Размер шрифта+
Цветовая схемаAAA

Малыши Потаповы сумели вырваться из блокадного Ленинграда в Тюмень

В 1932 году у Потаповых родился Адам, Адик, как его называли родные. Спустя два года ждали Еву. «Только Ева», – просила мама. Но семья настояла на другом имени...

Общество, 15:12, 22 июня 2018,
Слушать новость
Малыши Потаповы сумели вырваться из блокадного Ленинграда в Тюмень. В 1932 году у Потаповых родился Адам, Адик, как его называли родные. Спустя два года ждали Еву. «Только Ева», – просила мама. Но семья настояла на другом имени....

6 октября 1934 года в городке Нижнеудинске Иркутской области, куда супруги приехали из Ленинграда, на свет появилась Верочка. Во время войны в блокаду она потеряла родителей. Сгинул на Смоленщине в партизанском отряде и старший сводный брат Иван. Еще один старший-сводный Александр воевал, но вестей от него не приходило. Вместе с Адамом Вера смогла выбраться из окруженного Ленинграда и доехать до тюменских земель. Смогла выжить, когда вокруг сотнями умирали взрослые и дети – от пуль, снарядов, голода, холода, болезней. Возможно, ее берегло имя. Конечно, не такое сильное, как имя прародительницы Евы. Но разве может Вера не верить в лучшее?! Сейчас Вере Иосифовне Созоновой, тоболячке с 1975 года, 84-й пошел. И, скажу я вам, это звонкий «колоколец» и неугомонный «волчок» – и вещает, и крутится без труда на радость многочисленной родне, друзьям, землякам.

Барак детства моего

Улица Ткачей, дом 12, квартира 5. Это ленинградский адрес Веры Созоновой (в девичестве Потаповой). В сороковые годы прошлого века там стоял одноэтажный длинный деревянный барак. Такие же – по соседству. В самые сложные времена их разобрали на дрова. Сейчас, говорит Вера Иосифовна, вместо барака детства, посеченного тонкими перегородками на маленькие комнатки-квартирки, высятся каменные офисные здания. Не тот сейчас город на Неве, да и она давно не та…

– Я не знаю, как родители оказались в Ленинграде, сами они – из Смоленских краев. До войны перебрались в Нижне-удинск – я там родилась. Когда мне было четыре годика, снова вернулись в Ленинград. С моей мамой у отца – второй брак. От первого – два сына Александр и Иван. Они всегда жили рядом, и мы с братишкой Адамом даже не догадывались, что старшие нам не родные. Отец Иосиф прошел Финскую и Первую мировую войны. В Финляндии как партиец помогал устанавливать советскую власть. Там в него стреляли, ранили в ногу: он стал калекой, сильно хромал… – без долгих зачинов начала моя героиня.

В панамке под обстрелом

Хотя во время Великой Отечественной Иосифу Потапову было далеко за пятьдесят, его все равно призвали. Конечно, не в действующую армию. Вера Иосифовна предполагает, что он остался защищать Ленинград. И уже не вернулся. Считается без вести пропавшим. В начале 1942 года, отправившись за хлебом по карточкам, не вернулась и мама.

– Собираясь за хлебом, мамочка оставила нам кастрюльку с водой, сдобренной душистым перцем, укутала всем тряпьем, что было в доме. Ушла. И больше мы ее не видели. Думаю, упала в голодный обморок по дороге. Тогда ведь многие так умирали. Лежим с Адиком, сил нет встать, чтобы к воде подойти… А через стенку жила тетя Дора. Заглянула она к нам. Видит, что живые еще: подняла, обогрела у буржуйки своей и увела в детский садик, в который мы ходили до войны. Какое-то время пожили в садике со сторожем. Когда стало понятно, что нас никто не заберет, отдали в детский дом № 7 на Куракиной даче, – Вера Иосифовна рассказывает так, будто все приключилось вчера.

