Деревенька моя, деревянная, дальняя…
В стороне от больших дорог среди лесов да полей стоит деревня, прислонившись бочком к малой речке с милым и веселым названием Чирок. Э
та речка – приток Емца, который подпитывает Вагай, а тот несет воды в Иртыш. У берегов по осени, как белый снег, лежал на воде гусиный пух. Сейчас вьется сизый дым над каждой избой, в огородах огромные скирды сена. Навстречу женщина с двумя полными ведрами воды на коромысле. К удаче!
Здесь гостям завсегда рады
– Седьмой десяток доживаю, а сидеть-то некогда, – открытой улыбкой приветствует нас, как старых знакомых, Тамара Майорова. – Завсегда гостям рады, нечасто какой человек наведывается в деревню. Раньше она большая была – дома вплоть стояли, соединялась с теми, что по ту сторону озера. Да вы проходите, чаек поставим.
После подъема по крутому берегу реки с ведрами она удивительно легко перевела дух, сбросив коромысло. Сразу ясно: дело привычное.
В деревню Казакову Голышмановского района родители Тамары приехали в 1940 году из Горьковской области. Отец грамотным был, вычитал, что в Сибири места богатые, луга хорошие, и привез семью. Его Тамара не помнит, не видела. Только родилась, забрали отца на фронт в 1941 году.
Война для нее – голод. В школе Тамара, шестой ребенок в семье, ни дня не была – не в чем было ходить. Читать сама училась, расписаться в деловых бумагах может. Даже письма иногда писала. Сейчас газету почитывает на досуге, не пользуясь, как многие пенсионеры, очками. Неведомо, в каком краю похоронен ее старший брат, мать получила на него похоронку с фронта. Без вести пропавшим до сих пор числится отец.
Не исполнилось и шестнадцати, как Тамара вышла замуж. Пришла в огромную семью родителей мужа, несколько поколений родных людей в одной избе жили. При этом никогда ругани не слышала, ставит в пример прежний уклад крестьянской жизни. А трудиться начала в тринадцать лет на животноводческой ферме, проработала дояркой 43 года.
– Три раза в день коров доили. Летом на выпасы ездили, и все с песнями. Не жаловались на судьбу. У каждой семьи вдобавок еще личное хозяйство. Частное стадо в деревне по очереди пасли.
С мужем Иваном вдвоем построили дом. Теперь Тамара одна в нем живет. Недавно сын сделал систему водяного отопления от «железянки», но русскую печь мать отстояла, встала горой на ее защиту. В ней хозяйка буханок по пять за раз печет – домашний хлеб все любят! Закончится, дети опять приедут в деревню и мать навестят. Для сына и поросята в хлевах растут, свиньи хрюкают. Одной много ли надо? Но жить без хозяйства Тамара не привыкла. Это, говорит, как без работы остаться.
Вдоль забора тянется ровная поленница дров, современной цивилизацией деревня не тронута, газопровод сюда дойдет не скоро.
– Всю жизнь дрова сама колю. Для зарядки! – голос Тамары становится все бодрее. – В подполье варенья не одна сотня банок, все из лесных ягод. Клюква, брусника водится в наших рямах. Без груздей из леса не возвращаюсь.
На огонек заглянула соседка Анна Брагина. Ей 85 лет. «Запевай!» – подмигнула она хозяйке, выпив кружку свежего чая. Летом, бывало, выйдут подруги на улицу, присядут на лавочку и поют на два голоса, далеко слыхать. Клуба теперь в деревне нет. И школы нет, и детского сада нет. В постсоветском периоде уцелели только медпункт да магазин.
Как в одной семье с двумя фамилиями…
Административное название деревни – Усть-Малые Чирки. Но пассажиры рейсового автобуса берут билет до Казаковой. Первым поселенцем здесь был казак, который скрывался от властей в этих глухих местах после подавления бунта под предводительством Емельяна Пугачева, сказывают старожилы.
– Отец родился в Усть-Малых Чирках, а я в детстве ездила к бабушке в Казакову, но деревня одна и та же, – рассказывает о топонимических казусах сотрудница районного музея Татьяна Алехина.
Вместе с ней выяснили, что в конце девятнадцатого века оба названия деревни значились через запятую, а в конце прошлого века официальным осталось одно. Однако на повороте в деревню с основной трассы нет указателя, как и при въезде в населенный пункт. В паспортах жителей и свидетельствах о рождении тоже разнобой.
В деревне 45 дворов, 133 жителя, из них 19 – пенсионеры.
17 семей сдают молоко из личных подворий круглый год, это приносит им постоянный доход. Светлана Коновалова работает учительницей начальных классов, дает уроки в соседней деревне Лапушиной. Держат с мужем шесть коров. Столько же буренок-кормилиц в хозяйстве у Ольги и Петра Майоровых. Да и у Валерия Усольцева, Ивана Попова, Виктора Брагина, Виктора Половникова скота полон двор. Так что живут здесь люди трудолюбивые. Крестьяне научились рассчитывать на себя, жить своим трудом. В страдную пору помогают друг другу. Начала появляться новая техника.
Прошлой осенью выросла на пустыре современная мини-ферма – это рискнули увеличить и без того большое хозяйство Светлана и Александр Гусельниковы. Переманили из города сына со снохой, чтобы не отвыкали молодые от крестьянского труда.
– На сельской территории семь населенных пунктов.
Но в Казаковой, то есть в Усть-Малых Чирках, люди самые дружные. Вместе, например, провожают ребят в армию и встречают, – рассказывает глава Средне-Чирковской администрации Антонина Григорьева. – Здесь больше молодежи, школьников, дети активные, спортивные. В детский сад родители отправляют малышей вместе с учениками – за
15 километров на школьном автобусе. Однако хоть и два названия у деревни, люди живут в ней одной большой семьей.
