Юность героя Кузнецова

Юность героя Кузнецова. К 100-летию со дня рождения газета «Тюменская область сегодня» начинает публикацию серии материалов о жизненном пути и подвиге знаменитого разведчика Николая Кузнецова.

Для всех сотрудников органов госбезопасности России, а особенно для чекистов уральского федерального округа 2011 год будет годом столетия со дня рождения Николая Кузнецова, нашего земляка, легендарного разведчика, Героя Советского Союза, который погиб смертью храбрых в боях за честь, свободу и независимость Родины 9 марта 1944 года. Ему шел всего 33-й год.

Зырянка

Родился Николай Иванович 27 июля 1911 года в деревне Зырянке Талицкого района Свердловской области в крестьянской семье Ивана Павловича и Анны Петровны Кузнецовых. Он был третьим ребенком. Старшие – сестры Агафья и Лидия, младший – брат Виктор. Родители и деревенский батюшка дали ему старинное имя Никанор, которое он, будучи взрослым, сменил на Николая. Но  в семье и в школе его всегда звали Ника.

Отец Иван Павлович семь лет отслужил в Санкт-Петербурге в Его Императорского Величества гренадерском полку. Проявил себя дисциплинированным воином, отличным стрелком, за что неоднократно награждался. За время службы научился читать и писать, чем очень удивил неграмотную Зырянку. После возвращения из армии и женитьбы построил дом, много работал, купил коней, считался зажиточным мужиком. Революцию 1917 года принял как должный ход истории. Однако в 1920 году по ложному доносу был арестован отделом ГПУ, но вскоре освобожден. А вот «темное пятно» осталось, позднее оно сыграло роковую роль в жизни старшего сына.

Ника рос крепким, здоровым мальчиком, развивался не по годам быстро. Уже  в шестилетнем возрасте с помощью сестер выучился чтению и письму. Легко запоминал услышанное, бойко декламировал лермонтовское «Бородино» и «Братьев-разбойников» Пушкина. В Зырянскую трехклассную школу пошел в 1918 году. Затем продолжил учебу в Балаирке. Это была школа-пятилетка в трех километрах от дома. Отца радовали отзывы учителей о сыне, а еще больше его усердие и настойчивость. Снег ли, дождь или мороз трескучий, а он спешил за три версты в свою школу. На уроках Ника был внимателен и прилежен. У детворы стал признанным лидером. Лучше других играл в бабки, хорошо плавал, отлично ездил верхом. Был прекрасным рассказчиком. У своего дяди Гриши научился играть на гармошке и весело распевал взрослые песни под собственный аккомпанемент.

Талица

В мае 1924 года Ника получил свидетельство об окончании пятилетки, а осенью его проводили в Талицу в шестой класс. Для мальчишки из захолустной Зырянки Талица с ее заводами и железной дорогой показалась большим городом из прочитанных им книг.

Поначалу парня из Зырянки одноклассники приняли за сына военного. И не только потому, что зимой он ходил в полушубке, подпоясанном ремнем с бляхой и в белой кубанке, сколько по поведению. Он жил по составленному распорядку дня, все делал в установленное для себя время. Отвлечь его от этого порядка не удавалось никому.

Школа в Талице была естест-венным центром жизни учащейся молодежи. Небольшие кружки, зародившиеся в ее стенах, литературный, театральный и музыкальный, привлекали
учащихся. Ника был первым среди них. Настоящим событием стало постановка отдельных сцен из знаменитой пьесы Тренева «Любовь Яровая». Все кружковцы рвались к героическим ролям «своих» – красных и потому их просто пора-зил семиклассник Ника. Он сам вызвался сыграть роль врага, жестокого, умного и циничного белогвардейского офицера. И сыграл! Да так, что все надолго запомнили его  в этой непростой для подростка роли. Браться за самое трудное стало навсегда одной из главных черт характера Кузнецова.

В эти же годы впервые проявились его незаурядные лингвистические способности.

Больше других школьных предметов он любил литературу, русский и немецкий языки. Подтолкнула к увлечению преподаватель Нина Автократова, великолепно знавшая немецкий и французский, которые она когда-то хорошо освоила в далекой Швейцарии. Не довольствуясь занятиями в классе, Ника много свободного времени отдавал дружбе с преподавателем по труду. Он был из бывших военнопленных немцев, осевших на Уральской земле. С ним Ника упражнялся в разговорной речи, набираясь живых фраз и выражений. Третьим наставником по немецкому стал провизор местной аптеки, тоже бывший военнопленный из Австрии. Ника понял, что грех упускать такую возможность – говорить по-немецки с людьми, для которых этот язык является родным.

