Васильевская ярмарка
В середине XIX века знаменитая ярмарка в Тюмени соперничала с Ирбитской
О Васильевской ярмарке в Тюмени известно не так и много, поэтому всегда интересно познакомиться со свидетельством очевидца ее появления.
Московский купец Поликарпов в 1848 году в газету «Московские ведомости» представил не только свои впечатления от ярмарки, но и от самого города: «Город Тюмень расположен по обеим сторонам реки Туры, имеет в своей черте до 20 каменных и около двух тысяч деревянных домов, 10 церквей и 1 монастырь, каменный и деревянный гостиные дворы, заводов кожевенных 26, мыловаренных 3, салотопенных 2 и 1 чугуноплавильный, число обывателей обоего пола простирается до 12 тысяч, купеческих капиталов: первой гильдии 2, второй 7 и третьей 44, движение промышленности весьма значительно: на кожевенных заводах выделывается кож каждогодно на 600 000 р. сер., купечество в торговых связях с Китаем, Бухарой, Ташкентом, Кокандом, Киргизской степью и Европейской Россией, почти все обозы, которые идут из сей последней в дальнюю Сибирь и обратно, останавливаются здесь для перекладки, кроме того, посредством Туры, сливающейся с Тоболом и далее со всеми судоходными реками Западной Сибири, ходят из Тюмени до Томска вниз и вверх 12 судов, 2 парохода и 2 коноводки. Это судоходство с будущей весны еще усилится двумя коноводками и двенадцатью судами, в Тюмени и округе строящимися. Предметы сплава в Томск: железные и чугунные изделия с горных заводов Уральского хребта, выделанные кожи и кожевенные товары, но более всего хлеб зерном и мукою, обратно же в Тюмень: чаи, сайгачьи рога, кедровые орехи, беличьи шкуры, рыба и т.п. Можно безошибочно сказать, что Тюмень по ее местности давно бы следовало сделать центром торговли Сибири с Европейской Россией.
Теперь изложу, в каком виде найдена мною ярмарка. Когда я приехал, она находилась уже в полном развитии: лавки каменного и деревянного корпусов гостиного двора были замещены, и сверх того, занято торговцами много временно устроенных балаганов, все находили ярмарку в сравнении с прошлогодней много богаче, однако нельзя было не заметить, что наехало более покупателей, нежели продавцов, и от того многих товаров недоставало, в особенности бумажных, которые нарасхват раскупались, даже купленные гуртом, перекладывались лишь с воза на воз и отправлялись далее.
Здесь для раздачи торговых помещений и вообще для внимания к требованиям приезжих торговцев учрежден из местных почетнейших купцов особый комитет. Был в нем под конец ярмарки и узнал, что уже на 1849 год разобрано иногородними купцами много и даже гораздо более помещений, чем разбиралось в прошлых годах, от чего все в надежде, что следующий годовой рынок будет весьма значителен».
Обобщая мнение купцов, с которыми переговорил, Поликарпов заключал: «Если размер ярмарки по оптовым оборотам (розничная шла как нельзя лучше) все еще не вполне соответствует ожиданиям, то причиной тому единственно недавность ее учреждения и малая известность. когда же купцы Европейской России, имеющие торговые сношения с Сибирью, убедятся в здешних местных выгодах, то
Тюменский годовой рынок непременно сделается для сибирской торговли необходимым и для всех ее дел решительным».
Прогнозы московского купца дополнило официальное сообщение Министерства внутренних дел: «Недавно учрежденная в Тюмени так называемая Васильевская ярмарка расширением оборотов своих продолжает оправдывать основательность причин, вызвавших к ее существованию, и грозит сделаться со временем опасной соперницей Ирбитской. В нынешнем году товаров в привоз сюда было на 1 103 000 р. сер. (на 63 600 р. сер. более, чем в прошлом), а продано из того количества на 611 550 р. сер. (на 243 300 р. сер. более против 1847 года). Лавок было занято: каменных 55, деревянных 35, кроме того, 38 балаганов и 2 палатки для продажи вина. На ярмарку следующего 1849 года взято уже иногородним купечеством 35 лавок каменных и 15 деревянных».
Во многом эти ожидания оправдались, хотя в дальнейшем было принято решение о переносе времени ярмарки с января на август.
Александр ВЫЧУГЖАНИН, доктор исторических наук
