стремление в противоположную сторону – к свободе. Фон Хайек как раз олицетворял либеральное направление в экономической теории.

Если говорить еще более конкретно, то  меня как ученого-экономиста во многом сформировала  школа Адама Смита. Думаю, что все экономисты, включая нобелевских лауреатов, могли бы, образно говоря, сложить свои докторские диссертации в карманы этого выдающегося мыслителя. Все экономические школы вышли из его работы «Исследование о природе и причинах богатства народов», написанной еще в XVIII веке.

Екатерина Крюкова, финансовый контролер ООО «ТНК-Уват»:

– Владимир Львович, как строится система налогообложения в странах с развитой нефтедобывающей отраслью? Учитывается ли степень выработанности месторождений при расчете ресурсных платежей?

Владимир Квинт:

– Естественно, учитывается. Законодательно определен период времени,  в течение которого государство вообще освобождает  от налогов сырьевые предприятия, ориентированные на добычу ресурсов: до получения данными предприятиями первой прибыли. Причем  замечу: не операционной прибыли, а той, которая появляется у предприятия после выплаты долгов, инвестиционных займов.

Например, любой штат США, заинтересованный в развитии сырьевой промышленности, может пригласить компании, занимающиеся разработкой
природных ресурсов. Объявляется тендер на эксплуатацию месторождений. Для привлечения крупных инвестиций власти штата на определенное время освобождают компании, выигравшие тендер, от ряда  налогов.

Александр Скорбенко:

– Правильным ли будет для развития российской экономики поступать так же в нашей стране?

Владимир Квинт:

– Конечно! России необходимы инвестиции на развитие горно-геологической базы национальной экономики. Более того, когда месторождения начинают «увядать» и выходят из высокой фазы зрелости, необходимо вновь с помощью налоговых льгот стимулировать дальнейшую выработку тех пластов, которые уже не столь богаты сырьем, но их надо дорабатывать. Кроме того, после завершения добычи на месторождении необходима рекультивация поч­вы, восстановление окружа­ющей среды. Для стимулирования данной деятельности государством также могут применяться налоговые льготы. Считаю данный путь абсолютно правильным, в том числе и для России.

Константин Елисеев:

– Вы автор теории формирующихся (возникающих) рынков. Помните, когда  впервые задумались об  идее ее создания?

Владимир Квинт:

– Помню.  В то время работал профессором Венского экономического университета и меня просили выступать с лекциями о странах с новой экономикой, открывающих свои рынки. Передо мной сразу же встал вопрос о том, что единого термина для обозначения экономик таких стран просто не существует.  Стал искать аналоги и нашел термин, относящийся к тем странам, которые выходят на международные биржи с объединенными  пакетами акций собственных национальных компаний. Постепенно возник следующий
термин: «страны с возника­ющими рыночными отношениями», или по-английски emerging markets.

Александр Скорбенко:

– И экономисты мира приняли  данное понятие?

Владимир Квинт:

– Приняли, но не сразу. Вначале меня обвинили в плохом знании английского. Потом часть специалистов не поняла, о чем идет речь, начала перетолковывать этот термин как emergency market, который  можно приблизительно перевести на русский язык как «рынок чрезвычайной ситуации» –  а это совершенно, как вы понимаете, искажало изначальный смысл. Приведу  пример, показывающий степень превратного понимания первоначального смысла термина: район, затопленный во время стихийного бедствия, называется  по-английски emergency  area.

Тем не менее в настоящее время термин  global emerging market, то есть «глобальный формирующийся рынок», используется  всеми мировыми институтами и является общепринятым в экономической науке. Данным понятием обозначаются, по моей оценке,  восемьдесят три  страны, производящие около половины мирового валового продукта.

Маргарита Шаманенко:

– В средствах массовой информации приводятся мнения специалистов о том, что мировой кризис завершился.  Конечно, никого не радует рост инфляции и безработицы, сворачивание производства. Какие, по вашему мнению, меры могут если не предотвратить, то в значительной мере нивелировать кризисные явления в мировой экономике, которые могут возникнуть в будущем?

