Тобольск - Севастополь: историческая связь
Группа моих друзей, возглавляемая Григорием Голощаповым, только что вернулась из Крыма. Несмотря на плотный недельный график по налаживанию деловых связей между Крымом и Тюменской областью, они нашли возможность побывать в знаменитой панораме «Оборона Севастополя 1854–1855 гг.». При посещении сделали приятное открытие: на памятнике воинам 4-го бастиона в перечне частей, отстаивавших бастион, указан Тобольский пехотный полк.
Пришлось несколько разочаровать земляков: в данном случае у полка с Тобольском общее только название, сколько там на самом деле служило сибиряков – тема отдельного исследования. Но вот что интересно: полк, образованный в 1703 году и первоначально носивший имя его шефа Аникиты Репнина, после его опалы в 1708 году был переименован по имени города Тобольска. За свою более чем двухсотлетнюю историю полк восемь раз менял название, но в итоге все-таки остался Тобольским.
География дислокации полка во многом определялась его задачами – значительное время он провел в южных губерниях и на территории, в настоящее время занимаемой современными Прибалтикой и Финляндией.
В Севастополь полк под командованием полковника Енохина прибыл в октябре 1854 года с боевой задачей защищать 4-й бастион.
Лев Толстой, участник тех событий, писал: «Не может быть, чтобы при мысли, что и вы в Севастополе, не проникли в душу вашу чувства какого-то мужества, гордости и чтоб кровь не стала быстрее обращаться в ваших жилах…»
Полковой летописец свидетельствовал об этом более прозаично: «19 октября 1854 года в сумерках тобольцы вступили в город Севастополь. Наши и неприятельские ядра огненными полосами рассекали небо по всем направлениям. Земля стонала от грохота пушек. Смерть свирепствовала повсюду. Тобольцев разместили у холма, на котором сейчас же было приступлено к устройству укрепления. Это укрепление получило название 4-й бастион и в скором времени трудами нашими превратилось в грозную крепость. Как ни старались французы овладеть бастионом, но все их усилия пропадали понапрасну. Тяжела была служба на бастионе. Огонь не прекращался ни днем, ни ночью. Ежедневная убыль людей из строя была большая. Укрепления наши постоянно разрушались и потому постоянно требовалось их чинить и насыпать вновь, а так как севастопольский грунт, в особенности летом, тверд, как скала, то землю приходилось носить в мешках издалека».
Тобольцы (так их называли) героически сражались в Севастополе десять месяцев. Насколько тяжелым явилось пребывание на вечно обстреливаемом 4-м бастионе, говорит хотя бы тот факт, что за 10 месяцев полк потерял 4 500 человек – то есть его состав обновился дважды. Исходя из этого государь принял решение считать каждый проведенный в Севастополе месяц за год службы.
Среди многих подвигов тобольцев в Севастополе один представляется попросту фантастическим: «Офицеры наши жили в блиндажах, то есть в землянках, прикрытых сверху насыпью. В одной такой землянке помещалось пять человек офицеров с горнистом 15-й роты Семеном Зорькой. В одну из ужасных ночей, когда шла сильная бомбардировка, офицеры наши, сменившись только что с бастиона, спали крепким сном. Вдруг ужасный стук и шум обвалившейся земли разбудил всех. Свечка погасла и землянка вся наполнилась дымом. Выскочивший из-под нар Семен Зорька, зажегши свечу, скоро успокоил всех: неприятельский снаряд пробил насквозь насыпь землянки, но сам скатился в ров, не причинив вреда никому.
Решено было починить землянку завтра, и все снова улеглись спать. Вдруг новый удар, сильнее первого, поднял всех на ноги, и теперь все с ужасом увидели страшную опасность. Второе неприятельское ядро попало в то же самое отверстие и кружилось на полу землянки, разбрасывая зловещие искры. Оно вот-вот лопнет, и все до единого должны погибнуть. К тому же осыпавшаяся земля завалила уже выход из землянки. Все в ужасе ждут роковой минуты разрыва снаряда, как вдруг выскакивает Зорька, схватывает ядро обеими руками и ловко выбрасывает его через дыру из землянки. Ядро скатывается в ров, разрывается, но ни один осколок его уже не попадает в землянку».
За защиту Севастополя полк получил надпись на знамени «За Севастополь в 1854–1855 годах».
К 200-летнему юбилею полка, старейшего в империи, написана «Песня тобольцев», в которой перечислены все его подвиги. Начинается она так:
Грянем песню веселее,
Вспомним подвиги отцов,
В целом мире нет храбрее
Нас, тобольцев-удальцов!
Что касается обороны Севастополя, то ей посвящены следующие строки:
Не успели мы, однако,
Свои раны залечить.
Как пришлось, Дунай покинув,
К Севастополю спешить.
Там в бою с утра до ночи
Под зловещий пушек стон
Отражали мы атаки
на четвертый бастион.
Десять месяцев тяжелых
Провели мы там с трудом,
Сотни наших братьев храбрых
Там почили вечным сном.
Тобольцы имели памятки, в которых было десять заповедей солдата. Газетная площадь не позволяет привести их все, но три просто необходимо:
III. Люби Родину – Святую Русь. Она твоя старшая мать, ты ее сын, так будь же не Каином, а Авелем.
VI. Свято исполняй присягу; в службе будь верен как собака, в походе – вынослив как вол, в бою храбр как лев.
X. Служи верой и правдой: благо тебе будет на службе, приятно царю, хорошо матушке России и жутко нашим врагам.
Вся история Тобольского полка подтверждает, что заповеди эти исполнялись свято.
Но все-таки один тоболяк известен не просто как участник героической обороны Севастополя, а как выдающийся военачальник. Вице-адмирал Владимир Корнилов, сын тобольского губернатора Алексея Корнилова, герой Севастополя, гордость российского флота. Ему было поручено возглавить оборону Севастополя. Лев Толстой писал о нем: «Корнилов, объезжая войска, говорил: «Умрем, ребята, а не отдадим Севастополя», – и наши русские, не способные к фразерству, отвечали: «Умрем! Ура!» Погиб он как солдат – сраженный пушечным ядром.
В действительности исторические связи и Тобольской губернии, и Тюменской области с Крымом, как и любого другого российского региона, сплетены из миллионов судеб. К примеру, мой родственник Федор Коваленко, кадровый военный, погиб в ожесточенных боях в 1942 году за Севастополь.
Поэт Арсений Голенищев-Кутузов высказал глубокую мысль: «Нельзя владеть и пользоваться настоящим, не познав прошедшего, потому что в жизни людей, как и в жизни природы, все явления и события неразрывно связаны между собою цепью строго последовательной причинности. В особенности тот, кто не уразумел истории своего народа, не может понимать и современных его нужд и потребностей; а тот, кто не изучил истории соседей, соперников и врагов своего отечества, не в состоянии победоносно с ними бороться, соперничать и даже сохранять добрососедские отношения. Другими словами, невежды в истории не могут и не должны быть государственными деятелями».
С большой долей достоверности можно предположить, что если бы профессор Гарвардского университета Обама был знаком хотя бы с «Севастопольскими рассказами» Толстого, вряд ли стал использовать ораторские приемы вроде тех, что «Крым переведен в Россию росчерком пера».
Александр ВЫЧУГЖАНИН, доктор исторических наук
