Размер шрифта+
Цветовая схемаAAA

Заблудился на задворках

Слушать новость
Заблудился на задворках. .

Бывает же!
Иногда люди способны блуждать в лесах, полях, на улицах чужого города и даже вблизи собственного жилища. О горе-путешественниках в народе говорят: «В трех соснах заблудился». К таким людям можно отнести и моего деревенского приятеля Бориса Кошкина.

Деревня, в которой живет наш герой, окружена со всех сторон сосновым бором. С севера сосняк плавно переходит в заболоченные низины, заросшие мягким мхом и багульником, называемые рямом. Эти места всегда одаривали урожаем клюквы. На сбор созревшей лечебной ягоды, вооружившись кузовками, ведерками и корзинами, отправлялось большинство жителей деревни.

Одни собирали ягоды впрок, на зиму, другие — для продажи горожанам, чтобы пополнить тощий кошелек. Таким промыслом и занимался тридцатилетний конюх Борис Кошкин, снабжая горожан витаминами. Выходил он  в рям только в свободное от работы время. Коллективный сбор ягод Борис отвергал, не любил лишних перекличек и шума. Старался отделиться от общества, любил одиночество, чтобы никто не мешал ему  в деле.

Незаметно уйдя от людей и найдя место, изобилующее крупной, налитой соком ягодой, затихал, охваченный азартом сбора, вставал на колени, крестился и уже потом приступал к сбору. Борису кричали, аукали, а он, затаившись, не отвечал. Ему не хотелось впускать кого-то на урожайную плантацию. Вот так, скрываясь от односельчан, Кошкин все дальше и дальше уходил в глубину ряма.

Стало смеркаться, лямки берестяного заплечного кузовка ощутимо давили своей тяжестью на плечи, а болоту не было видно конца. Борис забеспокоился. Озираясь по сторонам, крича во все горло, прислушивался, искал дорогу к бору. «А там, — думал он, — тропа приведет к дому». Не было в жизни случая, чтобы он блуждал.

Борису иногда казалось, что на его позывные отвечают то справа, то слева. И он кидался то  в одну, то  в другую сторону. Ходил, вероятно, по кругу. В конце концов — закружился. Уже  и ночь наступила, а Борис все еще надеялся выйти к сосняку. Измученный поиском, он вдруг ощутил под ногами твердую землю. И почти наткнулся на огромный стог душистого сена. «Нынешний укос», — мелькнуло в голове, значит с рассветом обязательно найдет домой дорогу.

В кромешной темноте вытеребил у подножия стога небольшое углубление, завалился в него, положив под голову поклажу, и моментально провалился в тяжелый сон. Борису казалось, что проспал он целую вечность. Проснулся от того, что кто-то, ругаясь, тянул его за вымокшую от утренней росы штанину.

— Ты что же, нажрался, что ли? Коли не дошел до своего сена десять шагов, а завалился в мое, едрен корень! Дом-то твой рядом. Может, Варвара тебя выгнала? Раньше такого за тобой не наблюдалось…

Борис узнал голос пастуха Василия Пудовкина, а тот, не останавливаясь, продолжал:

— Вставай, слышишь, петухи поют! Вон  и твой выдает залихватские рулады. Неужели не узнаешь?

Разгоралось утро ласкового бабьего лета. Над деревней поднималось раннее солнце. Разноголосо пели петухи, мычали коровы, выгоняемые хозяйками в еще зеленые луга, блеяли овцы. Кошкин встал, отряхнул с одежды прилипшие сухие травинки, огляделся. Увидев березовый колок на задворках своей усадьбы, свой дом  с высокой телевизионной антенной над крышей, свои три стога сена, чуть не заплакал. Поведав Василию всю историю, слезно просил, чтобы он никому не рассказывал о ночных путешествиях. Но пастух, обещавший молчать, слово не сдержал. В этот же день вся деревня знала о «путешественнике».

Долгое время с подачи Василия в шутку Бориса называли: «В трех соснах заблудился». Но постепенно прозвище забылось. В последующие годы при сборе клюквы Борис Андреевич старался не отделяться от коллектива.