Помнит бомбежки. Помнит мутный фонарь в бомбоубежище, как сидели на широких скамьях спинами друг к другу и не ведали, выдюжат ли до утра. И стихи Ольги Берггольц она читает наизусть не первое десятилетие…

8 августа 1942 года детдом решили эвакуировать – как раз через Ладожское озеро наладили переправу. Планировалось разделить детей по разным катерам, но директор не позволила. Так и Потаповы, и Павловы, а также Семеновы, Зверевы, Огородниковы и многие другие семьи остались в одной компании.

– Ждем свободный катер на бережку, и вдруг налетели фашистские самолеты. Нам скомандовали сдернуть белые панамки и упасть на землю. Адик заслонил меня собой, кричит что-то в ухо… Господи, как мы боялись потерять друг друга! В ту бомбежку и в следующую, уже на воде, никто не пострадал. Добрались до станции, погрузились в вагоны, поехали… – вспоминает ветеран.

Знатный зверовод

До Тюмени ленинградские ребятишки добирались 20 дней. Больше стояли, чем ехали – пропускали вперед составы с бойцами и вооружением. В дороге, вот радость какая, по ложечке получали сгущенку. Давали ребятишкам и рыбий жир. С тех пор у Веры Иосифовны к нему особое отношение – далеко не приятельское.

Тюмень встретила неожиданными тишиной и покоем. По улицам гуляли горожане. Тепло, хорошо – конец августа же был.

– А мы все на небо смотрим – как бы фрицы не налетели, от каждого громкого звука вздрагиваем, – посмеивается Созонова.

Скоро детдом перевезли в село Черное Вагайского района. Встречать эвакуированных вышел весь народ. Каждый сельчанин стремился сказать ребятишкам доброе слово, а то и сунуть сухарь в карман, несмотря на запреты директора.

– Анна Ивановна, конечно, запрещала: желудки у нас слабые. Цинга, чесотка, пародонтоз – и это еще не весь список болячек. Сразу ввели карантин. А местный колхоз выделил лошадку и коровку – чтобы малышей молочком выхаживать. А как поправились, стали учиться и помогать колхозу, кто чем мог.

Вера всему научилась в эвакуации: работала на земле, вязала носки и рукавицы, ловко собирала посылки на фронт. После окончания семилетки устроилась в леспромхоз: рубила сучья, чистила деляны. Успела выучиться на зверовода и по направлению приехала в деревеньку Таскаево Вагайского района на звероферму: выращивала серебристо-черных лис.

Кстати, Адам, который так боялся потерять младшую сестренку, сговорившись с другими детдомовскими мальчишками, убежал искать родных в Ленинград. Его нашли и отправили в колхоз на Донбассе. Он хорошо учился, считался и в творческих делах талантливым, но рано ушел из жизни…

Не разлей вода

– Мы поженились с Ванюшкой в 1958 году. Прожили вместе почти 60 лет. Никогда не ссорились! Он ушел в прошлом августе. Ваня у меня мосты строил, лес сплавлял, паровые машины водил. Был и шофером, и механиком. Любое дело, любую специальность осваивал быстро, на пятерки, несмотря на то, что изначально всего четыре школьных класса окончил… А какой в нем председатель колхоза погиб! – глаза Веры Иосифовны лучатся при воспоминании о муже.

В подгорный Тобольск Созоновы перебрались в 1975 году, но вскоре получили квартиру. Воспитали дочерей Татьяну и Ольгу. У Татьяны – дети Марианна, Юля и Олег, у Ольги – дочери Мария и Александра. Всего у Веры Иосифовны восемь правнуков, двое из них живут в США.

В свои почти 84 года Созонова не сидит без дела. По зову сердца наводит порядок в подъезде и рядом с ним: лучше любого дворника выметет, вычистит, украсит клумбы летними цветами. Хотя одна рука у бабушки Веры была травмирована еще в пору работы в леспромхозе, она ловко вышивает крестом и бисером, выкладывает алмазные мозаики. Почти все картины дарит. Пусть, думает, люди добрую память о ней сохранят. Телевизор не смотрит, зато много читает, чтобы затем обсудить книгу в библиотеке.