Тюмень

23 июня 1926 года в возрасте четырнадцати лет Кузнецов окончил Талицкую фабрично-заводскую семилетку. Отец, всю жизнь трудившийся на земле, мечтал видеть сына агрономом. Осенью этого же года к радости отца Ника поступил в Тюменский сельскохозяйственных техникум на агрономическое отделение.

В новом коллективе Кузнецов обжился быстро, вскоре его приняли в комсомол. Он почувствовал себя старше, потому что теперь ему наравне со взрослыми приходилось ходить на собрания, заниматься в политкружке, участвовать в трудовых субботниках. Он становится одним из самых активных общественников сельхозтехникума. Учился юноша с удовольствием, учеба давалась легко. Несомненно, он стал бы хорошим агрономом. Не исключено, что мог дорасти до видного деятеля сельского хозяйства. В родной Зырянке часто работал рядом с отцом и любовь отца к земле, конечно, передалась сыну.

Но судьба распорядилась по-другому. В конце 1927 года незадолго до окончания курсовых экзаменов в техникум пришла телеграмма: «Умер отец». Ника срочно возвращается в Зырянку. Теперь он стал старшим мужчиной в доме. Он хочет остаться в деревне, но вся семья энергично восстала против такого решения. Последними словами отца были: «Нику обязательно учите дальше». Он едет в Тюмень, объясняет в техникуме свою ситуацию и объявляется в Талице со справкой: «Тюменский сельскохозяйственный техникум сообщает, что гражданин Кузнецов Н.И. окончил первый курс техникума, причем к учебным занятиям, как теоретическим, так  и практическим относился добросовестно. Причина перевода – смерть отца, желание быть ближе к дому и стремление получить образование по лесному делу». Совет Талицкого лесного техникума удовлетворил заявление Ники и принял его  в студенты. Но учиться теперь стало сложнее, так как на нем лежала и обязанность помогать семье. Тем не менее, Ника не позволил себе отставать от однокурсников.

Лесная наука требовала топографического черчения, знания геодезии и топографии, умения читать карты и планы, ориентироваться на местности, особенно в лесу в ночное время, ходить на лыжах и стрелять из оружия. Не правда ли, почти программа курсов разведчиков?

Однако уже  в первые месяцы учебы Ника испытывает серьезные материальные затруднения. Из семьи он не мог просить ни копейки. И он вынужден дважды обращаться к руководству техникума с просьбой о назначении ему стипендии. В то время это был очень сложный вопрос. И все-таки со второй попытки стипендию он получил. При жесткой экономии это позволяло сводить концы с концами. Тем не менее, Кузнецов воспрял духом. Успешную учебу он сочетает с активной общест-венной деятельностью. Его избрали в профсоюзный комитет техникума, затем председателем профкома. Он – член бюро ячейки ВЛКСМ, председатель контрольной комиссии. И везде он активно работает, занимает принципиальные позиции. Вместе с тем ухитряется еще  и помогать домашним по хозяйству.

Понятно, что правдолюбец Кузнецов нравился не всем. Ника осмелился обвинить комсомольского вожака техникума Федора Семенова в тайных выпивках, стяжательстве и беспринципности. Ответ последовал немедленно. Семенов с помощью своих подпевал, используя связи, сумел собрать нужные ему данные на отца Ники: «Кузнецов И.П. жил зажиточно, эксплуатировал чужой труд, бежал с колчаковцами, не одобрял действия большевиков».

5 декабря 1929 года на заседании бюро был рассмот-рен вопрос «о социальном происхождении комсомольца Кузнецова Н.И.». Припомнили ему  и связи с немцами. Его исключили из комсомола и попросили руководство техникума отчислить из числа учащихся. Не будучи уверенным в поддержке, Семенов на общее собрание комсомольцев вопрос не выносил, а сразу отправил документы в райком ВЛКСМ, который и утвердил решение низового органа.

Ника ушел из техникума со слезами на глазах, но твердо заявил: «Я докажу, что со мной поступили несправедливо». Так закончилась юность Николая Кузнецова. Впереди ждали новые испытания.

Продолжение следует