Владимир Квинт:

– Начнем с того, что нынешний мировой кризис никто не предсказал. Никто, ни один многонациональный институт не взял на себя ответственность за качество прогноза. Знаете, почему? Потому что, как оказалось, в уставе ни одного института Бреттон-Вудской системы не была прописана ответственность за прог­нозирование кризисов или за мониторинг мировой экономики.

На мой взгляд, важно создать небольшой негосударственный институт при Мировом банке, но обязательно независимый от этого банка. Данный институт должен заниматься только двумя задачами: во-первых, осуществлять мониторинг мировой экономики на предмет возможных тенденций возникновения различных кризисов – отраслевых, региональных, мировых.

И, во-вторых, составлять рейтинги стран по различным категориям.

В настоящее время подобные исследования  ведутся частными рейтинговыми агентствами. Чтобы зарабатывать на жизнь, они параллельно занимаются консультированием крупных компаний и правительств. В результате происходит то, что называется конфликтом интересов: одной рукой рейтинговые агентства получают деньги за консалтинговые услуги от ряда стран и компаний, а другой – выдают им рейтинги, которые в этом случае зачастую становятся   необъективными.

Завершился ли мировой кризис? Для мировой экономики – да.  В 2011 году  она  в целом вышла из кризиса. Однако страны, в большей мере привязанные к сырьевым ресурсам, еще не преодолели кризисного состояния полностью.

Вера Комиссаренко, г. Тюмень:

– Средства массовой информации сообщили, что осенью этого года США могут объявить дефолт и отказаться от своих финансовых обязательств. Владимир Львович, возможно ли такое развитие событий и стоит ли опасаться падения курса доллара?

Владимир Квинт:

– Уверен, что такой вариант развития событий невозможен. Что касается доллара, то он является свободно конвертиру­емой валютой, принимаемой всеми банками мира, и одной из двух ведущих резервных валют мира. Да, сейчас доллар проявляет определенную нестабильность на мировом рынке, но он по-прежнему представляет ведущую мировую экономику. Так что волноваться по этому поводу не стоит.

Вера Комиссаренко,  г. Тюмень:

– Ходят слухи, что США, Канада и Мексика планируют ввести объединенную валюту амеро и доллар потеряет значение. Возможен ли такой вариант развития событий?

Владимир Квинт:

– Об якобы скором введении этой валюты – амеро – говорят последние 20 лет. Что происходит? Существует  глобальный тренд – регионализация, возникновение региональных сообществ. Наиболее яркие примеры известны: это Европейское сообщество, АСЕАН (страны Юго-Восточной Азии), страны Азиатско-Тихоокеанского региона и другие. У разных региональных блоков  разный уровень экономической и финансовой интеграции. Евро эмиссируется  в пределах еврозоны, у других регио­нальных групп своей валюты нет и периодически возникает идея создать региональную  валюту. Одно время страны Персидского залива были ближе всех к этой идее, но и  у них разные национальные интересы, не во всех есть нефть, и постепенно эта идея рухнула. Так что никакого амеро в ближайшие пять-семь лет не вижу.

Татьяна Зарубина, председатель правления медицинской группы «Газпром-Оптика», г. Тюмень:

– Кризис, на ваш взгляд, это эволюционный процесс?

Владимир Квинт:

– С точки зрения того, что он возникает, достигает высокой фазы и потом замедляется, можно сказать, что это эволюционный  процесс, но возникновение кризиса может быть спонтанным, очень быстрым. Почему? Потому что мировая экономика, берущая начало во  времена  Колумба, на рубеже тысячелетий –  XX и XXI веков дополнилась такой интеграцией, что внутри мировой экономики возникла глобальная площадка бизнеса (global marketplace). Страны и компании интегрировались в такой степени, что проблемы одной страны немедленно влияют на другую.

Наталия Кутырева, г. Ишим:

– Владимир Львович, почему рост цен на товары в России значительнее, чем в западных странах?

Владимир Квинт:

– Рост цен в России не значительнее, чем в  некоторых зарубежных странах. Например, инфляция в Китае довольно высокая (5,3 процента), а рост цен еще больше. В Америке не было инфляции со времен Рональда Рейгана, теперь же она достигла уровня 3,5 процента. Во многих странах Европы инфляция – обычное явление. В Южной Европе, Греции, Турции процесс обес­ценивания денег выливается порой в трехзначные цифры.