Есть и еще одно важное дело у этой неугомонной, судьбой помилованной бабули: Вера Иосифовна – постоянная гостья на уроках памяти в тобольских школах, держит слово и на городских праздниках. В общем, живет активно и мудро, все время помня, что могла бы стать Евой, но стала Верой…

Опубликовано: газета №105(4640)

6 октября 1934 года в городке Нижнеудинске Иркутской области, куда супруги приехали из Ленинграда, на свет появилась Верочка. Во время войны в блокаду она потеряла родителей. Сгинул на Смоленщине в партизанском отряде и старший сводный брат Иван. Еще один старший-сводный Александр воевал, но вестей от него не приходило. Вместе с Адамом Вера смогла выбраться из окруженного Ленинграда и доехать до тюменских земель. Смогла выжить, когда вокруг сотнями умирали взрослые и дети – от пуль, снарядов, голода, холода, болезней. Возможно, ее берегло имя. Конечно, не такое сильное, как имя прародительницы Евы. Но разве может Вера не верить в лучшее?! Сейчас Вере Иосифовне Созоновой, тоболячке с 1975 года, 84-й пошел. И, скажу я вам, это звонкий «колоколец» и неугомонный «волчок» – и вещает, и крутится без труда на радость многочисленной родне, друзьям, землякам.

Барак детства моего

Улица Ткачей, дом 12, квартира 5. Это ленинградский адрес Веры Созоновой (в девичестве Потаповой). В сороковые годы прошлого века там стоял одноэтажный длинный деревянный барак. Такие же – по соседству. В самые сложные времена их разобрали на дрова. Сейчас, говорит Вера Иосифовна, вместо барака детства, посеченного тонкими перегородками на маленькие комнатки-квартирки, высятся каменные офисные здания. Не тот сейчас город на Неве, да и она давно не та…

– Я не знаю, как родители оказались в Ленинграде, сами они – из Смоленских краев. До войны перебрались в Нижне-удинск – я там родилась. Когда мне было четыре годика, снова вернулись в Ленинград. С моей мамой у отца – второй брак. От первого – два сына Александр и Иван. Они всегда жили рядом, и мы с братишкой Адамом даже не догадывались, что старшие нам не родные. Отец Иосиф прошел Финскую и Первую мировую войны. В Финляндии как партиец помогал устанавливать советскую власть. Там в него стреляли, ранили в ногу: он стал калекой, сильно хромал… – без долгих зачинов начала моя героиня.

В панамке под обстрелом

Хотя во время Великой Отечественной Иосифу Потапову было далеко за пятьдесят, его все равно призвали. Конечно, не в действующую армию. Вера Иосифовна предполагает, что он остался защищать Ленинград. И уже не вернулся. Считается без вести пропавшим. В начале 1942 года, отправившись за хлебом по карточкам, не вернулась и мама.

– Собираясь за хлебом, мамочка оставила нам кастрюльку с водой, сдобренной душистым перцем, укутала всем тряпьем, что было в доме. Ушла. И больше мы ее не видели. Думаю, упала в голодный обморок по дороге. Тогда ведь многие так умирали. Лежим с Адиком, сил нет встать, чтобы к воде подойти… А через стенку жила тетя Дора. Заглянула она к нам. Видит, что живые еще: подняла, обогрела у буржуйки своей и увела в детский садик, в который мы ходили до войны. Какое-то время пожили в садике со сторожем. Когда стало понятно, что нас никто не заберет, отдали в детский дом № 7 на Куракиной даче, – Вера Иосифовна рассказывает так, будто все приключилось вчера.

Помнит бомбежки. Помнит мутный фонарь в бомбоубежище, как сидели на широких скамьях спинами друг к другу и не ведали, выдюжат ли до утра. И стихи Ольги Берггольц она читает наизусть не первое десятилетие…

8 августа 1942 года детдом решили эвакуировать – как раз через Ладожское озеро наладили переправу. Планировалось разделить детей по разным катерам, но директор не позволила. Так и Потаповы, и Павловы, а также Семеновы, Зверевы, Огородниковы и многие другие семьи остались в одной компании.

