Обоснованный оптимизм
Тюменский писатель Леонид Иванов выпустил двухтомник избранных произведений. Автор побывал в редакции и рассказал о творческих планах.
– Какие из произведений, вошедших в «Избранное», уже издавались?
– В первом томе напечатана новая повесть «Партизан», где мне хотелось показать, насколько серьезной была подготовка в советской армии. Повесть написана на собственном опыте – я был офицером запаса спецназа ГРУ и прошел через сборы в такой психофизической обстановке, какую не все выдерживали. Переизданы в третий раз роман «Леший» и повесть «Будем жить», посвященная оптимизму раковых больных. Благодаря ей и состоялось издание двухтомника, потому что она очень востребована онкологическими больными. Я сам был удивлен, когда вышло первое издание, люди рассылали книгу знакомым в дальние регионы, в том числе Ленинградскую область и Белоруссию. Многие говорили, что она помогла им встать на ноги. Думаю, повесть внушила людям оптимизм, значит цель, которую я ставил перед собой, когда писал ее, достигнута.
– Почему тома называются «Будем жить» и «Тосковал»?
– В первом собраны крупные произведения – повести и роман, все они, кроме «Партизана», оптимистичные, по роману «Леший» снимается художественный фильм. Во втором томе – только рассказы, причем здесь собраны, по выражению моего сына, «депрессивные». Почти все они новые. Хотя у меня много веселых и даже озорных рассказов, которые уже выходили в сборнике «Пришалимки» на Вологодчине. Но если в «Лешем» по шолоховскому принципу чередуются веселые и грустные истории, то здесь не хотелось смешивать.
– Две книги как две стороны нашей жизни?
– Среди рассказов – те, которые заставят читателя не только всплакнуть, но и задуматься. Не ожидал, что рассказ «Тосковал» может одинаково затронуть и совсем молодых людей, и тех, кто уже в возрасте. Хотелось, чтобы прочитавшие его поняли, что люди старшего поколения не вечны, нужно успеть что-то спросить у них и сказать им. В нашей вечной суете мы оставляем все «на потом», а оно наступает и уже безвозвратно. Как сказано в классическом стихотворении, «спешите делать добрые дела» – бывает, когда мы уже готовы к ним, близкие люди умирают.
– Ваши книги автобиографичны?
– Повесть «Будем жить» написана на основе жизненного опыта, восемь лет назад прошел через две онкологические операции. Презентация двухтомника прошла в Тюменском онкодиспансере, хотелось, чтобы люди, которые впали в уныние после постановки им страшного диагноза, поняли – можно и с ним жить полноценно.
– Рак можно назвать болезнью XX века?
– По моему мнению, она вызывается длительными стрессами. Можно вспомнить начало 90-х, когда все рушилось и люди не видели никакого просвета. Каждый последующий день приносил новые разочарования, и наблюдался всплеск заболеваемости раком в 2,5 раза. В какой-то мере можно говорить, что это социальная болезнь. К сожалению, пока нигде в мире ее не научились лечить, ищут лечение, но когда найдут – неизвестно. Не знаю, как называть мой случай – купированием или выздоровлением.
– Мистика: кто-то становится жертвой болезни, а другие живут...
– В книге я привел реальный пример 80-летней бабушки, которая поет в ансамбле «Золотой возраст» при том, что ей 30 лет назад удалили опухоль. Не факт, что причиной ее смерти будет раковое заболевание. Стараюсь не зацикливаться на своем заболевании и не расслабляться – работать начал на третий день после операции, как только перевели из реанимации в палату. Может быть, это стало стимулом, чтобы болезнь отступила.
– Роман – это серьезный этап для писателя, как на него решились?
– Некоторые коллеги считают его сборником деревенских этюдов. В Тюменском государственном университете пишется кандидатская диссертация по моему творчеству, может быть, там дадут определение этому жанру. Все признаки романа налицо – описывается большой промежуток времени, в нем много героев, но каждая отдельная глава является самостоятельным произведением. По этому пути пошел исходя из современных требований – далеко не каждый отважится читать толстую книжку, а выхватить наугад любую главу у многих время найдется. Если заинтересует, появится желание прочитать всю книгу. Кто-то, напротив, прочитав первую главу, отложит ее навсегда...