России до них далеко. Это связано с тем, что здесь велика роль монополистического фактора, слаба конкуренция. Многие предприятия были «нацио­нализированы», в результате цены на рынке стали диктоваться производителем, а не рынком, что немедленно приводит к росту инфляции. Это свойственно государственному капитализму.
Чем быстрее и мощнее Россия начнет бороться с монополизацией, чем лучше станет работать антимонопольный комитет, тем меньше будет уровень инфляции.

Елена Михалькова:

– Владимир Львович, порой создается впечатление, что перспективы вступления нашей страны в ВТО становятся экономическим жупелом для россиян. Много апокалипсических прогнозов. Вы с ними согласны?

Владимир Квинт:

– Отвечу кратко, чтобы обойти глубокий анализ.

У вступления в любой многонациональный институт есть плюсы и минусы. Когда страна вступает в Международный валютный фонд, Всемирный банк, ООН и другие организации, она берет на себя определенные обязательства.

В чем заключается интегральный плюс для России от членства в ВТО? В выигрыше будут граждане страны. Резко возрастет конкуренция, появятся товары и услуги зарубежных компаний, которые не будут вынуждены увеличивать цену, так как на границе прекратится давление всевозможными квотами и пошлинами.

Разумеется, в этом случае вырастет конкурентоспособность западных производителей товаров и услуг на российском рынке.

В минусе временно окажутся местные производители, которым придется снижать издержки, повышать качество продукции и услуг, для того чтобы конкурировать на российском рынке. Считаю, у России нет альтернативы, потому что она является участником глобального рыночного пространства, интегрирована в него. Конечно, нужна технологическая революция, иначе она будет отсталой провинцией мировой экономики. В ВТО в  конечном счете выиграют все участники рынка, но первоначально – рядовые потребители.

Елена Павлова, будущий предприниматель:

– Владимир Львович, какие отрасли экономики России наиболее перспективны для начала бизнеса, на ваш взгляд?

Владимир Квинт:

– Начинать бизнес следует не в высокопрофильных отраслях. Не думаю, что это нужно делать в производстве нефти, газа, меди, золота. Советую искать ниши на стыке отраслей, производства и обслуживания. Это сферы, где малые производители испытывают меньшую конкуренцию, они быстрее и гибче могут сделать что-то свое. Если вы обладаете уникальными технологическими знаниями, вам нужно пытаться их утилизировать. Если у вас есть нечто, чего нет у других, постарайтесь построить бизнес на основе этого преимущества. Не пытайтесь соревноваться с гигантами – стремитесь быть недалеко от них и сделать их своими потребителями.

Галина Сентемова, п. Голышманово:

– Как вы думаете, должно ли государство в той или иной мере поддерживать оте­чественных производителей сельскохозяйственной продукции?

Владимир Квинт:

– Конечно должно, так делают во всем мире. Вначале выдаются дешевые или вообще бесплатные кредиты. Существует так называемое микрокредитование, когда на короткий срок выдаются небольшие деньги под очень низкий процент, например, 15–17 процентов в год. Нужно освобождать сельскохозяйственные предприятия от уплаты налогов до тех пор, пока они не провозгласят прибыль и не вернут инвестиции. К слову, это не противоречит членству в ВТО.

Сергей Исаев:

– Современное общество живет в эпоху глобализации. Так ли необходимо глобальное мировое правительство, чтобы жить в мире и развиваться?

Владимир Квинт:

– Не дай Бог! Не хватало нам еще глобальной бюрократии! Это вредная идея. Представьте: в стране есть президент, национальное правительство, над ним парламент, который выбирается и контролируется народом, но и там коррупция и бюрократия.

А кто будет контролировать всемирное правительство? Это будет страшная бюрократическая и коррупционная машина. После многолетнего общения с многонациональными институтами и прежде всего с ООН скажу, что эти бюрократические механизмы замедляют все что угодно. Тем не менее,  если они не имеют силы приказа, то полезны тем, что фактически являются дискуссионными клубами, площадками для обсуждения различных вопросов.

Денис Фатеев:

– В 80-х годах ХХ века под вашим руководством состоялись беспрецедентные экономические экспедиции Академии наук СССР. Можно ли в наши дни применить их идеи, предложения и разработки?

