Что ни городок - то свой говорок
Что сельцо – то словцо, что весь – то и речь, что городок – то говорок. Так на Руси повелось издревле. И Тюмень тут – не исключение. Характерную здешнюю интонацию сегодня можно услышать повсюду, благо сей народец мобильный и… говорливый. На одном из южных пляжей, например, наблюдал такую картину. Молодой человек, судя по наречью – москвич, изъяснялся с некой особой: «Ты хоть чё?». Она же хохоча минуты две всё поправляла его: «Ты чё хоть!». Как пить дать, из Тюмени девчонка, решил я. И как оказалось, не ошибся. А в канун очередного Дня города мы обсуждали эту интереснейшую тему с известным в научной среде диалектологом Светланой БЕЛЯКОВОЙ, доктором
филологии, профессором кафедры общего языкознания Тюменского госуниверситета.
Откуда он взялся, этот тюменский говорок? Оказывается, еще с начала XVI века сюда стали стекаться переселенцы из северных русских губерний – Архангельской, Вологодской, Вятской, из Перми Великой, их речь здесь перемешалась, и получилось то, что лингвисты позже назовут старожильческим говором. Три века спустя произошла еще одна миграционная волна – из южных широт и средней полосы России, это были русские, украинцы и белорусы. Их язык и интонационная его составляющая очень отличались от устоявшегося здешнего наречия. Эмоционально-смысловая разница была столь велика, что поначалу новоселам ничего не оставалось, как селиться в противоположных от сибиряков-старожилов концах сел, им даже не дозволялось вступать в брак с местными. Потом, конечно, «чужаки» и «свои» переженились, перемешались, все стало на свои места.
– Итак – особенности тюменского диалекта. «Прежде всего это так называемое «екание»: вЕсна, дЕла, нЕсу, – поясняет Светлана Михайловна. – А по литературной норме должно звучать «икание»: вИсна, дИла, нИсу…Еще здесь очень было распространено (особенно в 80-е годы) стяжение глагольных форм: знаш вместо знаешь, понимаш вместо понимаешь… Или, допустим, говорили мал...ко вместо малако, где в предударном слоге почти пропадал звук «а».
Наряду с фонетическими особенностями местной речи есть и такие слова, как задергушки в смысле занавески, хахаряшки (тряпки), ремки (поношенная одежда). А выражение ремок-ремком даже переносит экспрессивную характеристику на того, кто ходит в рванье. Правда, из употребления выходят и сами предметы быта. До сих пор встречается употребление так называемых возвратных глаголов. То есть говорят не стирать, а стираться, не убирать, а убираться, не стряпать, а стряпаться…».
Диалект отличается большей точностью, детализацией понятий, выражений, и в этом его несомненный плюс, отмечает собеседница. Домохозяйки Тюмени по сию пору называют те же пироги в зависимости от начинки каждого вида: курник, пшенник, лапшенник… «Вроде бы с позиции культуры речи употребление диалектных форм не есть хорошо – ибо говорить мы должны правильно. Но для филолога – это истинное наслаждение, ценность, многовековая живая народная культура. Диалектоносители, правда, иногда пугают нас: «Вот мы умрем, и все слова за собой уташшим. И ведь уташшат! Потому что диалект действительно уходит, и этот мир теряет часть своих красок. А про так называемый «неправильный» говор, нелитературный, еще Александр Пушкин заметил:
Как уст румяных без улыбки,
Без грамматической ошибки
Я русской речи не люблю…
Потому что поэт знал, чувствовал: во всем этом есть какая-то изюминка. Сегодня же, повторяю, диалект эволюционирует, становится разреженным. Но хочется верить, что ничего не пропадет бесследно.
Фото автора
