Семисотлетний человек
26 апреля – День памяти погибших в радиационных авариях и катастрофах
интервью
В 1986 году 26 апреля произошла крупнейшая в мире ядерная катастрофа - взорвался четвертый энергоблок Чернобыльской атомной электростанции. В атмосферу было выброшено около 190 тонн радиоактивных веществ. В преддверии памятной даты корреспондент газеты побеседовал с человеком, участвовавшим в устранении последствий страшной катастрофы, писателем Александром Ахановым.
– Александр Иванович, как вы попали в зону аварии?
– Получил повестку, явился в военкомат и через шесть дней был неподалеку от Чернобыля. В зону аварии отправляли пожарных и специалистов по химической защите. В числе прочих земляков из Тюменской области меня определили в 29‑й полк химзащиты.
– Что вы знали о катастрофе в Чернобыле?
– Информация поступала не в полном объеме, но знали, что на Чернобыльской АЭС произошел взрыв реактора. Однако никто не сообщил, что нас направляют устранять последствия аварии.
– Расскажите о первых впечатлениях после попадания в зону аварии?
– Полк разместился между селами Орджоникидзе и Черемошня, это в 30 километрах от Припяти. Пугала неопределенность, ведь нам практически ничего не объясняли. Многие страдали от нервного перенапряжения. Обещали, что отработаем несколько недель и отправимся домой. В итоге провели в зоне аварии больше трех месяцев.
– Как обстояли дела с питанием и оснащением?
– Снабжение работало плохо. По правилам при ликвидации радиационных аварий необходимо как можно чаще менять одежду, так как на ней оседает радиоактивная пыль. В нашем полку такой возможности не было, первый раз смогли переодеться лишь на тридцатый день пребывания в зоне аварии. Выдавали костюмы химической защиты, однако они слабо предохраняли от радиации.
– В чем заключались основные задачи вашего полка?
– Отмывали здания специальным раствором. Нужно было смыть со стен домов радиоактивную пыль. Неоднократно довелось работать непосредственно на территории АЭС.
– Что особенно запомнилось?
– Остался в памяти практически каждый день пребывания в зоне аварии. Первое время где-то внутри неизменно присутствовало сильное волнение. Полуразрушенная станция производила угнетающее впечатление. Почему-то на территории лагеря постоянно болела голова, а поблизости от реактора сознание прояснялось. Еще запомнились люди, которые вместе со мной участвовали в устранении аварии.
Каждый получил большую дозу облучения. По закону о радиационной безопасности максимально допустимая норма, которую можно «набрать» в течение жизни (в среднем 70 лет) – пять рентген. Исходя из этого положения мне примерно 700 лет, так как получил намного больше радиации.
– Подходы к устранению радиационных аварий изменились за последнее время?
– Благодаря опыту, полученному за несколько десятилетий, подход стал более рациональным. Хотя определенный опыт имелся и до Чернобыля, его не смогли грамотно использовать.
– Вы являетесь автором нескольких книг об аварии на Чернобыльской АЭС.
– Написать книгу решил, еще находясь в Чернобыле. Начал вести дневник, куда записывал впечатления и мысли. К сожалению, в полку, кроме меня, записи никто не вел. Всего подготовил пять книг об аварии на Чернобыльской АЭС. Из них две издано.
– Вы нередко участвуете во встречах со студентами и школьниками. О чем рассказываете представителям подрастающего поколения?
– Меня приглашают поделиться воспоминаниями о Чернобыле. Многие представители молодежи не знают о катастрофе, произошедшей на АЭС. Рассказываю ребятам о том, как можно защищаться от воздействия радиации, показываю фотографии, делюсь своим пониманием тех событий.
– Про аварию на атомной станции снято много документальных фильмов. Что можете о них сказать?
– На мой взгляд, в этих фильмах не хватает рассказа о людях, о влиянии радиации. Показывают в основном пустой город, реактор, рассказывают какие-то страшные истории. Сообщать необходимо не только о взрыве реактора или о том, как построили саркофаг. Нужно собрать мнения и воспоминания людей, которые участвовали в устранении последствий катастрофы.
– На ваш взгляд, усилия, направленные на устранение аварии, были не напрасны?
– Уверен, что не напрасны. Без наших усилий Черное море могло подвергнуться заражению радиацией, и неизвестно, как бы это отразилось на фауне. Тем не менее отмечу, что при всей сложности ситуации можно было организовать мероприятия по устранению последствий аварии более рационально.
Фото Валерия БЫЧКОВА