Владимир Квинт:

– Спасибо за вопрос. Мой путь в науку не был типичным – я пришел из Норильска и Красноярска, из цветной металлургии. Работая в Сибирском отделении Академии наук, обратил внимание на используемую статистику и исходные данные. Зная, откуда берутся цифры и сколько там приписок, предложил тогдашним руководителям Сибирского отделения Академии наук академикам Абелу Аганбегяну и Гурию Марчуку создать экономические экспедиции и самим собрать и изучить информацию. Побывали на Енисее и Ангаре, встречались с руководителями регионов и районов, руководителями предприятий, рядовыми инженерами и рабочими. У нас сложилось свое представление о том, что происходит с регионами и предприятиями и в каком направлении им следует развиваться. В 1980 году совершили уникальную экспедицию от Архангельска до Магадана, вдоль всей трассы Северного морского пути, а в следующем году я участвовал в организации экспедиции от Владивостока вдоль побережья Тихого океана, по Сахалину, на Камчатку и Командорские острова. По их результатам разработаны крупные национальные программы «Сибирь», «Дальний Восток» и малоизвестная по ряду причин программа «Арктика». Добавлю, что по сей день дружу с теми, кто участвовал в экспедициях.

Часть предложений этих программ вполне можно использовать: они разработаны в период, когда Советский Союз прекращал функционировать, поэтому их практически не успели реализовать. Разумеется, в настоящее время многое изменилось, что-то нужно доработать, но основа осталась. Кроме того, месторождения не исчезли, инфраструктура в основном та же и климат резко не поменялся.

Сергей Лисин, генеральный директор центра развития бизнеса «Инновационный альянс»:

– В современном обществе развиваются новые отрасли знания,  появились информационная экономика и экономика знания. Разрабатывают ли ученые теорию информационной экономики? Не планиру­ете ли вы, Владимир Львович,  в рамках глобальной теории развивающихся рынков затронуть эту тему?

Владимир Квинт:

– Разработка стратегии всегда связана со сбором и анализом информации. Сам этими вопросами в последние годы не занимаюсь. Информационный век изменяет статистику. Должны меняться международные стандарты бухгалтерской отчетности.

В информационно-оценочной аналитической сфере возникла новая отрасль под названием due diligence (в переводе с английского – «перепроверка»).  Суть ее –  в проверке отчетов и аудиторских заключений. В России это направление очень слабо развито, в мире, напротив, достаточно хорошо.

Анна Щербинина, г. Тобольск:

– В России сохраняется большое количество бедных людей. На ваш взгляд, низкий уровень заработной платы при высоких ценах вызван низкой производительностью труда или для этого есть другие причины?

Владимир Квинт:

– Дело в том, что деньги не возникают из ниоткуда. В России некачественно прошла приватизация. На протяжении десятилетий люди, завладевшие активами, пытались утаивать налоги, в результате у государства в расходной части бюджета было недостаточно средств. Следствие – низкие зарплаты бюджетников, недостаток денег у бюджетных работников «тянул вниз» сферу потребления и услуг.  Чтобы выжить, люди с низкой зарплатой зачастую  стремятся получать взятки там, где это можно сделать. Из-за этого в стране много проблем. Возможности платить более высокую зарплату есть, но они незначительны. Повторюсь, бюджет слишком много недополучил за предыдущие годы. Да и сегодня, думаю,  огромное количество возможных поступлений в бюджет  утаивается от государства через различные офшорные схемы.

Константин Елисеев:

– Вы неоднократно подчеркивали важность ресурсного обеспечения стратегии. Если представить, что в Западной Сибири нет нефти и газа, какими ресурсами она может располагать?

Владимир Квинт:

– Задал бы вопрос несколько иначе. Что Тюменской области нужно делать за счет нефти и газа? Осуществлять непрерывное развитие нересурсных высокотехнологических секторов экономики. В Сибири – высококвалифицированные кадры, много научных центров, замечательные учебные заведения. Вокруг вузов нужно развивать пояса внедрения, технопарки и затем создавать новое научно-технологически ориентированное производство.

Александр Скорбенко:

– Сколько же для этого нужно времени?

Владимир Квинт:

– Немного. Требуется венчурный капитал. Если дать экономическую свободу и мотивацию в течение полугода, дело сдвинется с места.