– Ждем свободный катер на бережку, и вдруг налетели фашистские самолеты. Нам скомандовали сдернуть белые панамки и упасть на землю. Адик заслонил меня собой, кричит что-то в ухо… Господи, как мы боялись потерять друг друга! В ту бомбежку и в следующую, уже на воде, никто не пострадал. Добрались до станции, погрузились в вагоны, поехали… – вспоминает ветеран.

Знатный зверовод

До Тюмени ленинградские ребятишки добирались 20 дней. Больше стояли, чем ехали – пропускали вперед составы с бойцами и вооружением. В дороге, вот радость какая, по ложечке получали сгущенку. Давали ребятишкам и рыбий жир. С тех пор у Веры Иосифовны к нему особое отношение – далеко не приятельское.

Тюмень встретила неожиданными тишиной и покоем. По улицам гуляли горожане. Тепло, хорошо – конец августа же был.

– А мы все на небо смотрим – как бы фрицы не налетели, от каждого громкого звука вздрагиваем, – посмеивается Созонова.

Скоро детдом перевезли в село Черное Вагайского района. Встречать эвакуированных вышел весь народ. Каждый сельчанин стремился сказать ребятишкам доброе слово, а то и сунуть сухарь в карман, несмотря на запреты директора.

– Анна Ивановна, конечно, запрещала: желудки у нас слабые. Цинга, чесотка, пародонтоз – и это еще не весь список болячек. Сразу ввели карантин. А местный колхоз выделил лошадку и коровку – чтобы малышей молочком выхаживать. А как поправились, стали учиться и помогать колхозу, кто чем мог.

Вера всему научилась в эвакуации: работала на земле, вязала носки и рукавицы, ловко собирала посылки на фронт. После окончания семилетки устроилась в леспромхоз: рубила сучья, чистила деляны. Успела выучиться на зверовода и по направлению приехала в деревеньку Таскаево Вагайского района на звероферму: выращивала серебристо-черных лис.

Кстати, Адам, который так боялся потерять младшую сестренку, сговорившись с другими детдомовскими мальчишками, убежал искать родных в Ленинград. Его нашли и отправили в колхоз на Донбассе. Он хорошо учился, считался и в творческих делах талантливым, но рано ушел из жизни…

Не разлей вода

– Мы поженились с Ванюшкой в 1958 году. Прожили вместе почти 60 лет. Никогда не ссорились! Он ушел в прошлом августе. Ваня у меня мосты строил, лес сплавлял, паровые машины водил. Был и шофером, и механиком. Любое дело, любую специальность осваивал быстро, на пятерки, несмотря на то, что изначально всего четыре школьных класса окончил… А какой в нем председатель колхоза погиб! – глаза Веры Иосифовны лучатся при воспоминании о муже.

В подгорный Тобольск Созоновы перебрались в 1975 году, но вскоре получили квартиру. Воспитали дочерей Татьяну и Ольгу. У Татьяны – дети Марианна, Юля и Олег, у Ольги – дочери Мария и Александра. Всего у Веры Иосифовны восемь правнуков, двое из них живут в США.

В свои почти 84 года Созонова не сидит без дела. По зову сердца наводит порядок в подъезде и рядом с ним: лучше любого дворника выметет, вычистит, украсит клумбы летними цветами. Хотя одна рука у бабушки Веры была травмирована еще в пору работы в леспромхозе, она ловко вышивает крестом и бисером, выкладывает алмазные мозаики. Почти все картины дарит. Пусть, думает, люди добрую память о ней сохранят. Телевизор не смотрит, зато много читает, чтобы затем обсудить книгу в библиотеке.

Есть и еще одно важное дело у этой неугомонной, судьбой помилованной бабули: Вера Иосифовна – постоянная гостья на уроках памяти в тобольских школах, держит слово и на городских праздниках. В общем, живет активно и мудро, все время помня, что могла бы стать Евой, но стала Верой…

Опубликовано: газета №105(4640)