– Кем вы себя больше ощущаете – писателем или журналистом?
– Писательство и журналистика – взаимоисключающие понятия, книги я начал писать, когда ушел из активной журналистики. Хотя и ей занимался на высоком уровне, пройдя конкурсный отбор в газету «Труд». Все равно формат издания диктует объем и тему статьи, ты скован этими рамками. В писательстве полная свобода: трудно погрузиться в выдуманный мир, но погрузившись, начинаешь жить со своими героями. Иногда в книгах видят реальную жизнь. В повести «Побег с погоста» оказалось отражено множество социальных проблем, но я не задумывался над этим специально.
– Какие раздумья вызывает у вас современная ситуация в России?
– Не делаю глобальных прогнозов – для этого есть другая категория писателей. Если говорить о действительности и будущем, Тюменская область очень отличается от многих регионов России. Каждый год я бываю в Ленинградской области, Карелии, на Вологодчине и могу сказать – у нас по сравнению с ними рай. По натуре я ворчун, но когда есть с чем сравнивать, делаешь выводы. Мог бы посоветовать за счет бюджета свозить критикующих местные власти журналистов в другие регионы, чтобы почувствовать разницу. Если судить по Тюмени, в будущем у нас хорошие перспективы.
– Как бы вы определили миссию писателя?
– Считаю, что книги должны учить добру, хотя не все мои коллеги придерживаются этой точки зрения. Многие считают, что достаточно просто желания писать, а призывать никого ни к чему не нужно. По-моему, должна быть государственная политика книгоиздания – должен быть госзаказ или гранты по разным направлениям литературы, например, для детей и подростков. Если книга не получила грант, никто не мешает выпустить ее на свои или спонсорские средства.
Совет по книгоизданию должен состоять из литературоведов и лингвистов, а также библиотекарей. Они как эксперты должны рекомендовать к изданию на бюджетные деньги достойные книги. Должен существовать отбор профессионалов.
– Согласны, что книга дает человеку больше, чем кинофильм?
– Да, можно остановиться и поразмышлять над сказанным автором, даже если ты не согласен с ним. Кино, особенно по телеканалам, не остановишь, чтобы подумать, да еще и рекламой его перебивают... Оно меньше заставляет мозги работать, зритель пассивно потребляет информацию. Можно смотреть фильм и думать о чем-то другом, а если читаешь книжку – живешь в тексте. Правда, читать стали гораздо меньше. За последние два десятилетия, когда ликвидировали художественные советы при издательствах, хороших книг появились единицы. Беда в том, что писатели сегодня не читают – не только друг друга, но и классику.
– Есть ли книги, которые вы не советовали бы читать?
– Думаю, они есть, хотя мне не попадались. Я читаю не все, что издается – например, современную фантастику или литературу ужасов, в них, по-моему, таится опасность. Подобного рода книги вызывают интерес к темам сатанизма, провоцируют на создание новых социальных групп.
– Планируете ли вы издавать электронные книги?
– Без разницы, на каком носителе, главное, что люди читают произведение. Сам сейчас больше читаю в Интернете, чем на бумажных носителях. Первична литература, а на чем бы она ни была напечатана – бычьей коже, бумаге или в электронном виде, не имеет значения. Большая часть моих произведений выложена на сайте «Проза.ru», там у меня более шести тысяч читателей. Адресованные мне комментарии в Сети читаю и отвечаю на них – ругательных не было ни одного. Пишут, кстати, и пожилые люди – среди читателей много людей, живущих в США, Израиле и Германии. Они тоскуют по России и русскому слову, через произведения возвращаются к жизни, которой жили десятилетия. Несколько лет назад тираж романа «Леший» выпускался на дисках, их я увозил читателям на Вологодчину – это гораздо удобнее, чем возить с собой напечатанные книги. Другое дело, что в деревнях не у каждого есть компьютер...
– Ждем новых произведений! Спасибо за беседу.