Елена Михалькова:

– В ходе командировок, добираясь до нефтегазовых месторождений, журналистам доводится пролетать над бескрайними просторами. Это пространство тоже ресурсы?

Владимир Квинт:

– С точки зрения теории  экономики есть  основные факторы экономического развития. Первым из них является земля, это бесценный ресурс. Теперь задам вопрос: какая самая большая отраслевая экономика мира по вкладу в мировой продукт? Отвечу: туризм, он дает девять процентов мирового продукта. Это направление нужно развивать в Сибири и на Дальнем Востоке.

Другой аспект. Все дороже становится добывать топливо.  При этом на недорогих землях, выведенных из оборота,  можно выращивать сырье для выработки биотоплива. Например,  растение борщевик, которое дает в четыре  раза больше   биотоплива на гектар, чем сахарный тростник или пшеница. Нужно иметь стратегию использования земли.

Александр Скорбенко:

– На сегодняшний день в любой отрасли нужны узкие специалисты, которые знают все до мелочей, или люди с  широкими взглядами, большим багажом знаний, которые могут управлять процессом, так называемые менеджеры, управляющие процессами?

Владимир Квинт:

– Нужны и те, и  другие. Чтобы узнать процентное соотношение,  cледует провести научные исследования. Узкие специалисты нужны, так как они великолепно знают свое дело, технологию. Однако необходимы и люди, способные интегрировать все в отраслевые, региональные производства. Специалисты с широкими взглядами нужны для разработки стратегии, экономической политики. Самое главное, чтоб те и другие были грамотными, честными, кооперировали друг с другом.

Константин Елисеев:

– Вы имеете непосредственное отношение к подготовке саммита 2012 года, который будет проходить на Дальнем Востоке. Как подготовка скажется на развитии инфраструктуры и в целом экономики страны?

Владимир Квинт:

– Компания, в которой я состою в совете директоров, проектирует во Владивостоке  два пятизвездочных отеля, игорную зону, технопарк на острове Русском.
Надеюсь, что в результате взаимодействия Китая и российского Дальнего Востока инфраструктура изменится. Владивосток через год станет первым развитым европейским городом на берегу Тихого океана.

Для России полезно, что такой саммит проводится. Часто критикуют то, что на остров Русский строят мост. Это пишут и говорят люди без  видения, прогноза будущего:  во-первых, остров Русский по территории больше Владивостока. Там строят объекты для саммита, в  дальнейшем на этих площадях будет университет.  Построить новый город на острове гораздо проще и значительно дешевле, чем реконструировать то, что 80 лет стояло без изменений и ремонта. Город был без путепровода, водопровода, а сейчас все это создается. Пусть людям тяжело от того, что все перекопано, но через год-полтора это будет совершенно другой город.

Марина Белова:

– В России взят курс на развитие инновационных технологий. У нас хватает талантов, есть изобретатели с передовыми идеями, но до сих пор, несмотря на наличие технопарков, некоторым ученым негде провести испытание опытных образцов.

Владимир Квинт:

– Дело не в создании структуры под названием технопарк. Нужно поменять законодательство, защитить интеллектуальную собственность, дать возможность людям, у которых нет средств, на основе честного конкурса получить доступ к площадям того же технопарка. Хотя бы два года для того, чтобы они попытались реализовать свою идею, помогать им.

В России со времен Хрущева остались научные технопарки. Это академгородки в Новосибирске, Томске, Красноярске, научно-технический центр в Санкт-Петербурге и другие. Их недостаточно финансировали. Премьер-министр Владимир Путин на днях пообещал усилить финансирование этих цент­ров. Однако считаю, что системы еще не создано. К тому же не налажена мотивация: например, человек сделал изобретение – кому он должен его передать? Центру, где он бесплатно работал? Все права или только их часть? Кроме того, производитель может не учитывать права изобретателя.

Сергей Исаев:

– Экологические стандарты евро-1, евро-2 сейчас ужесточаются. Это следствие здравого смысла или показатель плачевного состояния экологии?

