Продолжение. Начало в №№ 43 от 16 марта, 95 от 1 июня, 124 от 13 июля и 159 от 31 августа 2017 года
Публикации: Марк Твен в гостях у императора, За гранью реального
Едва мальчики поднялись по высокому крыльцу, раздался крик:
– Женщина тонет!
Все, кто был в доме, стали искать спасательный круг, а Мишка помчался к морю. Егор и Павлик последовали за ним.
– Мальчики, стойте! – закричал им веселый человек с гривой седых волос, стянутых цветной лентой, с посохом в руке и в своеобразном одеянии. Его белая рубаха ниже колен напоминала древних греков и славян времен Ильи Муромца.
Мишка оглянулся.
– Вернитесь! Она уже утонула!
Мишка на бегу стал сбрасывать с себя одежду и побежал еще быстрее.
– Парни, хорош бегать! Это розыгрыш!
– Наш человек! – похлопал Мишку по плечу веселый человек с посохом, – быстро бегаешь! А это ничего, что уже почти зима и у нас никто не купается? В этом доме всех гостей встречают розыгрышем, – улыбнулся он.
– Вы – Максимилиан Волошин? – восхищенно спросил Павлик.
– Зовите меня просто – Зевс.
– Покровитель грома, молний и всего мира? – уточнил Егор.
– Да, – скромно согласился хозяин дома и растворился в пространстве…
По молодости Максимилиан Волошин искал себя. Лет восемнадцать, с заездами в Россию, путешествовал по Европе, особенно по душе ему пришлась Франция. «Семь пудов мужской красоты», как он себя называл, ходил по Парижу в бархатных штанах до колен, накидке с капюшоном и плюшевом цилиндре. Много повидавшие на своем веку французы вздрагивали.
Он слушал лекции в парижской Сорбонне, познакомился с крупнейшими деятелями культуры, многое делал для сближения французского и русского искусства.
Какими только учениями он не увлекался! Побывал и масоном, и социалистом, и буддистом, изучал магию, оккультизм. А когда увлекся антропософией – она изучает пробуждение в человеке скрытых духовных сил, отправился в Швейцарию строить Всемирный дом для представителей этой науки. Строили его и расписывали художники из 70 стран!
Потом приехал в Коктебель и создал свою реальность: превратил Коктебель – место, считавшееся у древних греков началом ада, в рай для русских писателей и художников. На суровой окраине Крыма, где скалы – голые, жара – несносная, в доме Волошина было тепло и радостно, а двери распахнуты для творческих людей. Здесь побывал весь цвет русской культуры того времени, приезжало до 600 человек в год. С 1924 года с разрешения властей Волошин превращает свой дом в Коктебеле в бесплатный Дом творчества.
К мальчикам вышла женщина.
– Пра, – представилась она.
– В смысле? – уточнил Егор.
– Праматерь всего сущего здесь, в Коктебеле, и матерь Максимилиана, сокращенно Пра. Хороший у меня вырос сынок! – ласково добавила она, – даже скала – та, что справа от дома, сама по себе создала его портрет.
Мальчики выглянули в окно. Точно! Край скалы своим очертанием напоминал профиль Волошина.
– А все почему? Я ему сказала в детстве: сынок, делай все, что хочешь, но не ешь много – и так толстоват, и никогда не будь похожим на других.
– Это точно! – согласились Мишка, Павлик и Егор.
– В школе он меня успехами не баловал, зато потом учился всю жизнь, – гордо произнесла Пра, – у японцев – тонкой миниатюре, у французов – глубине чувств, у немцев – культуре мысли, у России – особому, возвышенному строю души.
– Волошин и его Коктебель – явление уникальное в русской культуре, – заговорил робот Гоша. – Представьте: в стране революция, в нескольких километрах идет гражданская война. Волошин мог уехать от этого в Европу. Он поэт, философ, мастер сонета и акварели, художник, переводчик
с французского, литературный и художественный критик, мемуарист… Зачем ему рисковать своей жизнью?
«Когда мать больна, дети не имеют права ее покидать», – сказал Максимилиан и остался. Так и появился посреди кровавой бойни революции «Коктебель Волошина», где умудрялись жить по своим законам.