Виктор ДЕНИСОВ, г. Тюмень

Рис. Дмитрия КОРОЛЕВА

Бывает же!
Иногда люди способны блуждать в лесах, полях, на улицах чужого города и даже вблизи собственного жилища. О горе-путешественниках в народе говорят: «В трех соснах заблудился». К таким людям можно отнести и моего деревенского приятеля Бориса Кошкина.

Деревня, в которой живет наш герой, окружена со всех сторон сосновым бором. С севера сосняк плавно переходит в заболоченные низины, заросшие мягким мхом и багульником, называемые рямом. Эти места всегда одаривали урожаем клюквы. На сбор созревшей лечебной ягоды, вооружившись кузовками, ведерками и корзинами, отправлялось большинство жителей деревни.

Одни собирали ягоды впрок, на зиму, другие — для продажи горожанам, чтобы пополнить тощий кошелек. Таким промыслом и занимался тридцатилетний конюх Борис Кошкин, снабжая горожан витаминами. Выходил он  в рям только в свободное от работы время. Коллективный сбор ягод Борис отвергал, не любил лишних перекличек и шума. Старался отделиться от общества, любил одиночество, чтобы никто не мешал ему  в деле.

Незаметно уйдя от людей и найдя место, изобилующее крупной, налитой соком ягодой, затихал, охваченный азартом сбора, вставал на колени, крестился и уже потом приступал к сбору. Борису кричали, аукали, а он, затаившись, не отвечал. Ему не хотелось впускать кого-то на урожайную плантацию. Вот так, скрываясь от односельчан, Кошкин все дальше и дальше уходил в глубину ряма.

Стало смеркаться, лямки берестяного заплечного кузовка ощутимо давили своей тяжестью на плечи, а болоту не было видно конца. Борис забеспокоился. Озираясь по сторонам, крича во все горло, прислушивался, искал дорогу к бору. «А там, — думал он, — тропа приведет к дому». Не было в жизни случая, чтобы он блуждал.

Борису иногда казалось, что на его позывные отвечают то справа, то слева. И он кидался то  в одну, то  в другую сторону. Ходил, вероятно, по кругу. В конце концов — закружился. Уже  и ночь наступила, а Борис все еще надеялся выйти к сосняку. Измученный поиском, он вдруг ощутил под ногами твердую землю. И почти наткнулся на огромный стог душистого сена. «Нынешний укос», — мелькнуло в голове, значит с рассветом обязательно найдет домой дорогу.

В кромешной темноте вытеребил у подножия стога небольшое углубление, завалился в него, положив под голову поклажу, и моментально провалился в тяжелый сон. Борису казалось, что проспал он целую вечность. Проснулся от того, что кто-то, ругаясь, тянул его за вымокшую от утренней росы штанину.

— Ты что же, нажрался, что ли? Коли не дошел до своего сена десять шагов, а завалился в мое, едрен корень! Дом-то твой рядом. Может, Варвара тебя выгнала? Раньше такого за тобой не наблюдалось…

Борис узнал голос пастуха Василия Пудовкина, а тот, не останавливаясь, продолжал:

— Вставай, слышишь, петухи поют! Вон  и твой выдает залихватские рулады. Неужели не узнаешь?

Разгоралось утро ласкового бабьего лета. Над деревней поднималось раннее солнце. Разноголосо пели петухи, мычали коровы, выгоняемые хозяйками в еще зеленые луга, блеяли овцы. Кошкин встал, отряхнул с одежды прилипшие сухие травинки, огляделся. Увидев березовый колок на задворках своей усадьбы, свой дом  с высокой телевизионной антенной над крышей, свои три стога сена, чуть не заплакал. Поведав Василию всю историю, слезно просил, чтобы он никому не рассказывал о ночных путешествиях. Но пастух, обещавший молчать, слово не сдержал. В этот же день вся деревня знала о «путешественнике».

Долгое время с подачи Василия в шутку Бориса называли: «В трех соснах заблудился». Но постепенно прозвище забылось. В последующие годы при сборе клюквы Борис Андреевич старался не отделяться от коллектива.

Виктор ДЕНИСОВ, г. Тюмень

Рис. Дмитрия КОРОЛЕВА



Тюменские члены Ассамблеи народов России приобрели для бойцов СВО необходимое оборудование

28 марта

Отчет МАУ ДО САШ «НЕГЕ»

28 марта