Владимир Квинт:

– Россия долгое время не уделяла внимание человеку. Человеческая жизнь стоила дешево. Всегда прославлялся тот, кто спасал горящий трактор, а не себя. Сейчас многое меняется. В Западной Сибири все средства, начиная с 1965 года, с открытия топливно-энергетических месторождений, были брошены на их разработку. Никто не думал о сохранении тунд­ры. Вездеход, раз прошедший по вечной мерзлоте, оставляет  след, на котором десятилетия ничего не растет!  Это страшно.

Сколько было экологических катастроф в Советском Союзе!

В 70-е годы я был на Аральском море, а в середине 80-х оно так усохло, что от некогда приморской  деревушки до берега моря надо было ехать 30 километров. Внимание этому не уделялось. Законодательства применяются и применялись, но никто их не реализует. Владимир Путин всеми силами пытается защитить диких вымирающих животных, а их все равно отстреливают, поскольку законодательство не имеет жесткой карательной силы.

Много чего надо сделать, чтобы спасти экологию, ведь с ней связано здоровье человека, нации, воспроизводство населения. Это длительная, кропотливая работа, рассчитанная на десятилетия.  А внимание уделяется в основном  тому, как нарастить производство бензина, нефти и газа.

Александр Скорбенко:

– И последний вопрос. Владимир Львович, подскажите, где хранить деньги простому россиянину?

Владимир Квинт:

– У россиян не так много свободных средств, поэтому деньги надо вкладывать в образование, недвижимость, то есть в то, что сможете контролировать самостоятельно. И наконец, иметь пару золотых монет в кармане тоже не помешает.

------------------------------

блиц-опрос

– Ваше кредо?

– Заниматься тем, что интересно и при этом быть честным.

– Кто из ученых вам близок по духу?

– Из зарубежных –  Фрид­рих фон Хайек,  а из российских близки мои друзья –  Евгений Велихов, Валерий Макаров, Александр Гранберг.

– Ваша любимая книга?

– «Так говорил Заратустра»  Фридриха Ницше.

– Любите ли вы музыку?

– Очень люблю классику, особенно Грига. Не прочь послушать и поп, но только не тяжелый  рок.

– Ваше любимое блюдо?

– В молодости любил плов. В настоящее время отдаю предпочтение  сырой рыбе, фруктам и овощам.

– Можете поделиться рецептом любимого блюда?

– Ой, это вряд ли! Я очень люблю домашнюю пищу, но готовить –  нет.

–  В советское время существовал  лозунг «Экономика должна быть экономной».  Как бы вы  его сформулировали в современных условиях?

– Автор этого афоризма Александр Бовин (советский и российский журналист, публицист, политолог, дипломат). Написал он его в шутку, поэтому я не последую его примеру.

– Бытует мнение, что малое предпринимательство вредит экономике России. Это так?
Владимир Квинт:

– Никогда прежде не слышал подобного мнения, поскольку даже у самых крупных экономик мира главный  бюджетный доход идет от налогообложения малых предприятий. Это самая  лучшая форма  создания рабочих мест. Люди ведут социально полезную деятельность, платят налоги и избавляют государство от необходимости выплачивать  пособия. Сплошные плюсы.

– Качество жизни это – ... Продолжите фразу.

– …когда радуешься жизни: дышишь свежим воздухом, смотришь в окно и видишь красивый двор, много зелени, полиция тебе не враг, а друг, ты чувствуешь социальную  защищенность и так далее.

– За каким рулем любите посидеть?

– Не люблю водить машину, хотя за рулем с детства.

– Ваш любимый анекдот или афоризм про экономиста?

– Такого не знаю, но люблю анекдоты, где есть такая фраза: «Могло быть и хуже».

– Где вы отдыхаете?

– На берегу океана, озера или в лесу, то есть там, где тихо, спокойно и ничего не надо делать.

– У царя Соломона был перстень, который выручал его в трудные минуты, с надписью: «Все проходит». А вы чем себя утешаете?

– Надеюсь, у меня есть время на то, чтобы еще что-то изменить.

– Ваше  хобби?

– Когда  есть время,  работаю над новой книгой.

–  Если бы вы написали книгу о себе, то как бы ее назвали?

– «В ней не вся правда, но только правда».

– Кого или что вы бы взяли с собой на необита­емый остров?

– Любимого человека, а более мне ничего не нужно: все свои мысли ношу с собой.