Нельзя сказать, чтобы революция обошла стороной поэта Волошина. По молодости он был замечен в студенческих волнениях и даже арестован. В тюрьме от нечего делать Максимилиан распевал песни на стихи собственного сочинения. Жандармы, слегка обалдевшие от этого пения, выпустили революционера на свободу и посоветовали матери побыстрее его женить.
В революционные годы Волошину даже предлагали стать национальным поэтом Украины. Но он уклонился от такой великой чести. «В Киеве я оказался случайно, чтобы родиться, но украинскую культуру в себе не ношу», – пояснил он.
В годы гражданской войны Максимилиан Александрович прятал в своем доме красных – от белых, а белых – от красных. В том и в другом случае ему грозила смерть за укрывательство. Но он был выше страха.
***
– Хорошо, Ярик, кристалл у тебя, и ты сидишь с ним в обнимку на берегу моря. Дальше что?
– Раз все вокруг только формы энергии, вот мы и преобразуем ее, к примеру… в пустыню! Уберем следы цивилизации. А кристалл нам поможет.
– Не понял! Зачем?
– Мы эту пустыню за копейки скупим – кому она будет нужна?
– А люди?
– Они сами сбегут.
– И что потом?
– Сдадим в аренду.
– Ха! Кому?!
– Ты знаешь, что Англия в XVIII веке собиралась по договору с Россией возить в Крым каторжников? Представляешь, какие это деньги?!
– Первый раз слышу.
– Ха! Вот ты там учишься, а историю страны не знаешь. В XVIII веке Англия – это толпы обездоленных голодных бродяг.* Там за кражу носового платка в тюрьму бросали. Закон позволял детей казнить с восьми лет. Каторжников эта страна отправляла в свои американские колонии, но в 1776 году те обрели независимость. Англия стала расселять уголовников на отслуживших свой век баржах, полагая, что независимость в Америке – это «временные беспорядки». Но время шло, количество плавучих тюрем угрожающе нарастало.
А тут Россия воинствующий Крым к себе присоединила. Почему бы не скинуть туда свои отбросы общества?
– Цветущий край заселить каторжанами?
– Видел бы ты, как выглядел этот цветущий край в момент присоединения его к России! Обезлюдел он к этому времени. Неухоженный, без дорог, с проблемой питьевой воды, массой малярийных комаров! Новых поселенцев он не привлекал и лежал тяжким финансовым бременем на плечах нового хозяина.
– Это ты про Крым?
– Нет, это я про английских уголовников. Бесчеловечные условия содержания, ужасающая грязь, невиданное скопление людей в маленьком пространстве привели к эпидемии заразных болезней.
– И это все должно было приплыть к нам в Крым?
– Да. Такое предписание от императрицы Екатерины II получил российский дипломат в Лондоне граф Семен Романович Воронцов. Все было решено на государственном уровне двух стран – России и Англии. Дипломат Воронцов тонко разрулил эту ситуацию. Он написал российской императрице хвалебное письмо:
«Прилично ли, чтоб в свете думали, что в счастливое царствование Великой Екатерины Россия служит ссылкою Англии и что ничем не славный, а еще менее великий Георг III осуждает своих преступников наказанием ссылки равномерно в Россию, как и на африканские берега?»
Сделка не состоялась.
А каторжан Англия потом отправила в Австралию – и там было загублено большинство местного населения.
Печатается с сокращением.
Продолжение следует.
Опубликовано: газета, №169 (4460).
*Мнение автора публикации может не совпадать с мнением редакции. Хотим напомнить нашим маленьким (и взрослым) читателям, что Англия 18 века это не только "армия голодных бродяг", но и колыбель передовых научных знаний, философии и просвещения. Именно здесь было основано Лондонское Королевское Общество в 1660 году (за 100 лет до описываемых событий), до сих пор являющееся крупнейшим и авторитетнейшим научным институтом. Английский 17 и 18 век подарил миру таких величайших ученых как Исаак Ньютон, Адам Смит, Генри Кавердиш, и многих многих других людей, без которых развитие современных наук было бы невозможным. И если сравнивать условия жизни в Англии 18 века и России 18 века, то едва ли Россия имела хоть какой-то шанс на преимущество (с учетом высочайшей смертности, антисанитарии, отсутствия медицины, преступности и т.д.) Стоит также упомянуть, что более 90% населения России являлось крепостным до 1861 года; то есть, фактически люди были рабами высших сословий, и не имели никаких прав. Прим. ред.
Читать больше:
